Если «Софи» обогнет мыс первой, то, возможно, у нее останется шанс. Если она сумеет пройти по отмели между мысом и внешней кромкой рифа, они выиграют милю, поскольку ни один глубоко сидящий фрегат не осмелится следовать за шлюпом.

— Отправим экипаж завтракать, мистер Диллон, — произнес капитан. — А затем начнем готовиться к бою. Если придется драться, то лучше это делать на сытый желудок.

Но в то ясное утро никому кусок в горло не лез. Матросы находились в таком нервном напряжении, что даже не смотрели на овсянку с галетами. Свежеподжаренный и только что смолотый кофе, приготовленный для капитана, напрасно остывал на шканцах, где собрались офицеры и внимательно разглядывали незнакомые суда, стараясь определить их курс, скорость и вероятную точку сближения. Два фрегата с наветренной стороны, неприятельский берег с подветренной и вероятность оказаться взаперти — этого было достаточно для того, чтобы забыть о желудке.

— На мостике! — крикнул впередсмотрящий из пирамиды туго натянутых парусов. — Он нам сигнализирует, сэр. Поднимает синий вымпел.

— Добро, — отозвался Джек Обри. — Я тоже так думаю. Мистер Риккетс, поднимите ответный сигнал.

Теперь все оптические приборы на борту шлюпа были направлены на фор-марсель ближайшего фрегата: хотя любое судно могло поднять синий вымпел, лишь корабль Его Величества мог знать тайный опознавательный знак: красный флаг на фок-мачте, после чего в следующий момент на грот-мачте появляются белый флаг и вымпел, затем приглушенный ветром пушечный выстрел.

И тотчас все напряжение как рукой сняло.

— Превосходно, — произнес Джек Обри. — Ответьте и сообщите наш номер. Мистер Дей, три орудийных выстрела с паузами.

— Это «Сан-Фиоренцо», сэр, — определил Джеймс, придя на помощь смутившемуся мичману с сигнальной книгой в руках, ярко раскрашенные страницы которой трепетали на ветру. — Он сигналит капитану «Софи».

«Господи помилуй», — мысленно произнес Джек. Должность капитана «Сан Фиоренцо» занимал сэр Гарри Нил, который служил старшим офицером на «Резолюшн», когда Джек был самым младшим мичманом. Когда он служил на «Саксессе», Нил был его капитаном и всегда отличался стремлением к аккуратности, чистоте, заботой о форме и соблюдении иерархии. А Джек Обри был сейчас небрит, оставшиеся волосы торчали во все стороны. Половина лица была покрыта синеватой мазью, составленной Стивеном.

— Изменить курс для сближения с фрегатом, — произнес он и кинулся к себе в каюту.

* * *

— Наконец-то изволили прибыть, — произнес сэр Гарри, с явной недоброжелательностью посмотрев на него. — Черт побери, капитан Обри, вы заставляете себя ждать.

Фрегат казался гигантским. После «Софи» его огромные мачты походили на рангоут первоклассного линейного корабля; по обе их стороны тянулись целые акры отдраенной палубы. У Джека появилось странное, мучительное чувство униженности, словно из положения лица, полностью облеченного властью, он оказался в положении полностью подчиненного лица.

— Прошу прощения, сэр, — отозвался он монотонным голосом.

— Ладно. Входите в каюту. Ваш внешний вид не очень-то изменился, Обри, — заметил капитан, указав ему на кресло. — Однако я очень рад нашей встрече. Мы перегружены пленными и намерены передать полсотни вам.

— Я очень сожалею, сэр, что не могу пойти вам навстречу: мой шлюп и без того переполнен пленными.

— Вы говорите «пойти навстречу»? Вы премного меня обяжете, сэр, если будете подчиняться приказам. Вам известно, сэр, что я здесь старший морской начальник? Кроме того, черт побери, мне хорошо известно, что вы посылаете в Магон призовые команды, так что пленники могут занять их места. Во всяком случае, вы можете высадить их через несколько дней — так что не будем больше говорить об этом.

— Но как быть с моим крейсерством, сэр?

