– И он хорошо различим?

– Да. – Ник указал на свое левое плечо. – Вот здесь! Он примерно два дюйма длиной.

Росс сделал несколько записей в блокноте.

– Превосходно. А что касается принадлежащих старику Джонсу газет, то мы дадим ему недвусмысленно понять, что если он попытается очернить вас в прессе, то на него тоже могут подать в суд, не говоря уже об общественной огласке.

– Так что мы будем делать?

– Вам делать ничего не нужно. Я сам все сделаю.

– И что вы собираетесь предпринять?

– Я направлю мистеру Джонсу – или, если угодно, его адвокату – встречный иск. Если он будет настаивать на суде, то я заставлю его жену дать письменные показания под присягой. Когда она запутается во лжи, им придется отвечать по встречным искам, связанным с диффамацией, то есть необоснованным иском, неполучением дохода, нарушением контрактных обязательств и, может быть, кое-чего другого, что придет мне в голову. – Ник какое-то время помолчал.

– Вы, я вижу, дока в своем деле! – произнес он с восхищением.

– Не хотел бы хвастаться, но кое-что в адвокатском деле я понимаю.

– А получится так, как вы говорите?

– Не вижу причин, которые могли бы нам помешать, но хочу сразу вам сказать, что, если она все-таки точно опишет ваш шрам, плохи будут наши дела.

– Не бойтесь, она ничего о шраме не знает.

– Тогда все в порядке, – сказал Росс и захлопнул блокнот.

– Спасибо вам.

– Не за что.

– Только прошу вас – ни слова Пейдж.

Росс мысленно усмехнулся: даже если бы он и захотел нарушить обязательства перед клиентом, ему понадобилась бы очень веская причина, чтобы встретиться с Пейдж. Сегодня утром ему показалось, что она вовсе не горит желанием увидеться с ним снова.

– Я не стану ничего рассказывать Пейдж. Но мне непонятно, почему вы не хотите, чтобы ей стало известно о вашей проблеме? Вы же не сделали ничего дурного.

– Я просто не хочу, чтобы это каким-то образом дошло до Рейчел.

– Но если вы ни в чем не виноваты, то все же – почему?

Ник поджал губы, помолчал, но затем ответил:

– Дело в том, что наши с ней отношения пока еще недостаточно прочны. Боюсь, как бы эта история не навредила нам обоим.

Недостаточно прочны. Ему, Россу, это очень знакомо.

– Могу я спросить вас кое о чем, Харт?

– Вы и так выразили готовность выручить меня из беды. Думаю, что можете рассчитывать на мою искренность.

– Я хотел спросить о Пейдж. Что там стряслось с ней во время учебы в колледже?

Ник нахмурился.

– Откуда вам известно, что с ней что-то стряслось в колледже?

– От нее самой.

– Она рассказала вам? Об этом... профессоре?

– Да.

– Господи. Хотя, знаете, это хороший признак. Она вряд ли стала бы рассказывать эту историю человеку, которому не доверяет.

Смущенно взглянув на собеседника, Росс нехотя признался:

– Вообще-то я подозреваю, что мне она рассказала об этом просто от скуки. Что было еще делать в больнице, как не обмениваться историями былых любовных приключений?

Заисключениемтойсамойночи.

– Что ж, наверное, так.

– Это оставило в ее душе незаживающую рану?

– Не знаю насчет раны, но она все еще остро переживает случившееся.

– Мне тоже так кажется. И я не знаю, что с этим делать.

– Что вы имеете в виду?

Росс немного помедлил, но затем признался:

– Похоже, что ей не хочется задумываться о будущем. Вы понимаете, о чем я?

Настала очередь Ника удивиться.

– И у вас та же проблема?

– Не может быть! И у вас с Рейчел то же самое?

– Именно! И почему это женщины никогда не хотят принять верное решение?

Росс задумчиво покачал головой.

– Не знаю. Я хочу сказать, что только и делаю, что пытаюсь сделать Пейдж счастливой, но она даже не желает задуматься над тем, что же в ее жизни будет дальше.

– У меня та же история! Рейчел говорит, что не желает вдаваться в объяснения.

– Я точно знаю, что вы имеете в виду. И почему женщины отказываются найти общий язык с нами, мужчинами?

– Рейчел не хочет даже слышать о том, чтобы между нами возникли личные отношения.

– Иногда мне кажется, что я хорош для нее только в одном, – пожаловался Росс.

– Знакомая история, – кивнул Ник.

– У вас не возникало ощущения, что для них работа важнее, чем мы?

– Конечно. У Рейчел на уме только больница и ее больные.

– А Пейдж уверяет, что занята настолько, что у нее не остается времени даже подумать о личной жизни.

– Почему с женщинами так трудно? Я ведь вовсе не посягаю на рабочее время Рейчел!

– А вы вспомните – стоит хотя бы полусловом намекнуть, что, мол, как было бы здорово, если бы она принадлежала только тебе одному, как она готова расхохотаться тебе прямо в лицо! – грустно пошутил Росс.

– Рейчел бы наверняка икала от хохота! – согласился с ним Ник.

– Можете представить себе, что скажет Пейдж, если я заведу речь о женитьбе?!

Слова Росса застали Ника врасплох.

– Вы серьезно думаете о браке?

– Да как я могу сказать ей об этом! Если у меня даже не получается уговорить ее хотя бы просто встретиться со мной.

– Но мне казалось... что вы с ней... знаете... довольно близки, – запинаясь, произнес Ник.

– Верно. Это когда в ней начинают бушевать гормоны. Но чувства? Забудьте о них! Понимаете, мы провели с ней вчера очень бурную ночь. И вы думаете, она мне сегодня позвонила? Ошибаетесь!

– А Рейчел скорее всего «случайно» потеряла мой номер телефона. И это несмотря на то, что я написал его губной помадой на зеркале в ее ванной.

– Как романтично! – отозвался Росс.

– Готов поспорить на что угодно, но Рейчел так не думает. Вы знаете, что я весь вчерашний день готовил для нее изысканное блюдо, способное угодить вкусам истинного знатока кулинарии? Разве она пришла вовремя? Нет же! Она задержалась в больнице, напрочь забыв о моем приглашении!

– Ох уж эти женщины! – с негодованием воскликнул Росс.

– Ох уж эти женщины! – эхом отозвался Ник.