Роль жадного авантюриста мне удалась. Я схватил грязный пистолет и бросился исполнять план своей подруги настолько рьяно, что даже поставил ее в неловкое положение, когда связал в номере. Это могло еще больше подчеркнуть мою преданность Виктории Штрассер. Бедненькая, как она переживала, когда пилила веревку специально оставленным мной перочинным ножиком! Я прибыл сюда, зная, что встречусь лицом к лицу с Панкиным. Все шло как по маслу. Бояться ведь меня не стоило, Вика успела проверить подаренный мне Семеном пистолет Макарова. Он был с испорченными патронами и абсолютно безопасен. Какая жалость, что из Афгана я тоже привез трофей. Этот «магнум» мне пришлось снять с убитого душмана. Многие, кто был там, поступали подобным образом, и это не их вина. До сей поры «магнум» мирно пылился за ненадобностью на чердаке дома моей тетки. Она даже и не подозревала об этом. Теперь же эта пушка оказалась как нельзя кстати. Вы заманили меня в ловушку и хотели захлопнуть дверь. Я был бы дураком, если бы не догадался, что Семен Заикин пропустит эту вечеринку. Он упрямо пытался защитить меня. К тому же его план и на этот раз позволял оставить меня в дураках. Повесить на мою шею убийство Звонаревой было, возможно, не его идеей, но вполне устраивало этого двуличного человека. Для Семена это явилось вершиной искусства. Тоже мне Шерлок Холмс! Зря он думал, что вы такие трусливые мрази. Когда крысу загоняют в угол, она нападает. Если бы меня забрали в милицию, я бы, конечно, раскололся. Предстояло инсценировать мое самоубийство. Но вам с Панкиным упрямство Заикина не нравилось.

Когда Вика покинула меня в номере, я, конечно, последовал за ней. Тут довольно уютное и тихое местечко, людей вокруг мало, сторож — полуглухой алкаш. Я стал свидетелем очень интересной драмы. Ваш спор меня очень забавлял до того момента, когда Вика всадила пулю в башку Семена. Он так и сдох, уверенный в вашей трусости и низости. Вот и еще один кандидат в мои жертвы. Дальше Вика вернулась и, обнаружив меня на месте, принялась за дело. Пистолет, которым она действовала неоднократно, эта дама вывалила из сумки, предварительно стерев свои отпечатки пальцев. Я произвел ту же операцию, только вытащил перед тем обойму. Связав Вику веревкой, я выиграл время. Пока она освободилась и примчалась сюда, испуганный Панкин вынужден был изворачиваться, как мог, но в критический момент его разум выстроил довольно стройную логическую цепь. Я ведь сам так запутался в этом деле, что не знал, где правда, а где ложь. Но Вика все поставила на место, когда назвала Панкина настоящим именем. Не думаю, что Семен привез свою часть денег сюда, в Сочи. Если вы не назовете мне место тайника, то это будет непростительной глупостью с вашей стороны. Штрассер разделил пятнадцать миллионов на две части. Где хранилась одна, вы знали, о втором тайнике стало известно позже, после визита на кладбище. Из-под надгробной плиты банкир извлек деньги сам. Удобное место. Почему бы еще раз не спрятать деньги там же, а?..»

Филя выглядел роскошно. Филя загорел. Филя похудел. Филя просто помолодел! Денис таращил на него глаза и никак не мог выдавить первую фразу, смысл которой был и так очевиден: какого черта ты не выходил на связь?!

— Филя, сукин сын, — печально сказал Денис, — ты почему не на Сейшелах?

— А было бы лучше, если б я был там? — Филя кивнул на связанную Покровскую, которая извивалась на полу и посверкивала глазами. Вот ей-то рот как раз предусмотрительно заткнули. В шуточное ли дело они ввязались — связывать жену миллиардера…

Они сидели в номере Дениса. Оказывается, Филя, увидев своего шефа еще днем, демонстративно разгуливающего по городу, забрался к нему в номер и терпеливо ждал встречи. Денис на встречу не пришел. Зато ворвалась Покровская и принялась потрошить Денисов багаж. Такого варварства Филя стерпеть не смог, особенно когда увидел, что Покровская собирается сжечь в камине толстую пачку бумаги, изъятую из Денисового портфеля. Вооружена она была действительно не дамским «браунингом», а вполне серьезным бельгийским «глоком», между прочим, любимым пистолетом самого Дениса. Это его почему-то особенно расстроило.

— Филя, отвечай, когда тебя спрашивают! Почему ты не на Сейшелах?

— А кстати, где я? — полюбопытствовал Филя. — Я тут встретил одного русского, он, правда, в дрезину, но утверждает, что это Атлантический океан, а не Тихий, вот придурок! Хотя неважно. Все равно жизнь удалась, — сообщил он. — Медовый месяц у меня был. Черчиллевские комнаты я уже испытал, как говорится, на себе.

— Ты что несешь?! — встряхнул его за грудки Денис.

— А что? Все так и было. На второй день Златкин молодую жену бросил и в бар ускакал. Черчиллевский люкс — это ж его апартаменты были.

— А ты?

— А я — за ним. Смотрю, чинно-мирно старичок надирается. Зачем мне его трогать? Я на пляж вернулся. Только Вероника, это молодая жена то есть, мне говорит: «Зачем же нам с вами, Филипп, время-то терять?» Вот мы с ней в номер и перебрались.

— Ты соображаешь, что ты сейчас мне сказал? Ты что, с ней переспал? — Денис все еще не верил.

— Да наверно, за это время раз тридцать, уж никак не меньше.

— Филипп! — схватился за голову Денис. — У нас же лицензию отнимут! Златкин же юрист! Он нас по стенке размажет за такую охрану…

— Дэн, окстись, он нам ее подставил, эту молодую красавицу жену! У него тут какие-то свои дела.

— Ты что несешь?

— А то! Что никакие они не молодожены, это все туфта, понимаешь? Девица раскололась вчера. Знаешь, если правильно дозировать текилу и абсент, то можно добиться таких результатов…

— Филя!

— Я не только про постель говорю, — быстро поправился Агеев. — В общем…

— Подожди, — спохватился Денис. — Но почему ты не звонил? Почему ты ничего мне не сообщил?!

— Как — ничего?! Во-первых, то, что я не на Сейшелах, а где-то в другом месте, это я только сейчас от тебя узнал. Письмо я вам еще прежде накатал, но там никакой конкретной информации не было, так, все больше эмоциями делился. А мобила моя тут, оказывается, больше не работает, Голованов на этот раз какую-то дрянь подсунул. Я хотел было из автомата позвонить — не прямой же разговор с Москвой заказывать?! Сам видишь, — он шевельнул носком сандалии извивающуюся Покровскую, — одни маты хари кругом. Но вообще не стал звонить, вместо этого наговорил целую диктофонную кассету на сорок пять минут — про Златкина и еще одного типа, с которым он тут тусуется, и отправил ее экспресс-почтой в Москву. Ладно, пошли на террасу, авось эта сучка не сбежит. Хотя нет, подожди. — Для верности Филя приковал Покровскую к каминной решетке ее же наручниками.

— Филя, если ее тут найдут — это международный скандал, — хмуро заметил Денис.

— Мы и так уже влипли, не сомневайся, — жизнерадостно парировал Филя. — Может, нам ее… — он оглянулся на Покровскую, — расчленить?

Женщина от ужаса засучила ногами по ковру.

— А что, — задумался Денис, — это мысль. Или лучше разжечь камин, зажарить и съесть? Знаешь, «Покровская с яблоками»?