Только Искра не просит отпустить ее, ну как бы понимает, что просить бесполезно. Она ругается, оскорбляет их, плачет, потом, когда… в общем, потом она кричит то ли от боли, то ли от отвращения. Еще этих… в плащах четверо. Показать?

– Не сейчас, – отказался Павел. – С Витасом помимо наших жертв есть еще видео? Он по сравнению с этими ублюдками безобидный засранец.

– Кто знает, – пожал плечами Феликс, – может, это он ходил с камерой и снимал ублюдков. Себя и девчонок снимал же он, неожиданно в нем проснулся кинодеятель. Жека, тебя спросил следователь: есть еще видео?

– Есть. Одно. Открыть? – Павел закивал, и Женя занялся планшетом. – Я бы застрелился, если б узнал, что меня показывают всему миру за этим делом.

– Кстати, Женя, – вспомнил Павел, – Левченко скачал видео?

– Не получилось, как будто защита стоит, пока не разобрался.

– Как не получилось? – закипел Феликс. – Из Интернета любая лабуда скачивается без проблем!

– Я дам ссылку, вот и скачай, – язвительно посоветовал Сорин. – А у Левченко не получилось, мы только скриншоты сняли. Он работает над проблемой, подбирает программы, если понадобится, хакнет к черту сайт.

Третье видео экстравагантностью не отличалось, приемы у Витаса те же, девушка горячая, как Искра, однако более изощренная в сексе. Долго не смотрели, общую картину получили и выключили, Павел начал подводить итоги:

– Итак, мы имеем доказательства насилия и последующих двух убийств. Между прочим, посмотрев видео, я, кажется, понял, как ввели инъекции и почему девочки не сопротивлялись.

– Почему? – заинтересовался Сорин.

– Очень просто. Когда шабаш закончился, но девочки еще были привязаны, за волосы оттянули вперед таким образом, чтобы они ни шевельнуться не могли, ни вздохнуть, вкололи дозу и подождали, когда вырубятся. Потом безвольные тела отвезли к пустырю и выкинули. Теперь что у нас на повестке первостепенное… Машина с символом «Ом» и ее хозяин, он должен дать вразумительный ответ, куда отвез Искру, а также – почему ехал за ней и машиной с двумя похитителями.

– Пал Игоревич, – смущенно произнес Сорин, – вы же не думаете, что спаситель Искры заодно…

– У меня нет привычки бежать впереди паровоза, и тебе не советую, – отрезал Терехов. – Следующий пункт: нам нужны записи с Витасом и насильниками, они доказательство придирчивому начальству, что наша группа на правильном пути, но пока!.. – поднял он указательный палец, – мы их придержим. И передай Левченко, что желательно изучить подробно тела мужчин на видео, может, есть метки – родинки, шрамы, пятна… что там еще может быть? Тату! В общем, любые дефекты на коже…

– А как сравнивать будем дефекты? – отличился Сорин познаниями. – Всех подряд не разденешь…

Разумеется, Феликс захохотал в голос, запрокинув голову назад, ему позубоскалить – как на санках с горы скатиться, улыбнулся и Павел, он же объяснил надувшемуся парню:

– Появятся подозреваемые, заставим раздеться и сравним. А еще можно отправить Женю Сорина в поликлиники и кожные диспансеры с фотографиями дефектов и опросить врачей с медсестрами, не встречались ли у их пациентов подобные отметины…

От такой перспективы у Жени глаза расширились больше, чем когда он смотрел записи с девушками, бедняга жалобно пролепетал:

– Пал Игоревич, за что? Это ж сколько времени понадобится? Нет, это несерьезно, я и за год не управлюсь. Мне учебных заведений хватило!

– А ты как думал следствие ведется? – захихикал Феликс. – Засада, погони, перестрелки и – орден героя России? Хо-хо-хо… А побегать за свидетелями, а написать пару-тройку томов показаний?

– Витас и Леня в розыске, – продолжил Павел, – опросы друзей и знакомых юноши ведутся, результаты нулевые. И последнее, у меня просьба. Об этих записях никто не должен знать, ни начальство, ни коллеги. Мера временная, надеюсь, не столь уж необходимая… Понимаете, у меня опыт негативный: на прежней должности много информации выходило за стены отдела, не хотелось бы убедиться, что везде одинаково.

– Заметано, – пообещал Феликс.

– Будет сделано, – присоединился к старшему по званию и Женя. – А Левченко? Пал Игоревич, я могу его предупредить от вашего имени.

– Отлично, – улыбнулся Павел. – Ну? Вперед? Займемся рутиной?

Все трое дружно встали с мест, а, идя по коридорам, Феликс осведомился тихо, чтобы Женька не слышал:

– У тебя есть основания так осторожничать и у нас?

– Есть. Но об этом не сейчас.

Часть шестая

Тени и люди

Митя работал и дома, но когда выдавался свободный вечер, ехал в клубы, правда, не совсем для развлечений. Подругу брал с собой, на сей раз он не спешил с выводами, хотя девушка славная, чуткая, неглупая и полная противоположность Искре, а там видно будет. В клубе Митя намеревался встретить Сэру, кто-то ведь должен сказать ей, что она идиотка конченая, может, поможет этому существу в будущем, впрочем, горбатого и могила не исправит. Зная, что компашка Искры предпочитала появляться в клубах в разгар веселья, когда все разгорячены, Митя приехал к десяти вечера.

Усадив Нину, он осмотрелся и, не найдя Сэры, опустился на стул в расстроенных чувствах, жаль было вечер тратить на шум-гам, но раз уж пришли… Митя отнюдь не консерватор, просто шумный отдых хорош в меру, а через день-два надоедает. Он сделал заказ: себе безалкогольный коктейль (он за рулем), Нине апельсиновый сок (она алкоголь не любит), не успел официант принести заказ, как – вот она Сэра с подружками. Рот до ушей, наряд кислотных расцветок, кольцо в носу, взлохмаченная, с дурацким бантиком в волосах. Вошли они с громким хохотом, так ведь все обязаны сначала услышать, потом увидеть разношерстную компанию из девиц, которым просто необходимы авантюры.

– Посиди, я сейчас… – поднимаясь, сказал Митя.

– Что? Опять? – напряглась Нина.

Помимо напряжения в тоне подруги он услышал далеко не робкий протест, несогласие и совершенно новые нотки обиды.

– Это ненадолго, – бросил Митя раздраженно.

Женщина в его понимании должна доверять партнеру, не задавать лишних вопросов, не делать кислым личико, не бунтовать, не… список длинный из «не». Нина красотой не блистала, да это как раз не беда – любую женщину красят вкус и качественная одежда, чему можно научить. Мите она приглянулась теплотой, женственностью, конечно, он допускает: не все ей может нравиться, в этом случае неудобства обсуждаются в спокойной обстановке, а не в шумном зале. Мда, не вовремя Нина стала права качать, умудряясь не хамить при этом:

– Мне не нравится, что ты приглашаешь меня в эти дурацкие клубы, потом куда-то убегаешь и что-то выясняешь. Мне не нравится торчать за столиком одной, не нравится, когда ко мне в твое отсутствие пристают дебилоиды.

Вот уж верно: нет в мире совершенства. Мите ее выпад