Гиппомен поцеловал ее запятнанную кровью руку.

— До следующей недели.

Когда он выходил со стадиона, толпа в благоговейном трепете расступалась перед ним. Еще ни одному мужчине не удавалось оказаться так близко к Аталанте и выжить. И уж точно никто не целовал ей руку и оставался после этого с лицом на месте.

Гиппомен задумался. Он понимал, что не сможет выиграть у Аталанты без божественной помощи. Его дед Посейдон был крут во многих аспектах, но едва ли с его помощью Гиппомену удастся завоевать сердце женщины в беге. Посейдон мог помешать соревнованию, вызвав землетрясение или приливную волну, но это убьет тысячи людей, а Гиппомену не хотелось мириться с подобного рода сопутствующим ущербом в день своей свадьбы.

Он поспрашивал в округе, где ближайший храм Афродиты, и нашел его на краю города. Судя по запустению, им давно никто не пользовался - видимо, местных больше интересовали смертельные матчи, чем романы.

Гиппомен навел в храме порядок, прибрал алтарь, после чего обратился к богине любви.

— Помоги мне, Афродита! — воскликнул он. — Нет в мире силы сильнее, чем любовь! Позволь мне это доказать! Уверен, Аталанта любит меня. Я люблю ее, но она поклоняется богине-деве Артемиде. Докажи, что ты самая могущественная богиня в мире! Помоги мне завоевать сердце Аталанты победой в соревновании!

По храму пронесся легкий порыв ветра, заполнив воздух ароматом яблоневого цвета. Раздался женский шепот:

― Гиппомен, мой дорогой юноша...

— Афродита? — спросил он.

— Нет, это Арес, — съязвил голос. - Конечно, это Афродита. Ты же молишься в моем храме.

— Да, прости.

— Я помогу тебе завоевать любовь Аталанты, но это будет непросто. Я не могу увеличить твою скорость бега. Над спортивными состязаниями у меня нет власти. Ими заведует Ника, а она такая зануда.

— Я быстро бегаю, — сказал Гиппомен. — Но Ата-ланта быстрее. Может, есть способ ее как-то замедлить...

— Есть одна идея.

В храм влетели три золотых фрукта размером с мячи для бейсбола и опустились на алтарь.

— Яблоки? — изумился Гиппомен.

― Не просто какие-то яблоки. Они с моего священного дерева на Кипре. Я прислала их специально для тебя!

— Ух ты, спасибо.

— Доставка первого заказа бесплатна.

— Так мне нужно заставить Аталанту их съесть?

— Нет, нет. Она ведь даст тебе фору в забеге, так?

— Да. Примерно в двадцать шагов.

― Когда Аталанта начнет тебя догонять, брось одно яблоко ей на пути. Она остановится, чтобы его подобрать, это даст тебе несколько дополнительных секунд. У тебя будет три шанса ее замедлить. Если правильно выгадаешь момент, сможешь пересечь финишную черту до того, как она тебя убьет.

Гиппомен уставился на яблоки. Может, они и были со священного дерева, но волшебными не выглядели. Обычный «золотой налип» за $1,29 за фунт в супермаркете.

— Зачем Аталанте останавливаться, чтобы их подобрать? — спросил он. — Или ей так не хватает клетчатки в рационе?

― Перед этими яблоками никому не устоять, ответила богиня. — Как перед любовью. Как передо мной. Верь в меня, Гиппомен.

Я верю, богиня. Я сделаю так, как ты говоришь.

— Еще кое-что: когда завоюешь сердце Аталанты. вернись сюда и соверши достойное подношение. Не забудь меня отблагодарить.

— Разумеется! Спасибо!

Гиппомен схватил яблоки и побежал назад в город. Предстояли тяжелые тренировки перед соревнованием.

На следующей неделе стадион опять был заполнен. Все хотели сделать ставку. Царь Иас предлагал пять к одному, что Гиппомен добежит до середины дорожки, и тысячу к одному, что он на самом деле выиграет. Горожане не могли дождаться, чтобы увидеть, во что превратится этот красивый и храбрый юноша, когда его освежуют.

Аталанта плохо спала всю неделю. По ночам она ворочалась и крутилась, размышляя о пророчестве оракула, вспоминая, как Гиппомен взял ее за руку. Теперь она взволнованно ходила взад-вперед по дорожке. Кинжалы казались тяжелее, чем обычно.

Гиппомен, в свою очередь, выглядел жизнерадостным и уверенным. Он подошел к Аталанте. На его поясе висел тканевый мешочек.

— Доброе утро, моя царевна!

Аталанта нахмурилась.

— Что в мешке?

Немного свежих фруктов на случай, если я проголодаюсь.

— С ними нельзя бежать.

— Но ты же бегаешь с кинжалами. Почему я не могу бежать с безобидным мешком?

Аталанта заподозрила подвох, но она не устанавливала правил насчет того, что претенденты могут брать с собой в забег, а что — нет.

— Хорошо. Беги со своим обедом. Ты все равно умрешь.

― О нет, — возразил Гиппомен. — К концу этого дня мы с тобой будем женаты. Не могу дождаться.

Аталанта фыркнула и отвернулась, испугавшись, что он может заметить румянец у нее на шеках. Она ушла на стартовую позицию, в двадцати шагах от Гиппомена.

Царь Нас поднял руку. Зрители затихли.

— На старт! — закричал царь. Внимание! Марш!

Гиппомен сорвался с места. Он всегда был быстрым бегуном. А теперь на карте стояла его жизнь. И кое-что большее: его истинная любовь. Как и он, Аталанта находилась в плену этих соревнований. Он видел, что она не хотела его убивать. Он обязан был победить для них обоих.

Гиппомен преодолел четверть дистанции — дальше любого из прошлых претендентов, когда почувствовал позади Аталанту.

Услышав шорох вынимаемого из ножен клинка, Гиппомен сунул руку в свой мешок, схватил первое яблоко и бросил себе за спину.

Аталанта инстинктивно уклонилась. Краем глаза она заметила пролетевшее мимо золотое яблоко.

«Какого Аида? подумала она. Гиппомен что, только что бросил в меня фруктом?»

Она так удивилась, что оглянулась. Действительно, по дорожке катилось золотое яблоко. Аталанта понимала, что должна продолжать бег, но что-то в этом лежащем на земле яблоке было расточительное и грустное. Зрители, не веря своим глазам, дружно ахнули: Аталанта развернулась и подхватила фрукт.

Гиппомен преодолел треть дистанции.

Аталанта зарычала от расстройства. Она не понимала, что заставило ее поднять яблоко, но не собиралась проигрывать из-за дешевой уловки. С фруктом в одной руке и кинжалом в другой она рванула вперед, ее ноги отталкивались от земли со скоростью лопастей вертолета.

Гиппомен как раз преодолел отметку середины круга, когда толпа вдруг зашумела. Он не слышал приближения Аталаиты и не осмелился оглянуться, но судя по улюлюканью и скандированию «УБЕЙ! УБЕЙ! УБЕЙ!», он предположил, что она готовилась всадить ему кинжал в спину.