— Ваше крейсерство, сэр, меня заботит гораздо меньше, чем польза флоту. Давайте проведем перегрузку как можно быстрее, поскольку я должен передать вам дальнейшие указания. Мы ищем американское судно «Джон Б. Кристофер». Оно направляется из Марселя в Соединенные Штаты, и мы рассчитываем обнаружить его между Майоркой и материком. Среди пассажиров могут находиться два мятежника, принадлежащие к обществу «Объединенные ирландцы». Один из них-католический священник по имени Манган, а второй — некий малый по имени Роч, Патрик Роч. Их следует снять с борта — если понадобится, то силой. Возможно, у них будут французские фамилии и паспорта: они говорят по-французски. Вот их описание: среднего роста, худощавый мужчина лет сорока, лицо смуглое, темно-каштановые волосы, однако носит парик; крючковатый нос, острый подбородок, серые глаза, около рта большая родинка. Это что касается священника. Второй — высокий полный мужчина футов шести ростом, черные волосы, голубые глаза, около тридцати пяти лет; мизинец на левой руке отрублен, из-за раненой ноги передвигается с трудом. Лучше захватите с собой эти печатные описания.

— Мистер Диллон, подготовьтесь к приему тридцати пяти пленников с «Сан-Фиоренцо» и двадцати пяти с «Амелии», — произнес Джек Обри. — После этого мы должны принять участие в поимке мятежников.

— Мятежников? — воскликнул лейтенант.

— Да, — рассеянно ответил Джек Обри, посмотрев мимо него на ослабший фока-марсель-булинь и отдав нужные распоряжения. — Да. А затем обратите внимание на эти паруса, если только выберете свободное время.

— Полсотни лишних ртов! — взвыл казначей. — Что вы на это скажете, мистер Маршалл? Это целых тридцать три жалованья. Где, черт возьми, я найду столько денег?

— Придется сразу же идти в Магон, мистер Риккетс, вот что я вам скажу на это. А на крейсерство придется махнуть рукой. Полста лишних душ — это же невозможно. Полста!

— Еще полсотни этих чумных крыс, — заметил матрос Джеймс Шигэн. — А большим начальникам лишь бы в рай въехать на нашем горбу. Иисус, Мария и Иосиф!

— Ты подумай о нашем бедном докторе. Остался один среди этих дремучих зарослей. А там могут быть и совы. Черт бы побрал эту службу, говорю тебе, и «Сан Фиоренцо», и эту сраную «Амелию».

— Один? Не думай об этом, приятель. Действительно, черт бы побрал эту службу, это ты верно сказал.

Таково было настроение у экипажа «Софи», которая направилась на норд-вест, к внешней или правой точке линии поиска. С опущенными наполовину марселями, «Амелия» располагалась на левом траверзе шлюпа, а «Сан-Фиоренцо» на таком же расстоянии от «Амелии», но ближе к берегу. Фрегат находился вне видимости «Софи», где ему было проще всего захватить любой тихоходный приз, который мог появиться. Все они могли следить за морем, над которым сияло безоблачное небо, на шестьдесят миль вокруг. Так продолжалось целый день.

День оказался длинным и полным забот — надо было очистить передний трюм, разместить в нем пленников и обеспечить их охрану (многие из них составляли команду капера и были опасны). Пришлось преследовать трех тихоходных и неуклюжих «купцов» (все они оказались нейтралами и не желали ложиться в дрейф, однако один из них сообщил, что видел судно, вроде бы американское, которое двое суток назад с наветренной стороны вылавливало из воды поврежденную фор-стеньгу). При этом постоянно приходилось работать с парусами из-за капризного, неустойчивого, дувшего опасными порывами, ветра, для того чтобы не отставать от фрегатов и не опозориться перед ними, несмотря на все старания. Между тем людей на «Софи» не хватало: Моуэт, Пуллингс и старик Александер, надежный старшина-рулевой, вместе с доброй третью лучших людей сопровождали призы, поэтому Джеймсу Диллону и штурману приходилось держать ухо востро. Вспыхивали ссоры, и к концу дня вырос список провинившихся.