Или в аду. Пока не могу сказать, где именно.

Концерт почти закончен, музыканты оставили про запас одну из лучших своих песен. И теперь, когда они начинают ее играть, толпа безумно орет. А Кэти тоже прыгает и кричит вместе со всеми. Она оборачивается и нежно мне улыбается, а я не убираю руки с ее бедер. Более того, я прижимаю ее еще ближе спиной к своей груди, так что ее задница прислоняется к моему паху. На секунду она замирает, и я чувствую, что ей не совсем приятно. Затем она медленно расслабляется.

Как она смиренна со мной и доверчива.

Вокруг нас бушует толпа, но мы остаемся на месте. Я убираю ее волосы в сторону и прижимаюсь губами к шее. Оставляю на ее коже легкий медленный поцелуй. В этом месте ее никто никогда не касался. Лишь я. Она вздрагивает и наклоняет вперед голову, будто хочет еще. И я даю ей еще.

Еще больше поцелуев. Нежных, жадных прикосновений к ее разгоряченной коже. Она вздыхает, я слышу это даже сквозь музыку и рев толпы. Сексуальный вздох. Затем она запрокидывает голову, и я смотрю ей в лицо. Прикрытые глаза, приоткрытые губы, горящие щеки.

Она так сексуальна.

Я начинаю терять над собой контроль. Мое желание растет, и я становлюсь жестче. Черт. Я не хочу ее испугать. Не хочу наступать на нее слишком быстро. Она так великолепна сейчас. Я мечтал о ней, кажется, целую вечность, и теперь, когда она здесь и мы оба так хорошо друг друга понимаем, мне страшно ее потерять.

И несмотря на то, что в голове звенит тревожный звоночек, несмотря на то, что я знаю, что искушаю судьбу и все это может закончиться тем, что нам обоим будет больно, остановиться я не могу. Мне так трудно было всего этого добиться.

Прошли целые жизни. Я восхищался, желал, стремился.

Моя рука скользит вверх с ее бедра. Растопырив пальцы, я кладу ладонь ей на живот. Она придвигается еще ближе, и я едва не схожу с ума, когда ее зад касается моей эрекции. Потеребив край ее майки и наконец решившись, я скольжу под нее рукой. Теперь под моей ладонью только разгоряченная кожа ее живота.

У нее перехватывает дыхание, мышцы живота напрягаются. Она оборачивается и встречается со мной взглядом. Не говоря ни слова, я прошу у нее разрешения на эти прикосновения. Если бы я мог, трогал бы ее везде. Снял бы с нее одежду, исследовал бы тело ртом и руками, доставляя ей удовольствие. И она забыла бы все то ужасное, что с ней когда-то произошло.

Кэти по-прежнему смотрит на меня через плечо. Я целую ее. Она оборачивается, кладет руки мне на плечи. Мы целуемся жадно, сплетаем наши пальцы. А вокруг колеблется в такт тяжелой ритмичной песне толпа людей.

Я первый отрываюсь от Кэти, чтобы сделать вдох и собраться с мыслями. А она, отстранившись, берет меня за руку и ведет через толпу.

Я просто иду за ней, не зная, куда. Вокалист Джей, объявляет, что концерт окончен, и зал вокруг взрывается аплодисментами. Это неправда. Я уже бывал на их концертах. Они сыграют еще песни две на бис и только потом уйдут со сцены совсем. Толпа это тоже знает, но музыканты непоколебимы.

Это дает мне время побыть наедине с Кэти.

Каким-то образом мы оказываемся в полутемном коридоре возле уборных. Положив руки ей на талию, я прижимаю ее к стене, а она запускает пальцы мне в волосы. И мы продолжаем с того места, где остановились. Соединяемся губами и языками. Она постанывает. Эти короткие грудные звуки сводят меня с ума от желания. Мои руки снова под ее майкой, с жадностью трогают ее обнаженную кожу.

Кэти делает меня жадным. Заставляет меня желать того, что мне непредназначено.

Когда мы прерываемся, чтобы вдохнуть, она бормочет мое имя, уткнувшись мне в шею, и ее теплое дыхание струится по моей коже.

Я прижимаю ее еще ближе, подхватываю под бедра и приподнимаю. Она тут же обвивает меня ногами так, как будто это самая обычная вещь на свете. И я пригвождаю ее к стене. Поднимаю голову, и наши взгляды встречаются. Мой – вопросительный. Ее – неуверенный, в котором… желание.

Кэти облизывает губы, и я стараюсь подавить в себе готовый вырваться стон. Она так естественно сексуальна, что даже не понимает, что она со мной делает.

– Хочешь, чтобы я остановился? – спрашиваю я с мукой в голосе. Если надо, я остановлюсь. Я дам ей все, о чем она ни попросит, пусть даже не сомневается.

Она медленно качает головой. От радости я чувствую невесомость, от близости ее тела кружится голова.

– Нет, – шепчет она.

Других разрешений мне не нужно. Я целую ее, погружаюсь в нее, исследую языком ее рот, руками – тело. А она только выгибается в ответ. Не останавливает меня в момент, когда, казалось бы, нужно остановиться.

То, что я делаю, плохо. Но, черт возьми, кажется, что это так правильно. Я знаю, что больше не буду прежним. Я всегда этого хотел, всегда к этому стремился, жаждал. Я ее жаждал.

Проходят минуты, долгие пьянящие минуты, наполненные поцелуями, прикосновениями, вздохами и стонами. Мимо шастают люди, но мы о них не думаем. Раз или два она замирает, внезапно осознав, что мы целуемся у всех на виду. Но на самом деле мы в глубокой тени, в самом конце коридора. А не в толпе перед сценой.

Группа отыграла свое. Я слышу, как Джей радостно выкрикивает всем «спокойной ночи». Воздух вокруг меняется. Теперь он наполнен острым запахом пота, спиртного, духов и одеколона. Толпа рассасывается. Многие идут в сторону уборной, недалеко от которой стоим мы.

Кэти перестает целоваться. У нее сбивчивое дыхание, грудь вздымается и касается меня, соблазняя этими прикосновениями. Но я сдерживаюсь, стараюсь быть хладнокровным, очень надеюсь, что на этом сегодняшний вечер не закончится.

– Это было… – Она замолкает и кусает припухшую нижнюю губу. Нехотя встречается со мной смущенным взглядом. Ее щеки горят. Я так бы и съел ее сейчас.

– Круто? Великолепно? Невероятно хорошо? – предлагаю я варианты и снова соединяюсь с ней в медленном поцелуе.

И чувствую, как она улыбается.

– Безумно, – шепчет она. – Тут так много людей.

– Они нас не замечают. – Ее ноги все еще обхватывают мои бедра, наши тела прижаты друг к другу. Я отрываюсь от ее рта и трогаю щеку, глажу пальцем гладкую шелковистую кожу.

– Я отвезу тебя домой.

Ее глаза меняют цвет, если это действительно возможно, и становятся глубокими темно-синими.

– Да, – говорит она, – хорошо.

Я смотрю в конец коридора, который ведет за кулисы.

– Мне нужно сказать Джею, что это было адски круто. Пойдем со мной за кулисы?

Она качает головой.

– Все в порядке, мне нужно сходит в туалет перед тем, как мы отправимся домой.

Смутное предчувствие пробегает ознобом по позвоночнику. Я не хочу оставлять ее одну. Ни на минуту.

– Ты уверена? Я могу подождать тебя?