первого раза зажег спичку и прикурил, выдыхая дым в открытую форточку. Вместе с порывом ветра задрожали занавески, создавая иллюзию того, что окно чихнуло от смога вместе с Арданом, все еще не привыкшего, даже спустя столько времени, к прокуренной Метрополии.

— Кто знает, капрал. Я ведь уже сказал, что Первородные, как вид, мало изучены. И вы ведь отличаетесь не просто формой черепа, цветом кожи и малой биохимией крови, как разные людские расы. Эльф и орк лишь на бумаге одна раса — Первородные… на деле же это два разных биологических вида. Так что… понятия не имею. Да и никто не имеет. Матабар, в отличии от остальных, вообще почти не изучены.

Ардан вспомнил слова Звездного Оборотня и не смог не зацепиться на оброненное Гарлакиным словом.

— Почти?

— Какие-то исследования наверняка проводились, — врач выдохнул облачко дыма, поперхнулся и замахал планшетом, отгоняя от себя дымку. — Но, кха-кха, на древнем оборудовании с совсем иным объемом знаний, нежели сейчас.

— А где, в теории, можно узнать об этих исследованиях и тех, кто их проводил, чуть больше?

Гарлакин посмотрел на Арди задумчивым взглядом, блестящим под мутными стеклами.

— Сделайте запрос в архив конторы, — ответил он спустя некоторое время. — Не думаю, что у вашего звания достаточный уровень допуска, но… у вас ведь особенная ситуация. Может вам что-то и расскажут. В любом случае — мне такие детали не известны. А что мне известно, — Гарлакин, завинтив крышку фляги, кряхтя поднялся на ноги и хрустнул затекшими пальцами. — Из незначительного у вас было несколько гематом, они уже рассосались. Повреждение бицепса бедра. Множественные повреждения эпидермиса и… ни единого перелома, что, разумеется, осложнило бы ситуацию. Даже с учетом ваших регенеративных свойств. Потому что, если бы не они, вы бы уже впали в кому. Вам нужен отдых, капрал. Хотя кому он не нужен… но вам нужен уже настолько, что это становиться первостепенной потребностью.

— Я могу идти?

— Думаю, вы как минимум можете попробовать встать с казенной койки, капрал. А еще можете не тратить мое время. А еще можете…

— Я понял, — прогудел Ардан и, откидывая тонкое, шерстяное одеяло, поднялся на ноги. Тело дрожало и каждое движение отзывалось в голове звоном колокола.

Оглядевшись по сторонам, юноша не обнаружил своей одежды, а лишь сложенную на стуле пирамиду стереотипного обмундирования Второй Канцелярии.

Черные, лакированные, остроносые туфли; черный костюм с жилеткой с низким воротником; прямой, совершенно немодный и многими даже порицаемый галстук узкого кроя; серебренная ременная бляха с гербом Империи; серебренные пуговицы, белоснежная сорочка и пиджак, висящий на спинке.

Наметанный глаз сына портной тут же опознал в вещах свои мерки. Видимо причитающиеся ему от Дагдага и отдела снабжения костюмы, наконец, добрались до своего адресата. Пусть и при таких весьма своеобразных обстоятельствах.

Ну, хоть какие-то позитивные новости, потому как те костюмы, что он забрал у Орочьих Пиджаков, уже тоже заканчивались.

Спящие Духи…

Кто бы мог подумать, что второй статьей его расходов после занятий Звездной Магией станет не совместная жизнь с Тесс (наверное, стоило уже себе честно признаться, что они действительно, де-факто, жили вместе), а верхняя одежда.

Ардан оделся и уже собрался было на выход, как Гарлакин его окликнул:

— Постарайтесь воздерживаться от алкоголя, капрал, — произнес доктор, попутно прикладываясь к собственной фляге. — Вопреки расхожему мнению в ученых кругах, что алкоголь в средних дозах позитивно влияет на либидо, кожу и пищеварение, мое мнение, что он оказывает исключительно деградирующее воздействие на организм в целом. В вашем же случае он может сократить ваши, в среднем, пятьдесят-шестьдесят лет доброй памяти до… До той степени, в которую вы погрузитесь в бутылку.

— Я не пью.

— Сколько вы служите?

Ардан задумался ненадолго.

— Заканчивается пятый месяц.

— Пятый месяц… и за это время даже до меня уже доносились слухи о капрале Эгобаре и капитане Пневе… — безрадостно хмыкнул Гарлакин. — Учитывая то, как усердно вы работаете, то бутылка или что-то иное лишь вопрос времени. В конечном счете все мы находим себе какое-то пристанище, в котором можем спрятаться от… Ведьмин Взгляд. Вечные Ангелы, капрал. Если вы погибнете на службе, я специально постараюсь быть тем, кто вас вскроет. Сугубо ради научного прогресса.

Ардан пару раз хлопнул глазами. Гарлакин чем-то напоминал Паарлакса… и Аверского… и Ковертского. Ученого, смотрящего на мир в основном через призму своего научного интереса.

Может именно об этом в начале учебного года рассказывала Велена Эмергольд?

Впрочем, данные нюансы, как и откровения о спящей внутри Ардана заразе, мысли завтрашнего дня. Он воспользуется тем, что сказала на берегу океана Тесс.

Пятьдесят лет — это почти три срока уже прожитой ему жизни. Совсем не то, учитывая все прочие обстоятельства, о чем стоит сейчас задумываться.

Арди вышел в коридор, ничем не отличающийся от такого же в больнице Слез Мучениц, где выздоравливал Борис. Встретил по дороге несколько врачей в белых халатах и чепчиках. Те что-то обсуждали, обмениваясь записями.

Ардан спустился по вымытой лестнице в холл, где, на диванчике напротив окна, застал своего напарника. Милар Пнев, попивая горячий чай из фарфоровой чашки, читал газету. Правой рукой он целиком, всеми пятью пальцами, обхватил ушко чашка, а левой листал страницы. На одной из них заголовок рассказывал о странном задымлении газами кислоты Маранжа старой книжной фабрики в районе Тендари.

По правую руку, за стойкой, несколько медсестер оформляли документы господ в такой же одежде, что и у Арди.

Интересно, на что Полковник рассчитывал, когда определял Ардана именно в эту клинику? Хотя, логика прослеживалась. Если уж полукровке Матабар, со всеми особенностями крови горных охотников, потребовалась медицинская помощь, то лучше пусть её окажут в госпитале Второй Канцелярии. И оттуда сразу, после оказания помощи (а может и вместо неё) отвезут на беседу в Черный Дом.

Черный Дом…

Удивительно, как пять месяцев назад это словосочетание вселяло в Ардана едва ли не свирепый, жгучий ужас, а сейчас лишь скребущееся о спину чувство бытовой усталости.

Или у него просто лопатки чесались из-за того, как сильно накрахмалили его сорочку. Мерки, кстати, подошли. Разве что туфли жали.

— А обувь как добыл? — спросил Ардан, усаживаясь рядом и наливая себе чаю.

Крепкий, черный, с привкусом хвои. Такой часто пили дознаватели.

— Пришлось вспомнить Дагдагу старый должок, — не отрываясь от газеты, ответил Милар. И, точно так же, все еще читая статью вездесущей Таисии Шприц,