Маг недолго смотрел на солдат – его взгляд привлекли рассредоточенные среди них фигуры в красных мантиях. Пять ярких пятен были частью войска, однако ближайшие к ним воины расступились, образовав вокруг каждого островок тишины. Осколки не потрясали оружием, не выкрикивали угроз и не пели песен. Они вовсе не подавали признаков жизни и без крошечной искры, которую поддерживал в них Чернокнижник, были бы гниющими трупами. Пустыми оболочками. Шелухой.

«Мы их освободим», – сказал Туле.

Балфрусс кивнул. Как можно было сотворить такое с людьми? Это хуже смерти – оказаться в плену собственного тела, не в силах сопротивляться или умереть по своей воле. Осознаю́т ли они свое положение? Понимают ли, что делают? Что происходит с ними, когда они спят? Снятся ли им сны?

«Я молюсь, чтобы они не помнили, кем были когда-то», – сказал Туле в ответ на его мысли.

Балфрусс надеялся, что шаэлец прав, но не сомневался – Чернокнижника такие мелочи не беспокоили.

Хотя колдун не показывался на глаза, Балфрусс знал, что он где-то рядом, управляет Осколками. Вблизи от крепостных стен шальная стрела или арбалетный болт могли убить Чернокнижника так же легко, как любого другого солдата. Тот с презрением относился к войне, как к простой забаве, но ему не хватило духу надеть красную мантию. Видимо, чудом избежав смерти, колдун изменился сильнее, чем думалось Балфруссу. Ярость закипела у мага в груди и застила глаза. Он глубоко задышал, чтобы привести себя в чувство. Ждать осталось недолго.

– Осколки нападут первыми?

Балфрусс обернулся на голос и увидел смутно знакомого человека в серо-голубом мундире, какие носили помощники интенданта. Он раздавал лучникам колчаны со стрелами. Балфрусс не сразу его узнал, хотя их встреча состоялась всего несколько дней назад.

– Сэм, правильно? – спросил он. Бывший шарлатан кивнул, не поднимая глаз. – Нет, какое-то время они не будут атаковать.

– Почему? – спросил Сэм.

Балфрусс долго думал, какую тактику – самую кровавую и безжалостную – выберет враг для осады. А когда понял, ни на секунду не усомнился в ответе. Да, это ровно то, что сделал бы Чернокнижник. Осколки пойдут в атаку вечером. Они сломают ворота или проделают брешь в стене, и тогда в город хлынут вражеские солдаты.

Через несколько часов многие из тех, кто сейчас стоял рядом с Балфруссом, погибнут, а остальным не хватит сил отразить штурм. Дождавшись, когда они ослабеют, враг нанесет наибольший урон. План был жестокий и действенный.

При мысли о тех, кому суждено умереть, у Балфрусса упало сердце, однако он заставил себя окинуть взглядом вражескую армию и впервые оценил ее размах. Он выдавил улыбку и почувствовал, как на него медленно накатывает страх.

– Потому что боятся. – Балфрусс хлопнул по плечу стоявшего рядом солдата. Ложь во спасение. – Сегодня мы победим сообща. Сталью и магией.

Враг неумолимо приближался. Ждать осталось недолго.

* * *

Клинок просвистел с такой силой, что легко мог раскроить Варгусу череп. Отступать было некуда – пришлось отразить удар. Меч, хоть и взятый обеими руками, едва не вылетел от резкого толчка. Стиснув зубы от боли, Варгус отвел клинок зекорранца в сторону, и услужливый Орран проткнул врагу незащищенный бок. Вдвоем они перекинули труп через стену, прямо на головы штурмующих. Кто-то не удержался на лестнице и разбился о землю.

Поблизости вновь раздался громкий треск; солдаты так привыкли к этому звуку, что никто даже не вздрогнул. Огромные камни пролетали над их головами и падали за стенами, превращая людей в кровавую кашу.

То и дело слышалось гудение тетивы или звон арбалета, но в основном на стенах уже вовсю шел ближний бой. Хотя руки и плечи Варгуса горели от напряжения, в глубине души он знал, что сражение только началось. С тех пор как первый из солдат неприятеля пал от стрелы, прошло часа два, не больше – и уже сотни были мертвы, трижды враги устремлялись к проломам в стене, и каждый раз ценой ужасных потерь их удавалось оттеснить.

Слева от Варгуса Харго рубил врага как заправский мясник. Его клинок перерубил одному зекорранцу ключицу. Алый фонтан брызнул Харго в лицо, но оно и так уже потемнело от запекшейся крови, которую верзила не потрудился стереть. Зекорранец с громким криком завалился назад и потянул за собой тесак; Харго выдернул лезвие, лягнув врага в голову. Тот, не издав больше ни звука, пропал с глаз.

– Башня! – крикнул кто-то, перекрывая шум. К стене медленно катилась штурмовая тура. Ей навстречу полетели горящие стрелы, но все они отскочили от холщовых чехлов, пропитанных огнеустойчивым жиром. Один или два лучника ухитрились попасть в деревянное перекрытие, однако пламя дрогнуло и тут же погасло. Изнутри башни доносились удары и вопли, будто металось в судорогах какое-то придушенное чудовище.

– Мать твою, морринские берсерки, – пробормотал Орран. Черный Том сплюнул. Харго фыркнул и хрустнул шеей в предвкушении боя.

– Арбалеты!

– Ко мне! Ко мне! – прокричали несколько офицеров, отзывая людей с соседних постов и направляя их к башне.

– Подсобите! – заорал поджарый темноволосый южанин, который бился неподалеку с двумя зекорранцами. Варгус с хриплым криком бросился на них, сделал ложный выпад и описал мечом широкую дугу. Зекорранец подался назад, но клинок оставил глубокую борозду у него на груди и зацепил челюсть. В воздух градом полетели зубы. Варгус на пару с южанином, лягаясь, плюясь и разрубая мечами воздух, одолели второго врага. Оба тела соскользнули со стены внутрь города и с чавкающим звуком ударились о мостовую.

– Харго, Орран, навались! – прорычал Варгус, подбирая багор и приставляя его к осадной лестнице. Над стеной показалась голова еще одного зекорранца. Варгус ткнул его кулаком в лицо, тот полетел вниз. Харго встал рядом, и они втроем с южанином уперлись в багор. Ноги скользили в крови, но лестница все же начала поддаваться.

– Толкай, твою мать! – заорал южанин. Снизу прилетела стрела, и Орран, перегнувшись через стену, резво стрельнул в ответ. Кто-то закричал, лестница снова вздрогнула и стала немного легче. Орран выругался и отпрянул, но слишком поздно. Он выронил лук и побледнел, схватившись за рану в плече.

Хотя руки у солдат намокли от пота и крови, им как-то удавалось держать багор. От натуги пальцы горели, будто охваченные огнем. Варгус налегал изо всех сил. Он знал, что, если быстро не сбросить лестницу, их убьют – они просто не успеют схватить оружие. Черный Том и Южанин по имени Эвисс встали рядом, добавив свой вес к их усилиям.

Наконец лестница со скрежетом накренилась набок. На секунду она встала под идеально прямым углом, будто копье, балансирующее на острие. По всей длине ее облепили солдаты, трое были на самом верху. Еще секунда-другая – и защитникам города пришел бы конец.

Крики раздались раньше, чем лестница полетела на землю вместе с солдатами. Десяток из них нашли свою смерть на копьях товарищей, стоявших слишком близко к стене. Мечи, доспехи, люди – все превратилось в кровавое месиво из разодранных тел и внутренностей.