– Вот сволочи! – восхитился Сергей. – Это кто же так снимал? Я никого с камерой не заметил. И сумели же ракурс подобрать…

– Ты что, собой любуешься? – заиграл желваками Оло. – «Жеребцы Дилана»… Я не хочу, чтобы про меня такое писали, да.

– Оло, но ведь это тоже реклама. Ничего плохого ведь не случилось.

– Когда случится, будет поздно. Могут предъявить, что мы налогов не платим. Или что соблазняли кого-то. Ты разве такой рекламы ждешь?

– Оло, у меня такое впечатление, словно кто-то над нами подшутил…

– А у меня такое впечатление, что тебе наплевать на репутацию. Сергей, у меня предложение. Поступим так. Ты подумай, хочешь ли дальше работать вместе. Если тебе нравится рисковать, вот такая реклама нужна – делай свои номера, но без меня. Мы вместе хорошо сработались, да? Ты квартиру купил, машину, оделся. Я ничего не говорю – это не я заработал. Это ты сам заработал, честно пахал. Но теперь, я вижу – тебе узко стало, да? Тебе надоело, хочешь сам? Тебе кажется, ты все сам сделаешь, без меня? Хорошо, делай, но не надо бить мне в спину.

– Оло, ты же шутишь? Ты же знаешь, что я за спиной ничего делать не буду!

Побузили еще немного, пожали руки. Договорились так – вернутся со студенческой сессии ребята, всем вместе собраться и решить – как жить дальше.

И вот, как назло, именно сегодня, когда Дилан протрубил общий сбор, вклинился капитан Соломатин! Сергей, пока стоял в пробке, почти успокоился, думал не о вызове в милицию, а о своих парнях. Самое обидное, что Дилан был прав и не прав одновременно. Неправ в том, что Кушко нарочно влезал в грязные истории. Но абсолютно прав в том, что дальше так нельзя. Марат, Эдик, Вадим – ближайшие друзья и партнеры, не раз уже поднимали разговор о разделе. От Сергея, как от признанного лидера, ждали только команды. Оло собрал слишком много народу, управлять тремя коллективами одновременно становилось все труднее, начались неизбежные финансовые претензии. Оказалось вдруг, что Оло – прекрасный тренер, изумительный танцор, но долго и нудно руководить предприятием ему не под силу…

– Ага, вот и Кушко. – Со зловещей интонацией капитан Соломатин оторвался от бумаг. Помимо него в кабинете находился еще один мужчина в гражданской одежде. Тот не представился, сидел нога на ногу в углу, косился сонным глазом.

– Вспомните, пожалуйста, где вы находились в ночь с седьмого на восьмое этого месяца?

Кушко наморщил лоб.

– Мне надо посмотреть в блокноте… Ага, мы выступали в «Утке».

– Во сколько вы туда приехали и во сколько уехали?

– Приехали… часов в семь. И до утра. До пяти примерно… А что такое? При чем тут седьмое? Что седьмого-то случилось?

– Пожалуйста, отвечайте на вопросы. Вы приехали на работу в девятнадцать часов. После этого и до пяти утра покидали клуб?

– Да вроде… нет, точно не покидал, – Сергей полистал рабочий блокнотик. – Я теперь вижу. Мы выступили в «Утке», а потом всей командой поехали в «Метель». Да скажите же, что случилось?

Милиционеры переглянулись. Сонный товарищ Со-ломатина сделал пометку в тетради.

– Вам знакома Рита Жданович?

– Жданович? – В животе Сергея что-то противно екнуло. Ему вдруг очень сильно захотелось уснуть. Сжать веки, выключить звук и проснуться дома. Чтобы испарилось милицейское управление, эти назойливые липкие люди, чтобы не преследовал застойный портяночный запах тюрьмы. – Такую не знаю… Ой, стойте.

Соломатин припечатал к столу фото.

– Я не знал, что ее фамилия Жданович. А что… что с ней?

– Именно то, – недобро прищурился Соломатин. – Но на сей раз улики придется искать.

Сергей смотрел на задорную мордашку и вспоминал эту миниатюрную кудрявую брюнетку. Встречались они недолго, но роман с полным правом мог называться бурным. Рита сама закадрила его в клубе, моментально предъявила на него права, как на потерявшегося терьера, лезла когтями в лицо каждому и каждой, кто смел притронуться к ее «Сергусеньке». Первые две недели Сергея это забавляло, затем он взмолился о пощаде. Он не пытался улизнуть, не пытался завести шашни с другой, он вообще находился в свободном полете и больше думал о карьере, чем о девушках. Однако так плотно сосуществовать с ревнивой истеричкой оказалось изматывающе тяжело. Следует признать, что в постели Рита творила чудеса, но… Неизбежная развязка накатила, когда Сергей встретил ту самую незнакомку. Ту большеглазую девушку, записавшую телефон ему прямо на руке. Рита тогда усердно вытрепала нервы и хлопнула дверью. А телефон таинственной незнакомки, к слову сказать, молчал и молчал…

Вот так хлопнула, подумал Кушко. Он стоял и ждал новостей от Соломатина.

– Кто может подтвердить, что с семи вечера и до утра вы не отлучались?

– Это как раз просто… все ребята могут. Мы же вместе танцевали.

– Вам очень повезло, что «ребята могут». Садитесь, пишите объяснение. Не беспокойтесь, на свидетельском бланке.

– А что с ней? – не утерпел Кушко. – И почему вы вообще меня вызвали? Я же говорю – пятого с ней поругался и больше не видел…

– Вызываем не только вас, – «утешил» капитан. – Вызываем всех, чьи номера есть в ее записной книжке. И мне крайне не нравится, Кушко, что вы проходите у нас по второму убийству.

– Убийству?!

Наконец-то жуткое слово прозвучало.

– Когда мы с вами встречались в прошлый раз, – с некоторым ехидством произнес капитан, – ситуация в корне отличалась. Во-первых, ту девушку… Панникову, да? – ее никто нигде не ждал. Не местная, работала по вызову… А вы разве не в курсе? – с видимым удовольствием спросил Соломатин, проследив за вытянувшимся лицом Сергея. – Да, да, подрабатывала девочка. В вас втюрилась, не призналась. Но не это главное. Под ногтями у нее обнаружили следы кожи, крови, нити с одежды… В общем, там действительно орудовал ночной подонок. Что же до Жданович… – Соломатин постучал ногтем по снимку, закурил в форточку. – Это солидная семья, на меня давят сверху – рыть до победного конца. Вы пишите, пишите… «По существу вопроса могу сообщить следующее…» И думайте над каждым словом.

– У нас есть свидетельские показания двух близких подруг гражданки Жданович, – процедил незнакомый мент. – Обе указывают, что именно из-за вас у нее случилась истерика.

– Ее никто не душил в случайной подворотне, – мрачно подвел итог Соломатин. – Ее убили целенаправленно.

– И в сумочке нашлось вот что.

Сергею стало совсем нехорошо. Рядом с фотографией Риты на столе очутились сразу шесть цветных фотоснимков Кентавра. Снимали в разных клубах, не всегда с достойным качеством, но везде на переднем плане – его обнаженный торс.

– По показаниям матери убитой, Рита была вами очень серьезно увлечена. У нее дома тоже ваши фото. И признания.

– Но… я ни в чем не признавался… Вот, я написал. Послушайте… если… Я понятия не имел, что она так… увлечена.