Кстати, о патроне…

Сунув руку в боковой карман пиджака, я нащупал патрон с места преступления и подумал, насколько проще оказалось бы отыскать убийц, поведай мне заточенная в серебряную гильзу сущность о том, что именно стряслось в доме мэра.

Черт, да я бы не отказался просто узнать, кто именно спустил курок!

Смешно, да? Смешно.

Я достал патрон и уже собирался кинуть его под ноги, но тут в зале включили свет и зрители повалили к выходу. Решив не привлекать к себе внимания, я спрятал улику обратно в карман и вместе со всеми вышел на улицу.

На улице с неба вновь сыпалась мелкая морось.

Я посмотрел на хронометр, поймал такси и поехал в «Гранд» встретиться с Алексом Бригом. Встретиться с Алексом и пообедать, раз уж все так замечательно совпало.

Медиатор оказался не в духе. Сидел насупленный как сыч, односложно отвечал на вопросы и все больше отмалчивался.

— Как жена, дети? — бросил я пробный камень, когда закончил с ухой и приступил к тушенной с овощами крольчатине.

— Все в порядке, спасибо, — вздохнул Алекс, отпил красного вина и с сомнением поглядел на утиную печень, обжаренную в ветчине.

— По тебе не скажешь.

— Быт заел, — отмахнулся медиатор.

— И только? — уточнил я, желая убедиться, что хандра компаньона никак не связана с моим сегодняшним визитом к советнику Гардину.

— Чего ты привязался? — вспылил Алекс, но сразу опомнился и уставился на меня с нескрываемым подозрением. — Виктор, что ты натворил? — потребовал он объяснений.

Я пожал плечами, отложил нож с вилкой на край тарелки и промокнул губы салфеткой.

— Не понимаю, о чем ты, — спокойно ответил, отпив содовой.

— У тебя вид, как у нашкодившего кота! — заявил медиатор.

— Тебе показалось.

— И ты пьешь содовую! Что с тобой такое?

— Быт заел? — предположил я с тихим смешком. — Или сегодня еще на службу заскочить надо? Прямо даже не знаю…

Бриг вытер пальцы скомканной салфеткой, с раздражением кинул ее на стол и пробурчал:

— Все бы тебе зубоскалить!

— А ты излишне серьезен, на мой взгляд. Несварение?

— Четвертый десяток. Лишний вес. Родители благоверной. Недоумки-подчиненные. Сволочи-подрядчики. Подонки-клиенты. Рвачи-чиновники, — на одном дыхании выдал Алекс Бриг и промочил горло остатками вина. — Этого достаточно или продолжить?

— С тобой такое всякий раз, когда берешься за новый проект.

— Знаю, — поморщился медиатор. — Знаю, Виктор.

— Карл Верст с тобой связался?

— Да, я поручил ему найти выход на главного архитектора. Если сработаемся, дальше будет проще. — Алекс покачал головой. — Знаешь, Виктор, представляй я заранее, сколько будет возни…

— Ты каждый раз такое говоришь.

— Возможно, стоит выкупить соседние фабрики, чтобы увеличить прибыль за счет масштаба.

— У нас нет на это денег. И мы не будем влезать в долги. Хорошо?

— Как скажешь. Я просто подумывал о привлечении инвестиций со стороны.

— Деньги имеет смысл привлекать, когда планируешь ободрать инвестора как липку. Но это ведь не наш случай? Мне бы не хотелось скрываться от разъяренных кредиторов. Это несколько… унизительно, Алекс.

— За кого ты меня принимаешь? — возмущенно фыркнул Бриг. — Можно привлечь средства тех, с кем боятся работать остальные.

— Взять деньги у гангстеров? — поморщился я. — Алекс, моего отца залили бетоном, а ведь он был одним из них. И это даже если на минутку забыть о том, что я комиссар полиции. Давай не будем больше возвращаться к этому, хорошо?

— Как скажешь. — Бриг без интереса поковырял вилкой жаркое и с печальным вздохом отодвинул от себя тарелку. — Четвертый десяток. Лишний вес. Традиционный ужин с родителями супруги. Стерва-любовница. Партнер-зануда. И ты еще интересуешься причиной меланхолии? Черт, да тут впору о хронической депрессии говорить!

— Алекс, на следующих выходных мы с тобой завалимся в «Фонарь» и как следует надеремся; всю твою меланхолию как рукой снимет. Но если к этому времени я не раскрою убийство Шарлотты Ли и меня вышибут с работы, ты первый подаришь мне веревку и мыло. Так что прекращай ныть и расскажи уже, что получилось разузнать о деле врачей-убийц!

Медиатор отрешенно повертел в руках бокал с вином.

— И это тоже, — кивнул он.

— Что — тоже?

— Одна из вещей, которую не стоит трогать, если только она не лежит и не воняет у тебя под дверью.

— Поясни.

— Все, что просочилось в газеты, — лишь верхушка айсберга, — поморщился Алекс. — Там каким-то образом замешаны профсоюзы, и мне настоятельно рекомендовали держаться от этого дела подальше.

— Твои знакомые из города Ангелов рекомендовали?

— Вчера обедал с главой их торгового представительства. Думал, от расспросов у него несварение случится. Виктор, эта штука дурно пахнет. Не трогай ее.

— Поздно. Эта штука уже воняет у меня под дверью.

Бриг покачал головой и с тяжелым вздохом пообещал:

— Хорошо, направлю пару телеграмм, но на скорый ответ не рассчитывай.

— Отлично. — Я поднялся из-за стола и похлопал его по плечу. — Сообщи, как что узнаешь.

— Непременно, — кивнул медиатор. — Зачем еще нужны друзья?

— И в самом деле — зачем? — усмехнулся я и отправился на выход.

В управление приехал уже ближе к трем. Забрал у дежурного по дивизиону корреспонденцию, кинул стопку бумаг в пару пальцев толщиной на рабочий стол и какое-то время просто бездумно смотрел в окно. Потом обреченно вздохнул и без особой охоты принялся разбирать документы.

Чутье не подвело — отчеты и заключения коллег отличались редкостным единодушием. Никто ничего не знал и полезного сообщить не мог.

На поэтажном плане оперного театра подземные ходы обозначены не были. Снятые с ящика с реквизитом отпечатки пальцев в полицейской картотеке отсутствовали, как и отпечатки, обнаруженные на прикладе и рукояти двуствольного карабина. Сама конструкция заводного оружия оказалась специалистам неизвестна; заведующий арсеналом отделался отпиской о намерении направить запрос в город Ангелов. По заброшенной линии подземки в адрес дивизиона и вовсе не поступило никаких бумаг.

Пачку заключений службы коронера я попросту отодвинул на край стола, потом хрустнул костяшками пальцев и размеренно застучал по клавишам пишущей машинки, набивая отчет о вчерашних событиях. Убив на бумажную работу никак не менее пары часов, исправил обнаруженные при прочтении ошибки, перевел дух и с облегчением откинулся на спинку кресла.