были красными и чертовски сексуальными) и обхватила ту самую часть, которую жаждала внутри себя. Тогда в замке я успела дотронуться всего на долю секунды, но теперь! Теперь я готова в полной мере изучить Кристиана. Правда… Мне ужасно не терпелось засунуть его в себя.

Я хотела попробовать его на вкус.

— Эльз…

Мне так нравилось то, как он называл меня. Больше никто в мире так не мог. Больше ни у кого не было такого права. Только у него. И всегда будет только у него.

— Сними штаны, Кристиан.

Бровь задорно вздёрнулась наверх, поэтому я уточнила:

— Сними всё.

У меня чуть слюни не потекли, пока я смотрела, как он раздевается догола. Меня охватило сильное желание упасть на колени, потому что обнажённый Кристиан, как я и подозревала, был подобен божеству.

Он подошёл ко мне и провёл рукой вдоль моего живота и ниже, пока не обхватил область между ног. Сквозь моё тело пробежало электричество.

— Твоя очередь, — с моих губ срывались неведомые, измученные стенания, когда он поглаживал меня пальцами взад и вперед. — Ты уже мокрая, не так ли? Даже очень мокрая, — добавил он, улыбаясь, будто ему дали лучший подарок в мире, — даже трусики насквозь промокли.

В другой раз я бы сгорела от стыда, но только не сейчас. Не с ним. Потому что у меня там мокро, и это невероятно; и всё это от того, что я чувствовала к нему, и мне нечего — нечего — было стыдиться.

Он склонился передо мной, чуть не уткнувшись носом в мой пупок. Пальцы медленно отогнули края мои трусиков, и я вновь издала стон, только в этот раз с его именем. Мои руки хватались за его плечи.

— Полегче, тигрица, — его пальцы прошлись по коже под тонкой резинкой, державшей на мне трусы. — Раз уж мы не участвуем в групповом купании нагишом, то не думаю, что они тебе нужны, я прав?

Господи, как он прав!

Он тихонько прыснул от выражения на моём лице.

— Рад видеть, что ты согласна. Но перед тем как продолжить, я обязан тебя предупредить, что сегодня я планирую никуда не спешить. Мне нужно познакомиться с каждым миллиметром твоего тела или я сойду с ума.

Сквозь неясное облако похоти меня вдруг ошарашило:

— Нужно?

Он прижался губами к основанию моих шёлковых трусиков, посылая очередной разряд через всё моё тело.

— Да. Нужно.

С каждым последующим поцелуем, я глотала воздух.

— По-моему…. ты слишком… — трусики опустились ниже, позволяя ему целовать мою кожу. — Драматизируешь.

— Зато я честен. Чёрт, Эльз. Ты офигенно пахнешь.

Это меня тоже нисколько ни смутило. Я и сама в этот момент воспринимало всё чересчур остро.

И вот, наконец, он спустил с меня трусы и швырнул назад через плечо. В течение долгих секунд он молча разглядывал моё обнажённое тело. После чего я ударилась головой о дверь, ведь его стройные пальцы добрались до моей точки удовольствия. Пылкие мольбы были услышаны, потому что теперь его губы последовали за пальцами, и теперь я не просто жадно вбирала воздух. Я кричала его имя. И хоть это ещё не оргазм, я угрожающе близка к нему уже после первого прикосновения.

Он встал, поднимая мне руки над головой.

— Доверься мне, — прошептал он. Когда он поцеловал меня, я ощутила свой вкус на губах — то, что всегда отказывалась пробовать раньше, убеждённая в том, что это отвратительно. Но я ошибалась, потому что сейчас, с ним… Это неимоверно возбуждало.

Прежде чем я смогла сделать следующий вдох, он снова был на коленях, раздвигая мои ноги ещё шире. Мой таз отвечал движениям его рта, за что была вознаграждена, когда в меня проворно скользнуло два пальца.

Не знаю, как я вообще могла удерживаться на ногах. Мои колени были готовы подкоситься в любую секунду. Но я хотела загореться огнём, подобно свече, чтобы потом растаять, когда от меня уже ничего не останется. Потому что уж точно невозможно испытать так много, после чего физически не сгореть.

По другую сторону двери послышался шум от колёс, от дребезжания тарелок, звук шагов. Но несмотря на них Кристиан смаковал меня, облизывал, дразнил. Плюнув на то, что кто-то мог меня услышать, я кричала, и стонала, и делала всё то, что он хотел услышать, но не потому что он просил этого, а из-за того, что он точно знал, как выудить это из меня. И когда я, честно скажу, уже не знала, смогу ли выдержать ещё, он наградил меня, старательно лизнув в последний раз.

И я рассыпалась на сотни — нет, тысячи — мелких осколков, на каждом из которых были написаны наши имена.

Глава 49

Кристиан

Я не стал давать Эльзе время на передышку после того, что, я надеюсь, было первым из нескольких оргазмов за эту ночь. Она была в моих руках, я нёс её через номер, отворяя ногами дверь спальни. Мы легли на кровать, и я впился ей в губы. Я не мог мыслить разумно рядом с ней, и вместо того, чтобы быть нежным и с трепетом осыпать ее поцелуями, я поглощал ее, с пылом и страстью, которые не оставляли мне выбора.

Полагаю, что выбора у меня не было не только в этом. С того момента, как я столкнулся с ней в том узком коридоре в Калифорнии, Эльза завладела моим сердцем, и только в ее присутствии, я ощущал, что сердце снова со мной. Меня пугало, как всякий раз, когда я думал о ней, отсутствие контроля угрожало стереть с меня все мои обязанности. Обязанности, данные мне при рождении. Обязанности по отношению не только к своей семье, но и целой стране людей, ожидающих, что я займу трон. Кристиан — это настоящее и будущее Эйболенда. Газеты частенько писали про то, как отчаянно страна нуждается догнать двадцать первый век. Я думал о людях, которых встречаю в магазинах. Или на благотворительных мероприятиях. Или на улице. Да где угодно.

Никто никогда не спрашивал меня, что нужно мне. Не то, чтобы я жду от них такого, это было бы высокомерием чистой воды. Моя жизнь посвящена служению. Эйболенд на первом месте, не так ли, Кристиан? Он всегда будет важнее моих собственных желаний и нужд.

Но потом я встретил эту великолепную женщину, и благодаря ей, впервые за свою жизнь, я захотел большего, чем имел. Поэтому я целовал её так, как хотел, потому что она мой воздух, мой солнечный свет,