в полном или частичном уничтожении библиотеки. Он смог разместить римские войска в Египте, номинально для защиты все еще независимой царицы. Независимо от того, завоевал он Египет или нет, Клеопатра завоевала его, и у нее родился сын, названный Птолемеем Цезарем, которого царица взяла с собой в Рим и который, как принято считать, был ребенком Цезаря. Вид римского полководца, чей сын мог стать будущим фараоном, встревожил римских политиков, наводя на мысль, что у Цезаря тоже были царские амбиции - хотя большинство историков утверждают, что "Цезарь был убит за то, кем он был, а не за то, кем он мог стать".22

После убийства Цезаря в 44 году до н. э. соперничество римских политиков грозило снова вывести Египет из-под власти Рима. Хотя наследник Цезаря, Октавиан, и друг Цезаря Марк Антоний отомстили его убийцам в битве при Филиппах у северных берегов Эгейского моря в 42 году, их собственные отношения ухудшились. Победившие вожди назначили себя триумвирами и разделили римский мир: Октавиан взял на себя запад, Марк Антоний - Египет и восток, а Лепид получил права в Африке. Идея заключалась не в том, чтобы разделить владения Рима на три части, а в том, чтобы утвердить новый режим и реорганизовать провинции. Марк Антоний подарил Клеопатре несколько финикийских городов, города в "грубой" Киликии и весь Кипр (присоединенный в 58 году до н. э.). Киликия была достойна внимания, поскольку издавна использовалась как источник древесины, как и Финикия с Кипром. Тем не менее Антоний стал следующим великим римлянином, которого соблазнили чары Клеопатры, а его недоброжелатели утверждали, что он видел себя будущим царем Египта. Или же он хотел, чтобы Александрия стала новой столицей пансредиземноморской империи? После кампании против армян он провел римский триумф на улицах Александрии - событие, не имевшее прецедента.23 После этого недоверие между Октавианом и Антонием становилось все более очевидным, а их борьба за власть переросла в открытую войну.

Великая публичная победа Октавиана была одержана в 31 году до н. э. не в Египте, а в северо-западной Греции, в море у Актиума, недалеко от Ионических островов. У Антония был более многочисленный флот и хорошая линия снабжения до самого Египта; чего ему не хватало, так это лояльности тех, кого он считал своими союзниками. Они начали дезертировать, и, столкнувшись с блокадой кораблей Октавиана, Антонию удалось прорваться с сорока судами и бежать в Александрию.24 Была ли эта битва действительно великой, точно не известно, но Октавиан в полной мере осознавал ее пропагандистскую ценность.

Юный Цезарь, на корме, в доспехах ярких,

Здесь римляне и их боги вступают в борьбу:

Его лучезарные храмы излучают пламя вдаль;

Над его головой висит звезда Юлиана.

А на другой стороне - злодей Антоний:

Находясь на линии противника, Антониус приносит

Варварские помощники и войска восточных королей,

Аравийцы вблизи и бактрийцы издалека,

Разногласия языков и смешанная война:

И, богато одетый, среди раздоров,

Злосчастная судьба преследует его - жена-египтянка

(Sequitur, nefas, Aegyptia coniunx).25

Таким образом, Актиум на протяжении тысячелетий прославляется как одна из решающих битв в мировой истории. В результате этого сражения Октавиан получил славу и признание в Италии, которых ему так не хватало; его победа обеспечила восточное Средиземноморье на три столетия, пока основание Нового Рима в Константинополе не установило новый баланс сил.

Антоний прожил год в Египте, пока армии Октавиана не вторглись с востока и запада; потерпев поражение в битве, он покончил с собой, а через несколько дней за ним последовала последняя из фараонов, Клеопатра. Отравилась ли она осиной - это уже детали. Важно то, что теперь Октавиан был хозяином Египта. Он сразу же продемонстрировал понимание того, какое наследие ему досталось. Он стал править как фараон, во всех смыслах сохраняя Египет в качестве своего личного владения и управляя через наместников, подотчетных непосредственно ему, а не сенату и римскому народу, которые якобы осуществляли там суверенную власть.26 Он понимал, что главное сокровище Египта - не изумруды или порфир, а колосья нилотской пшеницы.

Война с пиратством, приобретение больших участков земли в восточном Средиземноморье и гражданские войны в Риме имели, таким образом, драматические политические и экономические последствия для Средиземноморья. Отныне римляне гарантировали безопасность морей от Гибралтарского пролива до берегов Египта, Сирии и Малой Азии. Интеграция Средиземноморья в римское озеро была завершена. Этот процесс занял 116 лет. Первый этап длился от падения Карфагена и Коринфа до Киликийской кампании 66 года до нашей эры. Кульминацией второго, гораздо более короткого, этапа стало завоевание Октавианом Египта. Победив своих соперников, Октавиан превратился в Августа Цезаря, принцепса или лидера римского мира. Его победа в гражданских войнах часто рассматривается как момент, когда наступил новый порядок и родился императорский Рим при дополнительной помощи поэтов-пропагандистов и историков, таких как Вергилий, Гораций и Ливий. Но новый, имперский порядок был также создан благодаря распространению римского владычества на восток, вплоть до Египта. Средиземное море стало mare nostrum, "нашим морем", но "наше" относилось к гораздо более широкому представлению о Риме, чем сам сенат и народ Рима, Senatus Populusque Romanus. Римские граждане, вольноотпущенники, рабы и союзники роились в Средиземном море: торговцы, солдаты и пленники пересекали его. Они несли с собой преимущественно эллинистическую культуру, которая глубоко проникла в сам Рим (поэты и драматурги, такие как Вергилий, Плавт и Теренций, были обязаны концепциям, содержанию и метру греческим образцам); в эту культуру все больше проникали темы восточного происхождения, давно знакомые на улицах Александрии, но теперь ставшие общепринятыми в самом Риме: культ Изиды, изображенный Апулеем в его бурлескном романе "Золотой осел"; культ Бога Израиля, привезенный в Рим еврейскими купцами и пленниками еще до разрушения Иерусалима римлянами в 70 г. н.э. В центре этой сети находился Рим, кишащий космополитический город, миллионное население которого нуждалось в пропитании. Приобретение Египта обеспечивало поставки зерна и тем самым гарантировало популярность императорской власти.

 

III

 

Торговля зерном была не просто источником прибыли для римских купцов. В 5 г. до н. э. Август Цезарь раздал зерно 320 000 гражданам мужского пола; он с гордостью зафиксировал этот факт в большой публичной надписи, посвященной его победам и достижениям, ведь пользоваться благосклонностью римлян было так же важно, как одерживать победы на море и на суше.27 Начиналась эпоха "хлеба и зрелищ", и выращивание римского народа было искусством, которое многие императоры хорошо понимали (печеный хлеб фактически не распространялся до третьего века нашей эры, когда император Аврелиан заменил хлеб зерном).28 К концу