— Если мы их всех уничтожим, на чем вы практиковаться будете? Учебный материал нынче дорогой!

— Именно! — услышала его госпожа Бокен. — И господин Юджин как главный бухгалтер университета, несомненно, подтвердит мои слова. Кстати, а где Юджин? — опомнилась она и принялась оглядываться в поисках счетовода.

Я выглянула из-за широкого мужского плеча. Картина была удручающей. Местами со стен отвалилась краска, кое-где чернели следы от применения огненных шаров. Лед растаял, и пол теперь напоминал бассейн, а остатки люстры сиротливо раскачивались на чудом уцелевшем крючке.

Прямо над штабелями упакованных ректором зомби.

— Юджин пошел к Аурелии, — успокоила я женщину.

— Аурелия… — побледнел магистр и бросился в сторону своего кабинета.

— Хорошо, что это только зомби, — подошел к нам Йонас. — А если б нежить? От нее так просто не избавиться, сам знаешь.

— Да уж, — немногословно ответил Жорик и крепко прижал меня к себе, как будто опасался, что упомянутые монстры прямо сейчас похитят меня и прямо у него из-под носа.

Йонас понимающе посмотрел на друга, а потом предложил помочь ректору в поисках дочери.

Вопреки опасениям магистра («Ах я старый дурак, оставил кровиночку одну! Запретил выходить! Порвали ведь на части, несчастную!») Аурелия была цела, невредима и абсолютно счастлива.

— Папа, я выхожу замуж! — такими словами встретила отца секретарь.

Девушка стояла на письменном столе и командовала своим будущим мужем, которым, как не сложно догадаться, оказался вовремя подоспевший ей на выручку главный бухгалтер. Юджин оборонялся от зомби большой печатной машинкой, с ювелирной точностью опуская ее на головы чудовищ.

— Левее! — координировала его действия невеста. — А теперь чуть вперед! — направляла она. — Мой герой! — восхищенной репликой Аурелия сопровождала каждый удар.

Магистр Аврелий, который, казалось, за те несколько минут от коридора до кабинета поседел еще больше, устало опустился на табурет для посетителей.

— Как замуж? — захлопал он глазами. — За кого замуж?

— За Юджина, конечно! — радостно ответила ему дочь.

Подслеповатый бухгалтер снова замахнулся.

— Милый, там больше никого нет, — ласково сказала ему невеста, подошла к мужчине и прижалась к его широкой груди (вернее, к животу, который был даже внушительнее выше обозначенной части тела). — Мой герой! — вновь с восторгом прошептала она и поцеловала жениха.

— Поздравляю, магистр, — сказал ректору эльф. — Когда свадьба?

Но Аврелий на внешние раздражители не реагировал, а только открывал и закрывал рот.

— Кстати, папа, — опомнилась Аурелия. — Тебе там срочные письма из королевской ассоциации некромантов.

— Какие письма? — взвыл ректор.

— Глупости какие-то, — отмахнулась секретарь. — Говорят, что в нескольких километрах от Рилана кто-то потревожил старое кладбище, и теперь толпы нежити идут на столицу.

Что-то тяжелое упало на пол. Громкий звук утонул в мягком ворсе ковра. Это жених Аурелии выронил из ослабевших рук печатную машинку.

— Или не глупости? — побледнела секретарь.

— Джесс… — в ужасе прошептала я.

— Генрих… Анна… — не менее испуганно вышло у Бона.

Вечерело. Розовое солнце все еще висело на небе, раздумывая, пойти спать прямо сейчас или еще немного задержаться и досмотреть, чем закончится сегодняшний долгий сумасшедший день для меня, эльфа и остальных участников поистине эпохальных событий.

То есть для всей Итарии или как минимум жителей Рилана.

Магистр Аврелий уже давно связался с главой ассоциации некромантов, и тот подтвердил написанное в послании. Господин Бон, ссылаясь на невозможность принять правильное решение в отсутствие короля, а также для обеспечения безопасности королевской семьи предложил перебазировать штаб в наш новый дом. Благо там было достаточно места и неплохо кормили.

Мужчины с восторгом приняли эту идею (особенно Йонас), и, оставив университет на попечение профессора Штайна, мы отправились в особняк. Теодора и поющую королеву решено было временно передержать здесь же до решения более насущных проблем.

«Отрубить голову мы всегда успеем», — сказал сам себе королевский безопасник.

Дракона и Милу, шедшую к нему в комплекте, магистр сначала тоже не хотел брать с собой. Проку от Анжера не было никакого. Но Жорик с таинственным видом шепнул что-то Аврелию, и ректор передумал.

— Что ты ему сказал? — спросила я уставшего эльфа.

— Ничего особенного, — ответил он. — Сказал только, что в деле уничтожения нежити драконам нет равных. А временное помутнение рассудка можно использовать. Например, выставить Милу в качестве приманки.

Я похвалила друга за сообразительность, а потом и себя.

Хорошо, что это не я героиня драконьих грез. Не хотелось бы мне становиться приманкой.

Гостиница сияла чистотой. Теперь было видно, что это действительно дорогой отель с шикарным рестораном на первом этаже, а не какой-нибудь забегаловкой. Большая люстра сияла множеством огней, начищенная мебель так и звала вкусить за ней обед. Сквозь отмытые окна просматривалась набережная, а у входа стояли гвардейцы. Причем стояли они внутри помещения, а не снаружи. Потому что одновременно несли службу и (я узнала запах) уплетали ароматные пирожки с горохом в чесночной подливе.

Лучшее блюдо Джесс.

— Вот это да… — только и смог сказать магистр, а я даже покраснела от гордости за свою сестру.

— Пирожок! — подошла к нам Джесс.

— С радостью, леди, — заулыбался Аврелий.

— Госпожа Одеон, — Бон поцеловал очаровательной хозяйке руку, — не подскажете, где находятся его величество и принцесса?

— Они наверху, играют с Кормаком в стаканчики, — с готовностью ответила сестра.

— Ясно, — ничуть не удивился безопасник.

Как будто игра в стаканчики была любимым развлечением королевской семьи.

— Кто выигрывает? — уточнил эльф.

— Кормак конечно, — Джесс поставила поднос с пирожками на стол. — Да вы не переживайте, он уже давно не играет на деньги. Анжелика запретила ему азартные игры еще в первый год их совместной жизни.

— Тогда я спокоен, — серьезно сказал Андреас.

— Джесс, кто там? — вышел на площадку у лестницы тролль. — Свои, — расплылся он в радостной улыбке. — Генрих, Анна, смотрите, кто пришел! — позвал он королевское семейство.

Король и принцесса подошли к Кормаку, причем на Генрихе отсутствовала рубашка, правый чулок и левый ботинок, а принцесса была замотана в плед, из-под которого торчали босые чуть кривоватые ножки.