— Как ты себя чувствуешь? — снова интересуюсь я, когда он опускается на водительское сидение. К слову, на начало фильма я опоздала. — Да ты хорошо подготовился, — хвалю я, замечая небольшой бар, что Хоуп организовал на приборной панели. Что у нас тут? Картошка фри, начос, и листовой салат — очевидно, для того, чтобы я могла выбрать, хочу ли устраивать себе читмил сегодня.

— Отлично, — небрежно пожимает плечами Алекс. — Пострадал затылок, спина. Уже ничего не болит. Шрамы останутся на всю жизнь, но я не собираюсь лить слезы по этому поводу. В армии бывало и хуже.

Удивленно вскидываю брови:

— Ты начинал карьеру военного? — насколько я знаю, армия всегда предполагает под собой контрактную основу. Обычно, это выбор на всю жизнь.

— Ага, — Алекс отводит взгляд, явно не желая обсуждать эту тему. Подтверждением моему предположению служит следующий быстрый вопрос: — Может к черту кино и мы прогуляемся по пляжу?

— А как же фильм?

— Хотел приобщить тебя к настоящему искусству, скрывать не буду. Но, кажется, мы все равно собираемся разговаривать, а не смотреть фильм, — приводит весомый аргумент мой безупречный высокий блондин.

Черт. Глупая часть меня пищит, когда я его вижу. Внутри себя, конечно. Уж больно сладко он выглядит. Потрясающий и лакомый кусочек. Не припомню…я чувствовала то же самое, когда увидела его в первый раз? Или призма «розовых очков» пришла ко мне после проявления им героических качеств?

Пока я трачу время на размышления, Алекс выходит из машины. Полностью обходит ее, чтобы открыть мне дверь, протянуть руку и многообещающе улыбнуться:

— Пойдем. Сбежим отсюда, — предлагает он и я с удовольствием протягиваю ему свою ладонь, предварительно откинув свою сумку на заднее сиденье авто. На пляже она мне не понадобится.

— Интересно, что изменилось с наших последних встреч. И ты все еще с ним, как я понимаю? — предполагает Алекс, пока я наблюдаю за тем, как наши кроссовки слегка утопают в песке.

— А почему ты все время говоришь о нем? — поднимаю на Хоупа придирчивый взгляд.

— Хочу изучить конкурента.

— У Дэниела нет конкурентов.

И это правда. С его методами давления, действительно нет.

— Я в этом не уверен, — Адекс вдруг просто берет меня за руку, резко прижимая к себе. Моя грудная клетка резко вздымается, упираясь в его грудь. Поднимаю взор, встречаюсь с его глазами…губы Хоупа приоткрыты, чувственны, притягательны. Искрящееся напряжение между нами напоминает бесконечное статическое электричество, заключенное в энергетическую воронку. Дыхание схватывает, пока я невольно любуюсь чертами его лица…но стоит Хоупу наклониться к моему лицу, чтобы украсть поцелуй, как я подставляю щеку.

— Есть причины, по которым я с ним, — упираясь ладонями в мужскую грудь, отвергаю внезапные знаки внимания. Хотя, разве внезапные? Конечно, я могла этого ожидать.

Мы подходим к лунопарку. Со стороны он выглядит заброшенным. Все аттракционы, кажется, нуждаются в промасливании и реконструкции. Народу внутри немного — очевидно, никто не хочет рисковать и кататься на подобном дребезжащем старье. Но выглядит все достаточно атмосферно, особенно с наступлением сумерек — отличная локация для фильма ужасов, не иначе.

Мы с Алексом направляемся к небольшому фонтану с высоким ограждением, я опираюсь руками на кованный и витиеватый забор, глядя на мерцающую гладь воды, отражающая огни лунопарка.

— Я много читал о тебе, и предполагаю, что это могут быть за причины.

— Вперед, продемонстрируй мне свои шпионские навыки, Шерлок, — поворачиваюсь так, чтобы перила упирались мне в лопатки. Алекс занимает зеркальную позицию рядом, и вновь накрывает своей ладонью мою.

Поглаживая тыльную сторону моей руки, Алекс растягивает следующие слова и предложения:

— Судя по твоим фотографиям и некоторым статьям из желтой прессы у тебя были огромные проблемы с наркотической зависимостью, — сходу стреляет в самое сердце Хоуп. — Типичная история для популярной модели. Кейт Мосс, Наоми Кэмбелл, Мерлин Монро…ты не удивила Нью-Йоркский мир, Эрида. Также как неудивительно то, что именно Роберт подсадил тебя на них. Это почти классическая ситуация в мире американского шоу-бизнеса, — с полной уверенностью в своих словах, заявляет Хоуп.

— Откуда такие выводы?

— Брось, Эрида. Это понять не трудно. Учитывая, заложницей какой семейки ты стала. Я знаю, к каким семьям причисляются Кинги. К пяти семьям, которые пойдут на все, чтобы отжать себе как можно больше славы и денег. И, фармакология всегда была одним из самых прибыльных бизнесов в мире. А теперь, когда одна из компаний представит общественности новый уникальный продукт, на рынке начнется настоящая война, — Алекс бросает на меня пристальный взгляд, вселяющий в меня панику. — Особенно, на фоне того, что после пандемии почти все страдают психическими расстройствами. Уверен, это лекарство будет направленно именно на исцеление биохимии мозга и восстановление нейронных связей.

— Откуда ты все это знаешь?

— Это то, что понятно мне из слухов и контекста. Никто не расскажет об этом прямо заранее, но на то я и трейдер. Я привык собирать информацию по крупицам, анализировать ее и скупать акции компаний, которые выстрелят в скором времени, — небрежно пожимает плечами Алекс так, словно говорит о погоде. — Я одного не понимаю: один подсадил тебя на наркотики, другой — их изобрел. А ты продолжаешь лететь в эту чертову семейку, как мотылек, тянущийся к адскому пламени.

Я мгновенно впадаю в ступор. Ощущение того, что я ослышалась, не отпускает меня. Неприятные мурашки незримым полотном накрывают кожу.

— Изобрел их? — я не могу вдохнуть. В горле словно застряли сухие камни.

— Я думал, что он рассказывал тебе. Кинг изобрел некий секретный препарат, он много раз пытался продать его крупным фармакологическим компаниям. Думаю, чтобы разбогатеть и избавиться от гнета отца. Но каждый раз, оно проваливало все клинические испытания.

— Откуда у тебя такие знания? Если препарат — секретный? — сердце бешено барабанит о ребра. Не могу поверить, что вещь, вдоль и поперек проехавшуюся по моей жизни, сотворил Дэниел.

— Я работал на Роберта, — продолжает раскрывать карты Хоуп. — После армии, я был секьюрити. Дэниел меня не помнит. Но я знаю много о Кингах, потому что какое-то время был частью их мира. Грязная семейка, Ри. Очень грязная. Я мог бы помочь тебе, я говорил об этом не раз. А ты могла бы помочь мне, — Алекс прикладывает указательный палец к сомкнутым губам, а я окончательно путаюсь.

Что это значит? Он хочет чего-то от меня в ответ?

— Я не понимаю, Алекс, — качаю головой, прищурив веки. Пытаюсь понять ответы по выражению его лица, но только дальше захожу в тупик. — Чем я могу помочь тебе?

— Инсайдерской информацией, Эрида. Только ты знаешь, что в голове у Дэниела Кинга, и какие акции он собирается скупать на открытии торгов, перед презентацией препарата.