Зинелла судорожно вздохнула. В тронном зале несколько счастливых мгновений она была уверена, что королем станет ее старший сын. Ах, какие это были сладкие мгновенья! Она уже вообразила себя рядом с ним на троне, регентшей, ведь он был еще слишком мал, чтобы править страной. И своих мерзких пасынков, Беллатора и Сильвера, в темнице, а потом и на плахе.

Но все ее надежды рассыпались в прах.

Она снова огляделась в поисках укромного местечка. Одевать ее будут придворные дамы, раз камеристка в темнице. Недопустимо, чтоб фиал попался им на глаза. Это будет смерти подобно. Вот когда пригодилась бы Антия! Но ее нет, и приходится как-то выкручиваться самой.

Возле выхода стоял высокий секретер со множеством отделений. Зинелла открыла крайнее левое в четвертом ряду и затолкала фиал на самое дно под гору надушенных платков. Боясь забыть, где он лежит, ведь у нее будет всего несколько секунд, чтоб его взять, нацарапала на резной розочке ящика острым бриллиантом своего кольца еле видимый двойной крестик. Если не знать, где смотреть, ни за что не увидишь.

Усмехнувшись, села на диван и чинно принялась за вышивку. Надо устроить ужин в честь возвращения Медиатора. Она не сомневалась, что сможет вновь обвести его вокруг пальца, как это бывало все годы их связи. Просто сейчас ему наговорили о ней всякой дряни.

Скорее всего, это сделали его драгоценные сыночки. Жаль, что их нет во дворце. По словам Антии они давно исчезли из темницы. А жаль. Было бы славно избавиться от всех за раз. Впрочем, когда не будет Медиатора, Контрарио быстро найдет возможность избавиться и от них. А может, уже и избавился? Ведь после побега о них ничего не слышно.

Она позвонила в серебряный колокольчик. На зов вошла одна из придворных дам. Зинелла не утруждала себя запоминанием их имен. Все равно они слишком быстро менялись. Ни одна из них не желала служить при дворе дольше положенного срока. И служили здесь далеко не знатные дамы. Хороших кровей, конечно, но не аристократки.

Но ничего, вот станет она сестрой короля, а со временем, возможно, и матерью короля, ведь у Джона нет наследников, а уж она постарается, чтоб он назначил своим наследником Рубена, ее младшенького, и тогда она заставит прислуживать себе самых знатных особ королевства! Вот тогда они у нее побегают!

Высокомерно повелела:

– Спросите у Медиатора, придет ли он ко мне сегодня ужинать?

Дама сделала небрежный книксен вместо положенного по утвержденному Зинеллой этикету реверанса и удалилась.

Зинелла свирепо погрозила ей вслед кулаком.

– Вот ведь наглая цаца! – она как-то забыла, что фавориткам по статусу вообще не положено иметь придворных дам, и у нее они были лишь благодаря потворству наместника. – Ну, я их всех проучу!

Ждать ей пришлось долго. Разозлившись, она хотела уж было идти к Медиатору сама, забыв, что ее никто не выпустит с женской половины, но наконец-то возвратившаяся дама неприязненно сообщила:

– Сегодня наместник занят. У него накопилось слишком много неотложных дел. Возможно, завтра он сможет с вами поужинать, но точно ничего не обещает.

От неожиданности Зинелла уколола палец иголкой, рассеянно слизнула с пальца кровь и отбросила пяльцы.

– Вы его видели?

– Нет, я разговаривала через его секретаря.

Зинелла поняла, что дворянку заставили слишком долго ждать ответа под дверями наместника, и она рассержена не меньше нее самой.

– Хорошо, спасибо! – она демонстративно взяла в руки пяльцы, но, едва дама вышла, отложила вышивку.

Недалекий ум не давал Зинелле предугадывать последствия собственных поступков. Но раньше этого от нее никто и не требовал. Она выполняла указания Антии, то есть, по сути, распоряжения графа. И теперь она растерялась.

Медиатор отказался от встречи с ней? Такого еще не бывало. В душу закралось неприятное подозрение: что, если это конец?! Такого ей граф никогда не простит! Во всем обвинит ее и, вполне возможно, безжалостно накажет.

Вспомнив, как наказывает провинившихся Контрарио, она тихо всхлипнула, но тут же спохватилась. От слез опухнут глаза, этого она допустить не может! Она должна быть краше всех, только это привлекает к ней мужские сердца.

Встала и подошла к высокому венецианскому зеркалу. Там отразилась стройная женщина в самом расцвете красоты. Но портрет, висевший в комнате Медиатора, изображал еще более привлекательную красавицу. Несмотря на свою ограниченность и самоуверенность, Зинелла понимала, что с покойной женой Медиатора ей не сравниться.

– Но зато я из рода Сордидов, а против женщин нашего рода устоять не может ни один мужчина! – попыталась утешить она свое отражение.

Тут же, будто издеваясь, на память пришла еще одна потрясающе красивая женщина, и Зинелла сердито нахмурилась. Фелиция! Интересно, брат так же сходит по ней с ума, как когда-то? Вряд ли, столько лет прошло. Она вздохнула. Ах, если б ее так пылко любил такой красавец, как граф Контрарио, она ни минуты не колеблясь пошла бы за ним хоть на край света.

А Фелиция не пошла. Почему? Не любила? Тогда брат ей отомстит. И правильно сделает. Контрарио род гордый и обид не прощает. Тем более от каких-то Медиаторов.

Снова вспомнилось, как Контрарио заставил ее лечь в постель с нелюбимым ею Медиатором, и она разъяренно заскрипела зубами. Если бы не брат, она могла бы быть женой какого-нибудь красивого и молодого дворянина. Пусть не самого знатного, но того, кого бы выбрала она сама!

Как же она ненавидит графа! Ведь он, по сути, сломал ей жизнь. Она припомнила обстоятельства зачатия Родолфо и глухо застонала. Только за одно это его нужно четвертовать! Она представила его казнь, его мольбы и заулыбалась от этого приятного видения.

Прерывая грезы, пришли две служанки, хотели переодеть ее к обеду, но Зинелла их прогнала, заявив, что этим должны заниматься ее придворные дамы. Появились дамы, с каменными лицами приготовили платье, начали делать сложную прическу. Получалось медленно, этим всегда занималась Антия. Под конец эта процедура осточертела Зинелле до полусмерти. Ну, с кем она будет сегодня сидеть за столом? Кому ее разглядывать?

Сидя одна в малой трапезной, она вяло ковыряла подаваемые блюда. Аппетита не было. Завтрашний день страшил. Она верила в предусмотрительность брата, но все-таки как умрет Медиатор? Сразу или через несколько дней? А вдруг у него есть противоядие? Если он умрет сразу, то не схватят ли ее стражники? Успеет ли ей помочь Контрарио?

Отбросив сомнения, представила себя сестрой короля. Окинув все окружающее хозяйским взором, довольно ухмыльнулась. Осталось немного, главное, чтоб в нужный момент не дрогнула рука.

От этих мыслей Зинелла повеселела и закончила ужин уже с аппетитом, в приподнятом настроении.

Следующее утро принесло ей странный сюрприз: Медиатор велел всем обитателям дворца собраться в тронном зале, почтить память Родолфо.