— А когда она почернела? — спросил Банот.

— Примерно через час после того, как сожгли их волосы, — ответил песнопевец.

— Тогда позвольте мне сказать, — вызвалась Адара и вышла к углублению в виде звезды. Когда Гейр увидел, как глядят на нее дориги — с уважением к ее мудрости, — то даже загордился. — Я много лет училась всему, что касается Сил, — сказала Адара. — И за последние несколько лет я кое-что обнаружила. Если я не права, песнопевцы, остановите меня, но сейчас мне кажется, что если за народами, которые встретились в этом зале, стоят Силы Луны, Солнца и Земли, то за всем происходящим стоят и Три Силы тоже. — Адара подняла глаза посмотреть, не считает ли кто-то из песнопевцев, что она заблуждается, но они ничего не сказали, и она продолжила: — Древняя Сила стоит за Луной, и это Сила смерти, тьмы и тайн. К ней относятся страдания и всяческая несправедливость, и поэтому то, что со старой могилы убитых людей сняли камень, ее умилостивило, хотя с проклятием она была связана по-прежнему. Если бы Древняя Сила полностью отрешилась от проклятия уже тогда, гривна бы сразу слегка почернела — вот как сейчас. Судя по тому, что вы говорите, я уверена, что сейчас Древняя Сила действительно оставила проклятие, но не потому, что волосы сожгли. Я думаю, что ее освободил Хафни, когда сдался на нашу милость и едва не погиб от охотничьего копья.

— Сдался на вашу милость? — сказал царь. — Я думал, его отдала вам Халла.

Адара посмотрела на Хафни и тихо засмеялась. Хафни ужасно смутился и замахал руками, чтобы она больше ничего не говорила.

— Ну почему же, — улыбнулась Адара. — Это был очень хитроумный поступок и к тому же отважный. Как это называется — «моргерия»?

Царь не сдержал смеха.

— Моргерия? Хафни? Да никогда в жизни.

— Халла мне поверила, — неловко промямлил Хафни, явно обрадовавшись, что отец только позабавился, но не рассердился.

— Теперь Средняя Сила, — продолжала Адара, снова посерьезнев. — Она стоит за Солнцем, поэтому я понимаю ее лучше прочих Сил. Это яростная Сила света, жизни и настоящего времени. И именно эта Сила обычно просит крови, ведь пища нужна всем живым существам. Но ее можно умилостивить. Это же Жизнь, и я не думаю, чтобы она просила о смерти. А Новая Сила, которая стоит за Землей, — самая таинственная. Я знаю, что это Сила рождения, роста и будущего времени, и я думаю, что нужные ей жертвы по природе не такие, как те, которые нужны другим Силам.

— Новое растет из гниющих останков жизни, — сказал главный песнопевец. — Поэтому она и просит жизнь.

— Позвольте мне, дорогая леди, — сказал мистер Клейбери, снова надевая очки и явно повеселев. — Как представитель… э… Народа Земли, я полагаю, что немного понимаю эту так называемую Новую Силу. Поверьте, ваше величество, эта Сила, возможно, очень напориста, однако при этом она гораздо нежнее, чем вы, вероятно, думаете. Уж она-то, скорее всего, попросит обновления жизни.

Хатиль посмотрел сначала на него, а потом на Адару.

— Вы просто играете словами, — сказал он. — Я думал, так поступают только лейлюди.

— Разве ты не понимаешь? — спросила Адара.

— Понимаю! — горько ответил Хатиль.

И Гейр тоже понимал. Добычу сейчас убьют. Оленя загнали туда, откуда ему не сбежать, и кругом собираются охотники с копьями наготове. Гейру стало стыдно, что во главе охотников оказалась Адара. Но было ясно, что Хатилю они оставили только одно — принять проклятие на себя, а таким образом и на остальных доригов. А это неправильно и несправедливо. Дориги обижали его соплеменников, но это были взаимные обиды. И тогда Гейр понял, почему Дар так ясно говорил ему, что он будет жертвой. Он понял, что должен остановить охоту.

Он не дал себе времени думать, насколько приятнее было бы продолжать жить. Он подозревал, что на это у него еще останется несколько бесконечных мгновений. Он высвободился из рук стражей и подошел к краю углубления в виде звезды.

— Если Силам нужна жизнь, — сказал он Хатилю, — так возьмите мою.

Гейр не хотел ни смотреть на лицо Адары, ни слушать аханье и шепот. Но тут аханье перешло в рев. Гейр поглядел в углубление под ногами и увидел, что гривна еще сильнее почернела, сморщилась и скорчилась. Прямо на глазах изысканные узоры рассыпались в пыль, и осталась только тоненькая золотая нить, соединявшая тремя словами две блестящие совиные головы. Какой-то миг он надеялся, что и последний изгиб тоже истлеет. Но этого не случилось, и Гейр понял, что придется идти до конца.

— Почему ты это сделал? — спросил его царь.

Гейр взглянул на него, не зная, как это выразить. Это оказалось ужасно трудно. Он пожал плечами, словно сам был доригом, и описал руками в воздухе подкову, чтобы показать царю, что все получилось. Средняя Сила отрешилась от проклятия.

— Мой народ — охотники, — запинаясь, объяснил он. — А мне было жалко.

Он видел, что Хатиль его понял. Карие глаза царя посмотрели на Джералда, который побелел как полотно и снова прижал руку к губам, а потом вернулись к Гейру, смущенно стоявшему перед углублением в виде звезды. И тут впервые за все время стало видно, что все это ему совсем не по душе.

— Какая чушь! — сказал он. — Пусть Силы вытворяют, что хотят, а я никого из вас и пальцем не трону!

И тут тонкая золотая петля у его ног тоже обратилась в пыль, извиваясь, словно червь, и осыпаясь, словно черная зола. И вот не осталось ничего, кроме подковы из тьмы.

— А я это и имел в виду, — сказал мистер Клейбери.

И при этих словах Гейр ощутил, как его захлестнула волна радости. И все это почувствовали. Внезапно зал наполнился смехом, рукопожатиями и громкими приветствиями. Царь улыбнулся Гейру. Халла перегнулась с галереи и размахивала руками. Банот с песнопевцами побежали друг к другу и принялись играть, а к ним присоединились и остальные гарлесские заклинатели. Мистер Клейбери поцеловал Адаре руку. А потом он присоединился к Гесту и мистеру Мастерфилду, и они обступили царя и помогали ему стоять, а к Адаре подбежала Бренда.

— Вы ведь исполняете желания, правда? — спросила Бренда.

Адару так переполняла радость, что ей не хотелось разочаровывать Бренду. Но ей все-таки пришлось покачать головой.

— Ну, тогда ладно, — понурилась Бренда.

Чтобы понять, о чем Бренда мечтает, особых пророческих дарований не требовалось.

— Скажи, — ласково спросила Адара, — а как выглядят твои родители?

— Оба тощие как жерди, — вздохнула Бренда. — А то зачем им было меня так раскармливать?

Адара рассмеялась. Всем было так радостно.

— Тогда, поверь моему слову, — сказала она, — пройдет совсем немного лет, и ты тоже будешь тоненькой. И прехорошенькой. Хочешь, спрошу у Айны?

— Нет, — весело ответила Бренда. — Вашему слову я верю. — И резвой слонихой поскакала к Хафни, Джералду, Сири и Гейру. И они кричали и прыгали, а со всех сторон их толкали смеющиеся дориги.