– Просто Вела с тобой не росла, тогда она бы знала, что ты в разы хуже, – незамедлительно парирует брат, но оба собеседника усмехаются.

Не знаю, действительно ли им весело, или они отвлекают нас и себя от возможных ужасов, что ждут внизу. Мы все делаем одно и то же – добровольно привязываем к себе булыжники. Самая идиотская идея. Я изредка поглядываю на Мороков, гадая, не собираются ли они признаться, что это шутка, но те заканчивают приготовления и смотрят на нас. Впервые я замечаю в их глазах мимолётную тревогу и сомнение, но они моргают, и всё исчезает.

– А теперь немного магии, – продолжает веселиться Ирай, пытаясь поддерживать боевой дух, но ни я, ни Ясна не улыбаемся.

Они с Валадом снимают перчатки с правых рук, вытягивают ладонями вверх. Их предплечья обнажены, потому что рубашки они закатали из-за тёплой погоды. Мы с сестрой какое-то время глупо таращимся на собеседников, не понимая, чего они ждут, но тут замечаем тени под кожей. Те будто змеи выползают из-под рубашек, ползут по предплечью, чтобы стечь в ладонь. Медленно тени сплетаются, создавая маски Мороков. Вначале они неровные, как расплавленный металл, но постепенно маски становятся гладкими и приобретают нужную форму. В некоторых местах тени впитывают солнечный свет, становясь золотом.

– Так вот куда вы их прячете? – восхищается Ясна. – Они часть вас самих.

– Да, но создание маски занимает некоторое время, поэтому если мы снимаем её ненадолго, то оставляем как физический объект и просто убираем в сумку или карман, – делится Валад.

– Получается, её нельзя сломать?

– Можно. Хоть и непросто. Пока она в материальной форме, её можно разбить, хотя потребуется недюжинная сила.

– Но эта маска не твоя, – вспоминаю я. – Твою Кирей сделать не успел.

– Она у тебя внимательная, – влезает Ирай, обращаясь к Валаду, а тот кивает, довольный похвалой. Косторез поворачивается в мою сторону. – Валаду повезло, маска его приняла, как и Кирея, потому что в твоём брате его жизненная сила.

– Нам пора, – напоминает Валад, надевая свою маску.

Ирай повторяет за ним, и тени стекаются, сплетаясь в тёмные плащи. Мороки поправляют рукава рубашек, снова надевают перчатки, чтобы скрыть кожу, и проверяют свои мечи. Мы все подходим к краю озера, я сглатываю, вглядываясь в воду, – она тиха и отражает окружающий пейзаж. У пруда нет покатого спуска, только резкий край сразу на глубину. Я хоть и кажусь спокойной, но сердце всё равно бьётся нервно. Мы берём наши булыжники в руки.

– Кто желает утонуть первым? – если бы не мрачный голос сквозь маску, я бы сказала, что Ирай вновь улыбается.

Смотря на наши с Ясной недовольные лица, Валад толкает Ирая в спину. Тот, вполне возможно, ожидал этого, потому что погружается в воду без лишнего шума и плеска, просто делая шаг вперёд.

– Главное, погружайтесь вертикально, – предупреждает Валад. – И будьте готовы к жёсткому приземлению.

– Что ты, что косторез, ничего по-человечески объяснить не можете, – отчитывает его Ясна, как и я не особо довольная такой инструкцией.

– Ничего удивительного. Мы же не люди.

Ясна закатывает глаза и делает шаг вперёд, погружаясь в озеро. Я напряженно считаю про себя секунды, но ни Ирай, ни Ясна не всплывают на поверхность.

– Ты хорошо плаваешь, Вела. Но даже это не понадобится, – пытается приободрить меня брат.

– Я испорчу оружие, – внезапно лепечу я, вспоминая о деревянной рукояти своего топорика.

– Не испортишь. Верь мне.

Я делаю глубокий вдох и надеюсь, что моя вера не слишком слепа. Задерживаю дыхание и добровольно делаю шаг вперёд. С плеском я моментально погружаюсь в озеро, а увесистый камень в руках медленно тянет меня вниз. Вода холодная, несмотря на летний день, но не настолько, чтобы начали неметь конечности. Я открываю глаза, желая разглядеть, что здесь есть под водой, но стоит кромешная темнота. За исключением падающего сверху тусклого света, я ничего не вижу. Легкие начинают гореть. Я выпускаю камень, и тот утягивает меня на дно быстрее. По телу растекается страх, и чувство самосохранения кричит, чтобы я отвязывала верёвку и выплывала. Но прежде чем паника успевает взять верх, я резко оказываюсь на воздухе, а камень становится вдвое тяжелее, и я буквально мешком падаю на землю с высоты двух метров.

Изо рта вырывается ругань от болезненной встречи с твёрдым полом.

– Твоя сестра сказала что-то похожее, – тихо посмеиваясь, замечает Ирай, а затем помогает мне встать и отойти к ближайшей стене.

Он отвязывает от меня булыжник, пока я с недоумением трогаю свои волосы и одежду: почти всё сухое, будто я и не была в озере. Ясна стоит рядом и с кривой улыбкой наблюдает за моим изумлением.

– Твои эмоции были такими же, – говорит косторез Ясне. Маска поднята, поэтому я могу видеть его лицо.

– Что это за магия? – лепечу я, не понимая.

– Вся вода остаётся в озере, – отвечает сестра, указывая куда-то наверх.

Я прослеживаю за её рукой. Там такой же пруд, той же формы и размера, только на потолке, а вся вода, под действием какой-то странной силы, остаётся там, не проливаясь вниз.

– Это как кроличья нора, а не озеро, – подбирает определение этому месту Ясна.

– С норой соглашусь, но вот то, что кроличья, – вряд ли, – тихо замечает Ирай, поднимая взгляд.

Первым появляется камень, а за ним Валад. Пока брат был в воде, он спускался медленно, но как только булыжник оказывается на воздухе, Валад стремительно падает вниз. Вся его одежда моментально сохнет, влага видимыми каплями отделяется и возвращается к водному потолку, словно под странным притяжением. В отличие от меня брат больше готов к приземлению, поэтому ловко встает на ноги.

Я обвожу взглядом пространство. Мы в туннеле, достаточно просторном, чтобы три человека могли идти плечом к плечу. Потолки не выше двух метров, а стены коричневые: смесь земли и камней. С одной стороны туннель упирается в тупик, а в другой стороне уходит вглубь. Вдалеке удаётся различить мерцающий свет и выход в более просторную пещеру, но это меня скорее тревожит, чем радует. Пока я была в воде, всё казалось тёмным, но сейчас скудный солнечный свет доходит до нас. Похоже, озеро глубиной не более двадцати метров.

– Мы должны разобраться с этим до захода солнца, – предупреждает Валад. – По легендам, Озем и Сумерла спят зимой, но сейчас лето, и неизвестно, что они делают в это время.