— Еще один вопрос, — остановил его Лев. — Где у вас телефонный аппарат, с которого могут звонить посетители?

— Да вон, в углу возле туалета, — ткнул пальцем в противоположный угол бармен. — Можете воспользоваться, если есть желание. Звонок бесплатный для клиентов бара. Уточню для ясности: клиент бара не тот, кто переступил его порог, а тот, кто заказал выпивку.

— Я учту, — кивнул Лев, забрал у бармена фото и направился к телефонному аппарату.

Никто из посетителей не обращал на него внимания, каждый был занят своим делом. О том, что в баре не любят совать нос в чужие дела, бармен не шутил. Гуров дошел до автомата, закрепленного на стене и скрытого от зала массивной колонной. Осмотрел сам аппарат, поднял и положил трубку. Гудков слышно не было, видимо, связь включал тот же бармен. Мимо него прошел парень, что развлекался с фисташками. Дверь в туалет открылась и закрылась. Помедлив, Лев вошел следом. Помещение туалета насчитывало пять кабинок и три раковины. Дверь одной из кабин была закрыта, и оттуда доносились характерные звуки.

Гуров открыл кран. Теплая вода чуть припахивала ржавчиной. Ополоснув руки, он подставил их под сушилку, та тихо зажужжала, выпуская горячий воздух.

— Напрасно вы к нему цепляетесь, — раздалось вдруг за его спиной. — Дрозд этого не любит. Да и никто из тех, кто ходит в этот бар, чужаков не жалует. Мой вам совет: отправляйтесь туда, откуда пришли, и радуйтесь, что легко выпутались.

Зеркала над раковиной не было, поэтому Гурову пришлось повернуться, чтобы видеть лицо собеседника.

— Думаете, если я пробуду здесь достаточно долго, наживу неприятности? — спросил он.

— К гадалке не ходи, — кивнул любитель фисташек.

— Возможно, в вашей власти все исправить. Помогите мне получить ответ на интересующий вопрос, и я с радостью покину это заведение.

— Хотите переложить проблему с больной головы на здоровую? — усмехнулся парень. — Странный способ отплатить за заботу.

— Сказал «А», говори и «Б». — Гуров протянул ему фото Камова: — Я ищу этого человека. Вы его когда-нибудь в баре видели?

Парень к снимку не притронулся, рассматривал издалека, но по выражению его лица было понятно, что Камова он узнал.

— Зачем он вам?

— У него неприятности.

— Неудивительно. Странно, что он еще не покойник, — подставляя руки под водяную струю, проговорил парень. — Кто с Лысым дела замутит, долго не живет.

— С каким Лысым?

— Есть тут один фрукт. Голова — что твоя коленка. Он ее лезвием бреет. Ваш приятель с ним дела какие-то замутил. Пару раз всего здесь был и оба раза с Лысым зависал.

— Давно это было?

— Пару недель назад, может, чуть больше. Я за временем не слежу, — объяснил парень. — Я, знаете ли, свободный художник, починкой техники занимаюсь. Меня в этом баре за то и держат. Как что сломается, я всегда под рукой, удобно. А приятелю вашему вы вряд ли поможете. Этот тип из уголовных, тут полно таких, но Лысый самый крутой, а ваш приятель на крутого никак не тянет, уж простите за откровенность.

— Лысый — это его кличка?

— Нет, это я так его зову. Ну, все, я на выход. Вы сразу не выходите, попалите меня, потом проблем не оберешься. Я вас не видел, и вы меня ни о чем не спрашивали. Идет? — И парень выскользнул из туалета.

Гуров какое-то время оставался на месте, потом снова вернулся к телефонному аппарату. Когда бармен прошел мимо него, направляясь в подсобное помещение, Лев увлеченно изучал записи на стене возле аппарата. Проверял ли бармен, чем занимается полковник полиции, или ему действительно нужно было попасть в подсобку, он не понял и уточнять не стал. Выждав, когда тот скроется за дверью, прошел мимо двух групп, охраняющих вход, и благополучно покинул заведение. Машина стояла у входа, Гуров завел двигатель и вырулил на дорогу. В зеркале заднего вида мелькнула фигура бармена. Видимо, он хотел удостовериться, действительно ли «легавый» убрался с его территории. «Уверен, нам еще не раз предстоит встретиться, — мысленно произнес полковник. — И в следующий раз тебе придется проявить уважение к погонам».

Гуров как раз поднимался на крыльцо, когда во двор Главка въехала машина полковника Крячко.

— Лева, тормози, дело есть, — высовываясь из окна, прокричал он.

— Вот балбес, — проворчал себе под нос Гуров. — Ясно же, что в кабинет иду. А то там поговорить нельзя.

Но Крячко был весь под впечатлением от новостей и не желал ждать до кабинета.

— Эх и продуктивная поездочка у меня вышла, Лева, доложу я тебе. Как по заказу. Теперь я знаю, как выглядит «пруха».

— Кто выглядит?

— «Пруха», что тут непонятного? Каждый знает, что такое «непруха». А вот «пруху» не каждому встретить доводилось. Я — счастливчик, Лева, точно тебе говорю.

— Слушай, ты там в деревеньке Камова траву курил, что ли?

— С чего ты взял?

— С твоего нездорового возбуждения. Подобным образом ты себя ведешь в двух случаях: либо когда выпьешь, либо когда новая пассия вскружит тебе голову. Сомневаюсь, что в провинциальном городке с населением, не превышающим количество жильцов одной столичной многоэтажки, нашлась та единственная, что покорила твое сердце. Алкоголь исключен из предосторожности: ты ведь за рулем. Значит, остается травка.

— Да иди ты, Лева, со своими выкладками! Не даст человеку порадоваться. Десять минут впустую пробалагурил, так и не дал новость выложить.

Поднявшись к своему кабинету, Гуров повернул ключ в дверном замке, пропустил вперед Крячко, который прямиком направился к электрическому чайнику, и вошел сам.

— Так что ты там про удачу говорил? — опускаясь в кресло, спросил Лев.

— Наконец-то зацепило? — Стас наполнил чайник, щелкнул рычажок, положил в чашки одноразовые чайные пакетики и только после этого принялся рассказывать. — Поездка моя и правда удачная вышла. Во-первых, я узнал, кто всучил бомжам спирт. Во-вторых, получил наводку… Нет, давай лучше по порядку, а то непонятно будет.

— По порядку так по порядку, — кивнул Гуров.

— Короче, в двух километрах от поселка идет застройка дачного кооператива. Для выполнения работ, не требующих особой квалификации, застройщики пользуются дешевой рабочей силой, а именно: пьянчугами, тусующимися в поселке. Мне удалось пообщаться с группой таких людей. Оказалось, что за сутки до гибели заправила бомжей имел беседу с заправилой честных пьяниц, все еще сохранивших жилье. Старик Тесик сообщил старику Палычу, как некий гражданин из дачников подбивал его человека подрыть для него фундамент. Денег платить не хотел, но обещал канистру чистейшего спирта, причем авансом. И такую же по окончании дела. Старик Тесик сперва сомневался, соглашаться ли, да, видно, дачник оказался убедительным. А может, сторговался Тесик или просто выпить было невтерпеж, а тут целая канистра.