– Так я и знал, – вздохнул Ник, пожалуй, с облегчением. – Вы ошибаетесь, уважаемый. И, видимо, Милютин ошибался тоже. Скажите, родственники у него есть? Нам нужно их разыскать, чтобы исправить ошибку. Или вы и есть родственник?..

– Хватит ерунду молоть, – хозяин поморщился. – Я не родственник, другие родственники из завещания исключены. Да ведь вы все сами знаете! Или у вас натура артистическая? Требует представления?

– Нет, нет, – встряла Лиса. – Он не знает, он ничего не знает! – И вдруг добавила: – Зуб даю.

– Замолчи, – велел Ник.

В тишине слышно было, как шумят в вышине сосны и потрескивают в костерке старые лозы.

Ник прикидывал, что делать. Как объяснить этому человеку, что он ошибается, и Милютин тоже ошибся. Все ошиблись!..

– Моя фамилия Галицкий, – сказал он, понимая, что говорит какую-то и без того понятную ерунду. – Это фамилия отца. Он давно умер, родных никого не осталось. Мамина фамилия Дадиани, и у нее тоже никогда не было родственников по фамилии Милютины. Понимаете?

– Александр Аггеевич Милютин – брат вашего дедушки Сандро Дадиани, – сообщил хозяин, покачивая ногой.

Ник засмеялся. Вот все и открылось!.. Вот откуда началась эта страшная путаница!

– У нашего деда не было братьев, совершенно точно! У него была сестра Софико, мать нашей Верочки, то есть тети Веры.

Хозяин вдруг повернулся и впервые взглянул на Ника очень внимательно.

– Дед всю жизнь прожил в Тбилиси, – продолжал Ник. – Он грузин, понимаете? Человек по фамилии Милютин не может быть братом человеку по фамилии Дадиани! Софико, его сестра, рано уехала в Москву, она здесь училась, я ее почти не помню. Да это все неважно! – Ник поднялся. – Самое главное, что мы разобрались. Это просто ошибка. Видимо, Милютин искал родственников и ошибся…

– Александр Аггеевич никаких родственников никогда не искал, – сообщил хозяин, пожалуй, с интересом. Теперь он смотрел Нику прямо в лицо. – Видите ли, в чем дело, молодой человек, Александр Аггеевич прекрасно знал всех своих родственников.

– Тогда непонятно, почему он ошибочно составил завещание в нашу пользу.

– Да потому что вы и есть его родственники! – вдруг вспылил хозяин. – Вы и ваш брат! Разумеется, есть прямые наследники, дочь Вера Владимировна и внук Вячеслав Всеволодович, но завещание в их пользу было аннулировано. Незадолго до своей гибели Милютин завещание переписал.

– Во-он что… – протянула Лиса задумчиво. – Во-он как…

– Вы тоже внуки, – продолжал хозяин. – Двоюродные, кажется, это так называется.

– Я не знаю, как это называется, – перебил его Ник, – но мы никакие не родственники. Нужно Глебову позвонить, вот что. Он моментально докажет, что Милютин Александр Аггеевич…

– Ваш двоюродный дедушка, – подхватил хозяин со злорадным удовольствием. – Глебов – это адвокат, что ли? Весь из себя такой… не подкопаться, за бороденку не схватить!.. Что ж вы раньше-то не сподобились, молодой человек? Навели бы справки, давно бы уж все узнали!..

– Что узнали? – тупо спросил Ник.

– Да вот, к примеру, что у вашего прадеда было трое детей, а не двое! Документы в свое время, конечно, изымали, но следы найти можно. Актовые записи, свидетельства о рождении, это все бесследно не пропадает!..

– Какие документы?.. Кто изымал?.. – Ник выдвинул стул, сел, положил руки на стол. Лиса взяла было его за локоть, но он дернул плечом, и она отстала.

– Когда брат вашего дедушки поменял имя и фамилию и превратился в Александра Аггеевича Милютина, все его прежние документы изъяли, – продолжал хозяин с непонятным злорадством. – Он же работал на внешнюю разведку, на нелегальном положении был столько лет.

– Е-е-е, – выдохнула Лиса.

– Ту-ру-ру, – протрубил Ник. – Трам-пам-пам.

– Вот вам и пам-пам, – передразнил хозяин. – Я предупреждал его, я просил, чтобы не спешил с завещанием! Познакомился с внуком, и достаточно, хватит на первое время! Но к старости все становятся сентиментальными, и он все-таки его написал, это завещание, мать его так и эдак.

– Я все же позвоню Павлу Глебову, – произнес Ник. – Мы сами не разберемся.

– Ник, да чего тут разбираться-то, – вновь встряла Лиса. – Ты че, тупой? Смотри, у твоего деда были брат и сестра.

– Не было никакого брата!

– Брат пошел служить в разведку и стал засекреченным. С родственников взяли подписку о неразглашении. Они и не разглашали! У него здесь родилась дочь, ее мать умерла и ее удочерили родственники, то есть его сестра. Вот и все, чего тебе неясно?

– Да, – согласился хозяин. – Проще пареной репы.

Ник понял, что сейчас они его… убедят, и он поверит! Во всю эту ерунду с разведчиками-нелегалами, удочеренными девочками, тайнами и шпионскими страстями. Немного осталось!.. Он уже почти поверил.

– Спасибо, что выслушали нас, – сказал он и опять поднялся. – Мы должны ехать. Как только Глебов опровергнет вашу… теорию о том, что мы родственники, я вам позвоню. Или сам Глебов позвонит, и мы согласуем дальнейшие действия. Нужно найти настоящих родственников.

– Ну, ты правда тупо-ой, – протянула Лиса и с азартом обратилась к хозяину: – А вот письма, письма!.. Мы нашли адрес этого дома на старых конвертах. Тетя Вера нам сказала, что за ней ухаживал Саша Милютин, и мы решили, что это как раз Александр Аггеевич.

– Я за ней ухаживал, – буркнул хозяин и вновь полез в карман клетчатой куртки за сигаретой. Ник вытаращил глаза и плюхнулся обратно на стул. – У меня такое задание было, я и ухаживал. Звали меня тогда и вправду Сашей, тогда дело не дошло до Александра Александровича! Я за ней ухаживал, я же и письма писал. Подписывал, ясное дело, не своей фамилией! Милютиным подписывался. У нас есть такое правило: лишнего не придумывать, в том числе ненужных имен. Вот есть реальная фамилия Милютин, я так и подписывался!..

– Зачем все это, а?..

– Так у Милютина с дочерью никакой связи не было и быть не могло! Он знал только, что она есть, а как живет, чем дышит, не голодает ли, мать у нее рано умерла, мало ли! А дочь вообще ни сном ни духом!.. С сестрой связаться он разрешения не получил, тогда обстановка в мире уж больно сложная была. Мне и дали задание – наладить контакт с его дочерью, выяснить условия жизни, в случае необходимости всячески помогать ей. По этому адресу, вот где мы сейчас с вами сидим, была дача КГБ, ее только после восемьдесят пятого рассекретили. Вера сюда и писала, ей отсюда отвечали. Иногда я, а иногда другой кто-то…

– Письма были на белой бумаге! – выдохнула Лиса с восторгом. – На белой! Тогда никто на такой не писал! Все на листках из тетрадок писали, в клетку, в линейку!..

– Смотри ты, – удивился Александр Александрович. – Наблюдательная девчушка!.. И мы хороши! – Он засмеялся и закашлялся. – Вот на таких штуках нас и ловят, козлов самодовольных!..