Он смотрел недоверчиво.

— Я собираюсь сбросить с себя это ярмо, сержант. Я захвачу Учреждение.

Даже после того, как подушечка замигала зеленым цветом, Блэкстоун не убрал большой палец. Он держал Клауссера в ледяной глубине своего взгляда, его лицо было непроницаемым. Три секунды спустя подушечка мигнула красным.

Каждая дверь в комнате последовала этому примеру, загораясь красным светом одна за другой в серии зловещих гудков. Клауссер бросился к дверям медицинского отсека и тщетно пытался повернуть ручку. Охранники АБР рассредоточились и дергали другие двери. Никто из них не мог даже сдвинуть ручки с места. И пока они паниковали, Блэкстоун уверенно шагал к Блейзу.

— О, черт возьми, 37 — ты обоссался в штаны? — смеясь, сказал он, его тусклые глаза скользнули по мокрому пятну на паху Блейза. — Я не могу сказать, что виню тебя. Должно быть, было очень неприятно думать, что ты вот-вот получишь дыру между глаз. Но я не мог сказать вам, что они были холостыми, — Блэкстоун кивнул на толпу обезумевших охранников, — они бы знали, что их ждет!

Блейз все еще был в замешательстве. Его штаны промокли, а сердце в груди билось в болезненном ритме. У него не хватало духу отказать Блэкстоуну в руке, и он позволил мужчине поднять его на ноги.

— Между прочим, твои пули настоящие, — прошептал ему на ухо Блэкстоун. Дыхание мужчины было горячим и затхлым. Оно ударило Блейза в лицо мощной волной. — Можешь догадаться, что я попрошу тебя сделать дальше? Давай, угадай!

Во рту Блейза пересохло. Его ноги тряслись. Уши снова слышали ужасный пронзительный звон. Он не мог думать. Он едва мог дышать.

— Не знаю, сэр.

— Конечно, нет. Ты хороший маленький X1: вежливо ждешь, пока люди скажут, что делать. И поскольку АБР не выполняет свою чертову работу, я смог убедиться, что мой голос превосходит голоса всех остальных. Я ждал возможности использовать эту силу. Теперь у меня, наконец, появился шанс, — Блэкстоун крепко сжал его плечо. — Я хочу, чтобы ты убил их. Убей всех… до… единого.

Три минуты назад Блейз даже не подумал бы убивать людей. Он решил, что их жизнь стоила большего, чем несколько дополнительных секунд свободы. Но сейчас …?

Что ж, теперь он знал, что люди были безоружны. Они не могли остановить его. На карту было поставлено гораздо больше, чем несколько секунд свободы. Месяцы, годы — может, остальная часть его цикла. У него было немного времени, чтобы принять решение, прежде чем его колебания станут подозрительными.

А для Блейза выбор был простым.

— Отойди, X1-37! — крикнул Клауссер, когда Блейз достал пистолет. — Отойди! Стой…

Громкий хлопок.

Брызги потемневшей материи, окруженные тонкой красной дымкой.

Тело Клауссера ударилось о стену, прежде чем рухнуть на плитку. Темная жижа сочилась из разбитого затылка. Но Блейз не останавливается на достигнутом.

Они умоляли его, молили. Пара из них даже пыталась подобраться достаточно близко, чтобы выбить пистолет из его руки: мозги первого человека распылились и ослепили человека позади него, чье мертвое тело упало на землю всего мгновение спустя.

Одна за другой пули били в головы. Неважно, уклонялись они или пытались бежать. Блейз целился с нечеловеческой точностью. С механической точностью. Каждая пуля, вылетевшая из его патронника, была смертельна.

Он не прекращал стрелять до тех пор, пока не стихли последние крики и белые стены Учреждения не окрасились в красный цвет. Он не пропустил ни одного. Пуля внутри патронника попала в Клауссера; девятнадцать были распределены среди охранников. Осталась только одна пуля. Она сидела внутри, латунный корпус нагрелся от тепла взрывной силы.

Блейз медленно опустил пистолет. В ушах до сих пор звенело от выстрелов. Ему потребовалась секунда, чтобы понять, что Блэкстоун аплодировал позади него.

— Хорошо, вот это была хорошая стрельба. Держу пари, эти идиоты потратили бы впустую тысячу снарядов, пытаясь сделать то, что ты только что сделал. Снимаю шляпу, — Блэкстоун отошел от кровавой бойни к ​​медицинскому отсеку. — Мы еще не закончили, 37. У нас есть еще пара вещей, о которых нужно позаботиться.

Блейз вздрогнул, когда Блэкстоун выхватил револьвер из-за пояса. Он едва не послал последний выстрел в середину его тускло-золотого глаза. Но Блэкстоун не был для него опасен. Он небрежно держал пистолет возле головы, ожидая, пока дверь замигает зеленым. Как только это произошло, он открыл ее.

Сайру привязали к столу посреди комнаты. Она лежала на животе, ее глаза были широко раскрыты и испуганы. Ей в рот заткнули тканевый кляп, чтобы она не кричала. Руки робота-хирурга свисали с потолка над ней. Когда их включат, руки разрежут ей череп и удалят чип, мгновенно убив ее.

Похоже, она знала это. Если бы ее тело не было парализовано, оно, вероятно, тряслось бы достаточно сильно, чтобы сбить ее со стола.

Блэкстоун почти не смотрел на нее, когда прошел в дверь.

— Чад? Эй, Чад?

— М… мистер Блэкстоун! — из-за стола появился молодой медбрат. Это был худой, заляпанный грязью медбрат, который вез Сайру по коридору. Его узловатые конечности тряслись, когда он поднялся на ноги. — Что там происходит? Я вроде слышал…

Хлоп!

Чад рухнул на ближайший стол, разбрасывая все инструменты. Он оставил кровавые следы на столе и стенах, опускаясь на пол. Огромная рваная дыра хлестала кровью из центра его груди.

— О, это было ничего. Мы просто играем в ковбоев и федералов, — сказал Блэкстоун, подходя к пульту управления. — Ты уже загрузил машину, Чад? Неа. Конечно, нет, — Блэкстоун запихнул револьвер за пояс, чтобы обеими руками постучать пальцами по панели управления. — Если бы каждый раз, когда ты меня разочаровываешь, мне давали деньги…

Чед мог только хрипеть в ответ. Его лицо было цвета стен Учреждения. И вскоре его глаза закатились, а тело обмякло на кафельном полу.

Блэкстоун не заметил и не переживал. После того, как хирургический аппарат включился и прогрелся, он повернулся к Блейзу. — Миру конец, X1-37. Конец. Кто-то сделал что-то очень глупое, и теперь людям приходится бежать от своих тостеров. Весь мир станет почти непригодным для жизни примерно через десять лет — и если я не сделаю что-то быстро, человечество не справится. Мне нужен Эль-Пас…, кхм, Даллас. Мне нужен твой город, — продолжал Блэкстоун, не мигая. — Эти стены будут стоять веками, и они могут быть единственным способом, с помощью которого я смогу поддерживать жизнь скопления людей достаточно долго для повторного заселения. Но вы не играете милых с людьми. Итак… — Блэкстоун порылся в кармане и вытащил небольшой металлический предмет, который бросил Блейзу. —