Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это просто узор на ткани, – фыркнула Мэри. – Какой может быть вред тому, кто ее наденет? Госпоже Холландер она явно очень понравилась. И кто ты такая, простая горничная, чтобы подвергать ее слова сомнению?
Украдкой оглянувшись, Роуэн торопливо прошла мимо, пробормотав:
– Доброго вам дня, госпожа.
– Погоди, – остановила ее Мэри, неожиданно вспомнив кое о чем.
– Да, мисс? – обернулась к ней Роуэн.
– Меня крайне опечалила кончина матушки мистера Холландера. Искренне надеюсь, что она не страдала.
Роуэн непонимающе взглянула на нее:
– Боюсь, мне об этом происшествии ничего не известно, госпожа, но я служу здесь меньше года. Возможно, это случилось до моего появления? Признаюсь, никогда не слышала, чтобы хозяин говорил о своей матушке.
– Вот как. В таком случае я, должно быть, ошиблась. – Подозрения Мэри подтвердились. Патрик Холландер в самом деле оказался лжецом и плутом. Что же до суеверий служанки о ткани, это просто бессмыслица. Однако в памяти всплыли слова сестры об этих цветах, ее желании избавиться от шелка, и на краткий миг Мэри посетило дурное предчувствие.
Глава 38
Июль, 1769 год, Оксли
Утром следующего дня Роуэн начищала крыльцо у входа в дом и не заметила художницу по ткани, Мэри Стивенсон, пока она не встала прямо перед ней.
– Как я слышала, мистер Холландер вернулся, – сказала она, когда Роуэн оторвалась от своего занятия, заправляя выбившуюся прядку под чепец.
Роуэн кивнула:
– Он очень обеспокоен, – предупредила она, зная, что хозяин пребывает в своем капризном и непредсказуемом настроении, так как вчера он опрокинул одно из блюд за ужином, обнаружив, что мясо приготовлено не по его вкусу.
– Что ж, мне придется прибавить ему хлопот, – заявила Мэри, решительно подходя к двери в лавку и дергая за ручку.
Хотя Роуэн почти закончила работу, она немного замешкалась на пороге, гадая, что же будет. Долго ей ждать не пришлось, так как дверь осталась открытой, и Роуэн без усилий могла посмотреть, что происходит на первом этаже, где ее хозяин вместе с помощником отбирали отрезы шелка в Бат, куда он собирался вскоре вернуться вновь. И она чуть не попала под колеса экипажа, отшатнувшись от двери, когда мистер Холландер издал удивленный возглас при виде мисс Стивенсон. Но потом, рискуя получить взыскание или того хуже, она проскользнула внутрь и юркнула за открытую дверь, где ей было все прекрасно слышно.
– Мадам. – После первой вспышки эмоций Патрик Холландер вновь овладел голосом. – Признаюсь, я вовсе не ожидал увидеть вас в этих краях, так далеко от Лондона.
– У меня бы не было причин для подобного путешествия, если бы не ваш определенный отказ от нашего соглашения. – В ответе Мэри слышалась сталь. – Соглашения, хочу добавить, основанного на принципах добросовестности и доверия, так как я считала вас человеком слова. Вы хотели обвести меня вокруг пальца?
– Скажу откровенно, это не так, – ошеломленно возразил он. – Уверяю вас.
– Боюсь, ваши заверения стоят мало, – фыркнула Мэри. – Вы получали от меня эскизы и шелк? Я направила их несколько месяцев назад.
– Мисс Стивенсон, – начал он, и на лице его читалось недоумение. – Признаюсь, я был убежден, что это вы решили разорвать наше соглашение, так как я не получил от вас ни слова за это время. Разумеется, если бы я не был столь занят другими делами, в свой следующий визит в столицу я непременно бы вернулся потребовать обратно оставленный вам аванс.
– Но я направила вам эскизы. Полгода назад.
– И какие у вас есть доказательства? – Он раскрыл руки, обводя помещение. – Их нигде нет.
– Но вы, конечно, не можете отрицать, что получили ткань, которую я послала, шелк с одним из тех узоров, который я выткала на собственные средства?
Патрик лишь изумленно смотрел на нее.
– Ваша супруга лично сообщила мне, что он ей настолько понравился, что она велела сшить из него платье.
– Я знаю, о каком шелке речь, – признал он. – Но так как меня не было в городе, когда пришла посылка, я не имел ни малейшего представления, что это ваша работа.
От такого неубедительного заявления у Мэри вызвался недоверчивый возглас.
– Неужели ваш помощник не вел соответствующие записи в ваше отсутствие?
– В конторской книге ничего нет, – пожал плечами Патрик.
Роуэн не могла поверить тому, что слышала. Несмотря на ее отношение к Патрику Холландеру, он все еще оставался ее нанимателем, и Роуэн должна была служить ему со всей преданностью, но ее окружали лжецы и мошенники, и это мучило ее честную душу.
– Но у меня есть подтверждение вашей жены, что ткань получена. Разве это не имеет значения?
– Мисс Стивенсон, моей супруге сейчас тяжело, в ее положении… И как вы видите, я чрезвычайно занят другими вопросами. Возможно, вы можете зайти завтра днем, я как раз смогу просмотреть регистр заказов, и мы проясним это маленькое недоразумение.
– Для вас это может быть и пустяк, сэр, но для меня это единственные средства к существованию.
– Конечно, я не сомневаюсь, все разрешится наилучшим образом, но я в самом деле ничем не могу помочь, пока не разберусь во всем лично.
Роуэн заставила себя прикусить язык, слушая, как Мэри соглашается вернуться на следующий день. Она знала, что ее хозяин собирался уехать в Бат рано утром и что Мэри его уже не застанет. Как коварный паук, Патрик Холландер плел свою паутину из лжи.
Все еще обдумывая вероломство хозяина, Роуэн по поручению Пруденс отправилась к мяснику, заказать еще баранины. Торговец взглянул на нее с некоторым недовольством:
– Уже три месяца как по этому счету не платят. Пожалуйста, сообщите своему хозяину, что я в последний раз отпускаю заказ в долг.
Выйдя из лавки, Роуэн неожиданно стало ясно, что это не просто оплошность. Она вспомнила, как всего неделю назад видела, как Пруденс спорит с бакалейщиком. Заметив ее, кухарка тогда объяснила, что картошка кишела мучными червями, но теперь Роуэн и в этом сомневалась. Были ли деньги, вернее, их отсутствие, причиной сумасбродного поведения хозяина? Он проиграл все состояние в карты? Или взял на себя непосильную задачу, занявшись магазином в Бате? Или же он просто утратил чувство реальности?
Роуэн не стала возвращаться домой, вместо этого направившись к постоялым дворам в конце улицы. В первой гостинице ей не повезло, зато во
