и как только выключила его, практически сразу уснула. А за окном, пока что еще вдалеке, были слышны раскаты грома и видны молнии, но все это никак не могло помешать крепкому сну Екатерины.

После ночной грозы, которую Екатерина не заметила, наступило солнечное утро. Капли, оставшиеся после дождя на листьях деревьев, красиво блестели на солнце, а мокрый асфальт постепенно сох и становился не черного, а привычного серого цвета. Даже птицы, казалось, поют более радостно, более звонко, словно родились вновь после этого ночного кошмара.

«Снова утро – снова работа».

Сегодня Екатерину ждал последний день на «старом» рабочем месте. И у нее было такое чувство, что будто бы после сегодняшнего дня будет чего-то не хватать. Радоваться особенно было нечему, потому что она точно также продолжит работать, только в другом городе, а вот чувство досады было. Такое практически всегда случается, когда уходишь с «насиженного» места. И кажется, что этот последний день должен стать чем-то особенным, чем-то запоминающимся.

Но таким сегодняшнему дня стать было, видимо, не суждено. Екатерина также пришла на работу, также отработала, а вечером также пошла домой, только отпросилась на полтора часа пораньше. Отличие от обычного вечера было только в том, что перед уходом ей сказали, как принято в таком случае что-то говорить, много, как принято называть такие слова, теплых слов. И каждому было грустно, жалко, что она уходить. Но искренне было грустно и жалко от того, что она покидает это место лишь малому проценту людей из всех собравшихся.

«Будто похороны. Какой бы человек не был все будут говорить, что он был чудесным».

И домой она шла с двояким чувством. Но быстрый ужин и последовавшие за ним сборы заставили ее сосредоточиться на другом. Чемодан был заполнен доверху, спортивная сумка тоже. И плюс еще две сумки поменьше.

С отцом она договорилась, что они с мамой приедут к двадцати одному часу, чтобы спокойно добраться до вокзала. Сейчас ее часы показывали двадцать часов и двадцать минут. Она села на кровать и тут же ее охватило чувств утраты. Она резко встала и стала обходить комнаты, кухню, коридор, даже туалет и ванную комнату. Ее пальцы пробегали по комоду, скользили по тумбочкам или же касались шкафа. Она смотрела на все эти вещи, словно скоро она потеряет их навсегда, утратит и уже не сможет вернуть. Она знала, что родители будут за всем присматривать, что ничего с ее вещами не случится, но ничего не могла с собой поделать. Ей стали родными эти вещи, эта мебель, этот телевизор. Да даже унитаз и ванная, которые видели больше, чем любой мужчина, стали для нее будто родными.

«Я еще вернусь сюда. Точно вернусь».

Она все готова забрать сейчас с собой в Петербург. Даже снять стекла с окон и увести их с собой. Оставить «голую» квартиру, без плитки, без обоев, без паркета, без окон, без дверей, без всего. Оставить ее такой, какой она была когда только закончили строить дом: бетон и проемы. Даже квартиру родителей она покидала легче, ей было проще. Да и тогда она не чувствовала всего, не этим была забита ее голова. Она хотела быстрее стать взрослее, быть доверенной сама себе. Но с возрастом все меняется и она знала, что когда станет матерью, то и ей самой придется испытать тоже самое, что и ее матери несколько лет назад. Ее ребенок станет жить отдельно. Тяжело ли ей будет или нет, она сейчас не знала. Она еще не родила, она еще не вырастила ребенка. А когда настанет тот час, что придется отпустить ребенка, вот тогда она все узнает, все поймет, и все почувствует.

Она села в комнате на стул и просто стала смотреть в одну точку, перестав двигаться, словно став памятником. И только легкое поднятие груди и тепло тела выдавали то, что она человек, а не памятник.

Но даже такое состояние когда-то да заканчивается. Она посмотрела на часы и увидела, что до приезда родителей осталось не больше десяти минут, если они не опоздают.

«Да они еще раньше на несколько минут приедут».

Она посмотрела в окно – машины не было. Тогда она стала довольно быстро менять домашнюю одежду на уличную. И как раз в тот момент, когда она надела на себя футболку, прозвенел дверной звонок.

«Родители».

И она пошла из спальни в коридор открывать дверь. Посмотрев в глазок, она убедилась, что это мама с папой и открыла.

– Привет, – встретила она их фразой.

– Привет, – они обнялись с мамой и поцеловали друг друга.

– Привет, – мама прошла в перед и теперь они обнялись с отцом и Екатерина поцеловала его, – ну как, ты собралась? – спросил отец, закрывая за собой дверь.

– Практически, – она сразу после своей реплики шмыгнула в комнату, а родители остались ждать в коридоре.

– Я пока в машину все отнесу по-тихоньку, – и отец взял чемодан.

– Хорошо, – Екатерина вышла из комнаты, застегивая браслет часов.

Отец вышел из квартиры и мама с дочкой остались вдвоем.

– Грустно уезжать? – сказала мама Екатерине, да и такой интонацией, что она сразу вспомнила детство.

– Да, – она посмотрела на маму грустно-искренними глазами, – очень, – она подошла к ней и обняла маму. Невольно из ее глаз скатились по щекам несколько слезинок.

– Ты не была так сентиментальна, когда переезжала от нас сюда, – с грустной улыбкой сказала мама, но добро, без укора, после того как они закончили объятия.

– Дура была молодая.

– Да ты и сейчас не старая, – и тут они обе искренне посмеялись.

– Ты считаешь, что у меня все сложится? – спросила Екатерина, смотря в глаза матери.

– Ты про своего французского молодого человека?

– Да.

– Все у тебя будет хорошо. Я это знаю, – ответила она.

И тут Екатерина почувствовала такую поддержку, такое воодушевление, что уверенность теперь никогда ее не покинет. Уверенность в том, что Антуан это тот человек, которого она ждала и с которым она будет счастлива. Такого ответа матери, таким голосом и с такими глазами ей хватило, чтобы больше никогда в этом не сомневаться.

В этом момент вернулся отец.

– Эти сумки брать? – немного запыхавшимся голосом спросила он, указывая на большущую спортивную сумку и, стоящую рядом, сумку поменьше.

– Бери.

Он взял сумки и вышел.

– Мам, я понимаю как вам было, когда я от вас уходила.

– Не понимаешь, – ласково отрезала она, – ты это поймешь только тогда, когда твой ребенок уйдет от тебя во взрослую жизнь, – и тут маму Екатерины настигли воспоминания, – сначала один, потом вторая…потом женитьба,