– И это ваше желание настолько сильно, что лорд Хью вынужден был заключить с вами сделку, поставив на кон собственную жизнь.

– Это безбожная сделка была не моей идеей, – выплюнул лорд Рамсгейт.

– Согласна. Но вы, кажется, упустили важную деталь. Если вы действительно так жаждете наследника, значит, жизнь лорда Хью ничего не стоит без моей.

– Так вы собираетесь заявить, что тоже покончите с собой, если…

– Ничего подобного! – презрительно фыркнула Сара. – Но задумайтесь на минуту, лорд Рамсгейт! Единственный способ получить драгоценного внука – заботиться о том, чтобы ваш сын и я оставались в добром здравии и были счастливы. И позвольте заверить: если вы каким-то образом попытаетесь сделать меня несчастной, я прогоню его из своей постели.

В комнате повисла тишина, наконец лорд Рамсгейт заносчиво проговорил:

– Муж будет вашим господином и хозяином, и вы не посмеете ниоткуда его прогнать.

Хью откашлялся.

– Я не намерен противиться ее желаниям.

– Ты ничтожное подобие…

– Остановитесь, лорд Рамсгейт, вы делаете меня несчастной! – предупредила Сара и поняла, что одержала победу, когда маркиз шумно выдохнул, но промолчал. – Если моему кузену будет причинен малейший ущерб, клянусь: когда найду вас, разорву голыми руками.

– Я бы прислушался к ее словам, – остерег Дэниел, все еще осторожно ощупывая глаз.

Сара скрестила руки на груди:

– Всем понятны условия?

– Более чем, – первым откликнулся Дэниел.

Сара проигнорировала его и подступила к лорду Рамсгейту:

– Уверена, что вы поймете: это самое разумное и выгодное решение для всех участников встречи. Вы получите то, что хотите: наследника, – я получу то, что желаю: мир и покой для своей семьи, – а Хью… – Она осеклась, стараясь проглотить комок горькой желчи, закупоривший горло. – Хью не придется лишать себя жизни.

Маркиз на несколько минут потерял дар речи, а когда опомнился, проговорил:

– Если согласитесь выйти за моего сына и станете делить с ним постель – а я обязательно буду об этом знать, – тогда я оставлю вашего кузена в покое.

– Навсегда, – добавила Сара.

Лорд Рамсгейт вынужден был согласиться, кивнув.

– И не попытаетесь каким-либо образом влиять на воспитание моих детей.

– На это я согласиться не могу.

– Так и быть, – решила уступить Сара, поскольку не ожидала выиграть и на этом этапе, – я позволю вам их видеть, но только в присутствии кого-то из нас, причем место и время будем выбирать мы.

Лорда Рамсгейта трясло от бешенства, но он выдавил:

– Даю слово.

Сара повернулась и взглянула на Хью, безмолвно требуя подтверждения, и он тихо заверил ее:

– В этом ему можно доверять. Несмотря на другие отвратительные качества, обещаний маркиз не нарушает.

– Да, я тоже не слышал, что он хотя бы раз солгал, – вставил Дэниел, и Сара потрясенно уставилась на него. – Сказал, что попытается меня убить, и попытался.

– Эт… то и есть твое подтверждение?

Дэниел пожал плечами:

– Потом он сказал, что не станет меня убивать, и сдержал слово.

– Лихо вы ему… – не сдержался Хью.

Сара взглянула на свою руку: костяшки пальцев стали лиловыми. Господи, свадьба Дэниела через два дня! Энн никогда ее не простит.

– Оно того стоило, – заверил Дэниел, покрутив пальцем возле глаза, а потом добавил, вздернув брови и улыбнувшись Хью: – Она сделала то, чего так и не удалось ни мне, ни вам.

– И все, что для этого потребовалось леди Саре, – пожертвовать собой, – заметил лорд Рамсгейт с сальной ухмылкой.

– Замолчи, или я тебя убью, – зарычал Хью, и Саре пришлось встать между ними.

– Возвращайтесь в Лондон, – приказала она маркизу. – Увидимся на крестинах нашего первенца, и ни секундой раньше.

Лорд Рамсгейт не торопился, и Сара требовательно спросила:

– Мы разве не все выяснили?

– Все ясно, как вода в озере, моя дорогая леди. – Лорд Рамсгейт направился к двери, но у порога обернулся и добавил, пристально глядя на нее: – Будь вы рождены раньше, я женился бы на вас.

– Ублюдок!

Сара отлетела в сторону, и в тот же миг раздался жуткий хруст: кулак Хью столкнулся с плотью.

– Ты недостоин даже имя ее произносить! – прошипел Хью, в ярости глядя на отца, валявшегося на полу. Из сломанного носа хлестала кровь.

– И тебя я считал лучшим, – пробормотал лорд Рамсгейт, передернувшись от боли и отвращения. – Господи милостивый, за какие грехи ты наградил меня такими сыновьями?

– Хью, – прошептала Сара, положив руку ему на плечо, – оставь, он этого не стоит.

Он не сбросил ее руку, вообще ничем не показал, что слышит ее. Наклонившись и подняв упавшую трость, Хью ужасающе ровным и бесстрастным тоном, не отрывая глаз от отцовского лица, процедил:

– Если хотя бы коснешься ее, убью. Если скажешь ей хоть слово, убью. Если хотя бы дыхнешь в ее сторону…

– Убьешь, – презрительно ухмыльнувшись, договорил маркиз и кивком указал на искалеченную ногу сына: – Продолжай думать, будто на что-то способен, наивный бо…

Хью молниеносно оказался перед ним, вытянув трость перед собой как шпагу. «Как он прекрасен в движении! – подумала Сара совсем не ко времени. – Именно таким он и был… раньше».

– Потрудись повторить, – процедил Хью, прижав кончик трости к горлу маркиза.

Сара перестала дышать.

– Ну, я жду. – Тон Хью был зловеще-спокойным. – Ведь тебе есть что сказать, верно?

Трость прочертила дугу от уха до уха лорда Рамсгейта, и Сара облизнула вмиг пересохшие губы, настороженно глядя на Хью. Таким абсолютно хладнокровным (или, напротив, готовым в любую секунду потерять самообладание) она его еще не видела и поэтому завороженно наблюдала, как вздымается его грудь с каждым вдохом. В этот момент Хью Прентис был не просто мужчина, а само олицетворение сил природы.

– Отпусти его, – устало бросил Дэниел, поднимаясь. – Не стоит из-за него обрекать себя на эшафот.

Сара смотрела на кончик трости, все еще прижатой к горлу лорда Рамсгейта: похоже, Хью надавил чуть сильнее, и тут трость вдруг взлетела. Хью на мгновение отпустил ее, прежде чем снова поймать и отступить. Он старался не опираться на искалеченную ногу, но в его неровной походке было столько стремительности, почти грации.

Все-таки он прекрасен в движении – достаточно хотя бы раз это увидеть.

Сара наконец выдохнула, хотя и не была уверена, что вообще дышала последние несколько минут.

Она молча проводила взглядом лорда Рамсгейта, сумевшего кое-как подняться и покинуть комнату, и потом долго смотрела в дверной проем, почти ожидая его возвращения.