Тот немедленно отправился за инструментом и вскоре, поработав молотком, прикрепил блестящую на солнце медную табличку к стене.

– Ну вот, теперь порядок, – удовлетворенно заметил Тарас, рассматривая кровлю, сделанную из очень грубых бревен.

Кровля дома действительно была сделана очень грубо, можно сказать топорно. Края бревен явно никто не подпиливал, а просто обтесали. Но когда Тарас уточнил, каким инструментом ее делали, то ответ его не очень удивил.

– Только топором, хозяин, – ответил периек, закончив возиться с табличкой у входа, – пилу не брали.

– А дверь? – уточнил Тарас, скрестивший руки на груди в позе довольного созерцателя собственной недвижимости. Он был удивлен самим наличием двери, это было, пожалуй, единственным отличием от «отцовского» дома. Дверь была подогнана из отпиленных, но почему-то необструганных стволов.

– Только при помощи пилы, – весело добавил управляющий, – других инструментов не использовали. Как положено по закону.

Тарас хмыкнул, но промолчал, в очередной раз пораженный методами строительства с использованием одного-единственного инструмента. Не хотел показывать своему управляющему, что с каждым днем открывает для себя все больше спартанских законов, о которых здесь каждый знал с малолетства.

«Впрочем, – рассудил Тарас, – я простой гражданин, а вот мой „отец“ аж геронт, а дом у него ничуть не лучше. И земли столько же. Странно как-то: рабов не прикупить, пахать их больше положенного не заставить. Можно сказать, восьмичасовой рабочий день. Золото копить нельзя, голову оттяпают. Одежду дорогую никто не носит. Если что надо – бери даром. Сплошная уравниловка. В общем, никакого проку быть богатым».

Закончив наружный осмотр, он прошелся по комнатам и занял центральную на нижнем этаже. Там стоял топчан, несколько скамеек для гостей и небольшой стол, служивший, по-видимому, основой «рабочего кабинета». Ухмыльнулся, заметив на стене свой щит, копье и шлем, уже повешенные заботливым управляющим на специальных крюках. Увидев топчан, Тарас опустился на него, решив немного отдохнуть с дороги, ведь скоро предстояло идти в город.

– Когда, говоришь, мне надо быть на сесситии? – уточнил Тарас, который уже изрядно проголодался.

– Сегодня к вечеру, – пояснил управляющий.

– Пойдешь со мной, – приказал Тарас, снимая с себя ножны с мечом и устраиваясь на отдых, – покажешь дорогу.

– Конечно, господин Гисандр, – согнулся в поклоне Талай и добавил: – Осмелюсь сообщить, что обычно спартиаты берут еще одного или двух илотов. Чтобы нести оружие.

– Возьмем и пару илотов, – согласился Тарас, с помощью Талая снимая с себя кожаный панцирь, в котором он находился до сих пор, – подбери самых крепких и не очень глупых. И разбуди меня заблаговременно.

– Все сделаю, – кивнул Талай, исчезая в дверях, едва Тарас улегся на жесткой постели.

Заснул он быстро и спал хорошо, изрядно устав с дороги. Сны были соответствующие: он участвовал в каком-то великом походе, бился с полчищами врагов, правда, ни лиц, ни одежды их разглядеть не смог. Все они были, как в тумане. Из него появлялись, в нем же исчезали.

Проснувшись, Тарас почувствовал себя отдохнувшим. Велев принести воды, он умылся, причесал гребнем свои успевшие отрасти волосы. И вновь надев доспехи, вышел на крыльцо своего дома. Там его поджидали два рослых парня, примерно одного с ним возраста. Оба были загорелые, в коротких хитонах и с накаченными тяжелой работой плечами.

– Это те илоты, которых вы просили привести, господин Гисандр, – пояснил крутившийся неподалеку Талай, – одного зовут Этокл, а другого Бриант. Кого прикажете сделать вашим оруженосцем?

Тарас присмотрелся к лицам парней: Этокл был чуть ниже ростом, но шире в плечах, с простым лицом. В нем ощущалась крестьянская закваска. Бриант тоже не выглядел слабаком, но имел несколько более гордый вид, не очень сочетавшийся с его положением раба. Словно происходил из городских аристократов, волею судьбы упавших на самое дно. Изучив стоявших перед ним кандидатов на роль своего оруженосца, Тарас так и не смог определиться с первого взгляда и махнул рукой.

– Возьмем пока обоих, – произнес он и, ткнув пальцем сначала в Этокла, а потом в Брианта, приказал: – Сейчас вы отправитесь со мною в город. Ты понесешь мое копье, а ты – мой щит.

Илоты поклонились, но от взгляда Тараса не ускользнуло, что Бриант наклонился не так низко, как Этокл. Решив пока никого не казнить, Тарас, однако, запомнил это.

Вскоре небольшой отряд из облаченного в доспехи спартанца Гисандра и его управляющего, шагавшего на два шага позади своего хозяина, а также илотов, тащивших на себе оставшееся вооружение, отправился по дороге в обратный путь. Через некоторое время они были у знакомой развилки, где повстречали похожие отряды, возглавляемые Книдом и Халкидидом.

– Я же говорил, что мы скоро повстречаемся, – приветствовал их Тарас, останавливая жестом своих людей.

– И ты был прав, – кивнул Книд.

– Далеко отсюда до города? – уточнил Тарас у периека.

– Не более двадцати стадий, – ответил тот, не задумываясь.

– Тогда надо поторапливаться, – предложил Халкидид, – я успел узнать, что здешний пентекостер не очень любит тех, кто опаздывает.

– А я слышал, будто Деметрий, который живет недалеко от меня, – добавил Книд, – отправился в город едва ли не днем, чтобы прибыть первым на сесситии.

– Ну этого и следовало ожидать, – кивнул Тарас, поправляя шлем, – он хочет первым показать свою доблесть. Но мы не так уж сильно опаздываем. Хотя ты прав, поторопиться следует.

И, развернувшись в сторону города, еще скрытого от глаз высоким каменистым холмом, они зашагали вверх по дороге. За следующим поворотом их нагнал Архелон, увеличив отряд своими людьми. А совсем скоро четверо спартанцев оказались у ворот Пелланы.

Никакой стражи у ворот не было. Никто не спросил их, зачем они пришли, словно никто здесь не опасался врагов. Войдя в город, расползавшийся по холмам кривыми улочками, они заметили там большое оживление, словно здесь проходил какой-то праздник. Но оказалось все гораздо проще. Периекам, в отличие от полноправных граждан Спарты, позволялось заниматься некоторыми ремеслами, без которых было совсем не обойтись. Вот они и занимались, благо полуденная жара уже шла на убыль.

На улице, полной народа, Тарас заметил несколько кузниц, в которых ковали как оружие, так и металлические части инструментов для обработки земли. У одной из таких кузниц стоял бородатый человек в коротком гиматии, грузивший в телегу готовые мотыги с прикрепленными черенками. По соседству располагалась гончарная мастерская, внутри которой Тарас углядел длинные полки с кувшинами без всякой росписи. Все было очень просто и функционально. Однако там толпилось много людей, желавших купить или выменять у хозяина его товар на свой. Дальше стоял кожевенный двор с невысоким забором, из-за которого несло такой вонью, что Тарас даже зажал нос, проходя мимо.