Когда я поняла ответ, у меня сжался желудок. Люди.

Сотни и сотни людей собрались посмотреть на мое прибытие, невзирая на то, что узнали об этом только в самый последний момент. Я столько дней просидела одна в Священном городе, злясь на себя за то, что не догадалась сформировать основу власти, но кажется, она образовалась сама по себе. Я мечтательно улыбнулась, когда корабль приземлился, и снаружи загремела ликующая толпа.

С народной любовью грандам не тягаться.

Никакого тихого убийства или неприметной казни. Теперь, когда я вышла из корабля и предстала перед людьми, что в разы превосходили грандов числом, последним оставалось лишь одно.

Все, на что они осмелятся, – приветствовать меня вместе с остальными.

Мне не пришлось долго ждать на Эвридике. Когда прибыл вызов вместе с почетным караулом из нескольких кораблей, я без страха взошла на борт. Признание народа гарантировало мое выживание. Пришла пора разыграть эту карту.

Мои сопровождающие работали на Пасуса – официально или нет. Они повсюду следили за мной, задавали кучу вопросов, но сами ничего не отвечали. Поэтому я перестала с ними говорить.

К тому моменту, когда восемнадцатидневное путешествие подошло к концу и мы вынырнули из субпространства, уже все гранды услышали новость. Точно все – пришвартованные корабли начали попадаться нам задолго до того, как мы достигли сердца Хризантемы. А за массивной структурой наверняка скрывалась еще тысяча.

Чем ближе мы подлетали, тем больше деталей я подмечала. Окна некоторых пилонов совершенно потускнели. Либо их держали выключенными ради экономия энергии, либо они вышли из строя без централизованной системы.

Тысячи сообщений ждали моего внимания, в основном стандартные формальные приветствия.

Но одно перекрыло прочие, и они покорно ушли с экрана, уступая ему место.

У меня застучало сердце.

Тайрус.

Я мгновенно взмокла. Искренний страх сжал внутренности. Моя рука дрожала, когда я активировала передатчик.

Передо мной возникла голограмма сенатора фон Пасуса. Мое сердце отвердело. Я не доставлю ему удовольствие, выдав свое разочарование.

– Сенатор.

– Немезида.

Мгновение мы просто смотрели друг на друга.

– Наконец ты вернулась.

– Меня же так ждали, – холодно ответила я.

– Ты ничего с собой не привезла?

– Что именно?

– Скипетр. – Он подался ближе. – Интердикта.

– Разумеется, твои шпионы уже донесли, что нет. – Конечно, он был в курсе, что мы намеревались привезти Интердикта. Но не знал, что стало с Всевеликим… Если только Нивени никому не разболтала.

Она серьезно меня опередила.

– Ты потеряла скипетр?

– Нет.

Кажется, он стиснул зубы.

– Не желаешь его передать?

– Поживем – увидим.

– Отлично разыграно: публичное появление. Мы с Тайрусом весьма впечатлены.

Он намеренно небрежно упомянул его имя… И я не выдержала.

– Он в порядке?

И проиграла.

Пасус холодно улыбнулся и отключился. Придется узнавать самой.

* * *

Хризантема выглядела почти так же, как прежде. «Геры», «Тигриса» и «Колосса» не хватало, но их места заняли другие корабли. Ближе к центру окна горели почти все, но в Берневальской каланче зияла большая дыра. Что-то в нее врезалось, и роботы не успели вовремя ее отремонтировать. Три года плохого обслуживания. Само скопление кораблей выглядело неуклюже и больше напоминало хаотичный шар, а не четкую Хризантему.

Я ступила на борт Valor Novus. Меня встретила тишина. После громогласного приема на Эвридике такое молчание показалось оглушительным, но не удивило. Меня ждала пара Домитрианских слуг.

– Император желает вас видеть.

– Ведите меня.

Невзирая на их слова, когда я через главные двери вошла в зал приемов, никто меня не ждал. Все глядели в другую сторону, и я жестом отослала слуг прочь. Дальше сама справлюсь.

Сердце забилось чаще, хотя я еще не увидела Тайруса. Хаос голосов достиг моего слуха.

– Попробуйте дыню.

– Не желаете стаканчик?

– …Может создать внезапную разгерметизацию где угодно, ваше величество. И не нужно никакого Зала правосудия. Видите, какой простор это создает для развлечений?

– Да, потенциал большой, – согласился голос, который я узнала бы из тысячи.

Тайрус.

Его голос. Его голос… Я замерла, где стояла, но никто меня не заметил.

– Никогда не видел столь мобильного устройства. Оно же с голографическое кольцо размером. И такое же весом? Впечатляюще. На каком оно сейчас уровне?

И я его увидела.

Это был тот же Тайрус, но выглядел несколько иначе. Волосы стали светлее, золотисто-рыжими, а с лица сошли последние следы детской припухлости. Широкие скулы, четко очерченные брови, светло-синие глаза – все делало его внешность более жесткой, но одновременно и классически красивой. Даже проявилось некое тщеславие, будто он растерял свое презрение к роботам-косметологам и стал пользоваться их услу гами.

Природная мускулатура пострадала от режима Пасуса, ведь прием веналокса не сочетался с физическими нагрузками, даже если сенатор и разрешал их императору. На смену ей пришли искусственная симметрия созданных роботами мышц. Крепкие плечи обтягивал свободный фрак, столь любимый грандами-модниками.

Тайрус еще не заметил меня, а вот ближайшие гости – да. Они затихли.

– Я хотел бы посмотреть, что он может на восьми атмосферах, – сказал Тайрус.

Жужжание подсказало мне, что механизм разогнали сильнее. Теперь я его видела – какое-то металлическое кольцо.

– А теперь проверим… – Тайрус оглядел лица тех, кто стоял ближе всего к нему, явно кого-то высматривая. И по-шакальи улыбнулся, найдя цель. – Гладдик. Положи сюда руку.

Гладдик. Я не сразу его узнала из-за нового цвета волос: платиновые пряди контрастировали с загорелой кожей. Осталась только его сигнатура – неестественные ярко-зеленые глаза.

– Ваше величество, боюсь, это небезопасно.

– В этом вся суть. Положи сюда руку. Ты вечно бродишь как тень и портишь всем праздник. Развлеки уже нас. Подойди, – приказал Тайрус.

Гладдик поморщился, шагнул ближе к кольцу, поднял руку и завопил. Раздался треск, брызнула кровь, кожу содрало до кости… Бедняга отдернул руку. Слезы покатились у него по лицу, он застонал. Робомедики занялись пострадавшей конечностью. Тайрус тоже рассмеялся.