Осознав, что натворила, Вишенка сразу же присела рядом и попыталась приладить отрубленную кисть назад, невзирая на то, что та уже почти ссыпалась в прах.

— Вот–вот! Если облить кровью… — запричитала она испуганно.

— Ммм… какие у тебя милые ямочки.

Энмешарре обняла Вишенку и навалилась на неё всем весом, чтобы повалить. Оказавшись сверху, она облизнула губы. Прильнув всем телом к жертве, здоровой рукой ловец душ взяла её за горло и немного сдавила.

— Деточка, тебе и правда нужно снять напряжение, — произнесла она голосом, полным вожделения. — Может, если мы с тобой немного развлечёмся, леди Престор и не узнает о твоём поступке.

— Моё тело — мой храм, — жалобно выдавила Вишенка. — Это мерзко, я не… не могу.

Она закрыла глаза и отвернулась в сторону, ожидая реакции незваной гостьи, но сопротивление уже не оказывала.

— Ммм… ты смирилась, — Энмешарре нежно поцеловала её в шею. — Ты боишься гнева Престор сильнее, чем нарушить свои дурацкие принципы, что остались в голове от человеческой жизни.

Вишенка не отвечала. Лишь лежала, стиснув зубы и закрыв глаза. Стараясь не обращать внимания на телодвижения Эн и все её притязания.

— Когда ты не сопротивляешься, это неинтересно, — обиженно произнесла ловец душ своей жертве, вставая с неё. — У меня к тебе вопрос есть.

— Какой? — жалобным голосом выдавила юная вампирша, пытаясь унять дрожь в теле.

— Ты же была человеком и жила в монастыре?

— Я плохо это помню, — ответила 752–ая, всё также лёжа с закрытыми глазами, не желая смотреть на Энмешарре, что возвышалась над ней.

— Свет, мне нужно узнать больше о вере в свет. Хоть я и из Беливеров, но мы использовали этот свет по-другому, — произнесла старшая вампирша, разглядывая юную под собой. — Мы черпаем силы света без спроса, по принуждению. Как я и люблю, но я не понимаю святость света, а мне необходимо это знать. Я уже много лет бьюсь над проектом «Гаснущий свет», но продвижения нет. Вот и решила подойти к проблеме, так сказать, с другой стороны.

— Я тут тебе мало чем помогу, — соврала Вишенка, девушка хотела побыстрей избавиться от надоедливой гостьи. — Я с утра жрицу света похитила по приказу Госпожи. Допроси её лучше. Первый этаж, второй блок, камера три.

— Ммм… как интересно, — облизнула Эн кровь с пальцев.

Ловец душ подняла прах своей руки и стала медленно сыпать его на обрубок. Её глаза засветились тусклым синим светом, и вампирша выдохнула туман того же цвета на повреждённую конечность. Не дожидаясь, когда туман развеется, она тряхнула рукой несколько раз. Туман и прах разлетелись в сторону, а Энмешарре сжала и разжала в кулак свою новую руку.

— Прекрасно, — довольно расплылась она в улыбке и направилась к выходу. — До встречи, Вишенка моя.

— Жрицу и пальцем запрещено касаться! — крикнула вдогонку юная вампирша.

— Конечно, — махнула ей рукой ловец душ и покинула кузню.

Оставшись в одиночестве, Вишенка вновь задрожала. Злость на Энмешарре отвлекала её от страха и гнетущей тревоги, что вызывало это место. Теперь же ничто не отвлекало, вампирше вновь становилось неуютно. Полежав ещё немного ничком, Вишенка воткнула себе в ногу кинжал, чтобы полностью сосредоточиться на боли и позабыть о страхе.

* * *

— Было больно?

Два эльфа — мать и сын сидели у фонтана на площади в городе Листьев. Этот город был первым самым крупным поселением эльфов на острове, но вторым по значимости. Сейчас, когда большинство расы перебралось на континент, здесь жили лишь ремесленники, часть воинов и молодёжь, что прибыла на остров в поисках мудрости своих предков. Этот город являлся одним из исторических достояний остроухой расы.

— Не очень, — хмуро ответил Сунем матери. — Больше было страшно.

Вина сжала руки сына, чтобы показать ему, как она переживает. Тот ответил и посмотрел на неё немного виноватым и растерянным взглядом. Эльфийка знала, что сейчас испытывал Сунем, ведь она и сама когда–то пережила страх смерти, дважды.

— Всё хорошо, сын, всё хорошо. Ты здесь со мной, и ничего тебе больше не угрожает, — ласково проговорила мама. — Здесь ты в безопасности.

— В безопасности? — повысил голос собеседник. — Как ты можешь такое говорить? Они где–то здесь, на острове, и пока не будут пойманы, никто не в безопасности!

— Стражи порядка займутся этим, — обняла разбушевавшегося Сунема Вина. — Они справятся.

— В Преграде Мира они не справились, — отпарировал остроухий и язвительно выдавил. — Стражи уже почти три дня не могут их поймать, и ещё эта Джун.

— Что не так с Джун? — спросила эльфийка, отстраняясь от сына.

— Я хотел присоединится к ней и её отряду, к поискам вторженцев, но она запретила мне, — произнес он, отворачиваясь в сторону от матери.

— Мальчик мой, и я рада, что она так поступила. Стражи порядка тысячелетиями тренируются для подобного. Я бы очень сильно переживала, если бы ты присоединился к ним.

— Но я мог бы помочь, — поник Сунем, сам понимая, что его слова лишь горячее бахвальство.

— Сын мой, у каждого своя работа и назначение, — принялась за объяснения Вина. — Стражи порядка справятся, каков бы ни был враг. Но для тебя он всё же силён. Сунем, я уже чуть не потеряла тебя и не пережила бы, если бы с тобой что–то случилось.

Эльф вздохнул, выражая согласие с матерью, и принялся безучастно разглядывать прохожих.

— Я безмерно благодарен тебе за монету, — наконец произнес он.

— Это мой материнский долг — заботиться о своих детях, — улыбнулась Вина и вновь взяла сына за руку. — А твой долг найти красивую девушку и осчастливить мать внуками.

— Ма! — отдёрнул собеседник руку. — Мне всего лишь двести сорок три года, я ещё молод для этого. К тому же у тебя уже есть восемнадцать внуков. Трое из которых старше меня.

— Ох, Сунем, ты не поймёшь, пока у тебя у самого не появятся дети, — погладила она сына по голове. — Я вот вижу, на остров в столь печальное время прибыли новые ученики, и среди них есть хорошенькие эльфийки.

— Никто не прибывал на остров, — непонимающе посмотрел эльф на мать.

— Ну как