litbaza книги онлайнДетективыОрудья мрака - Имоджен Робертсон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 106
Перейти на страницу:

— Вероятно, уединение добавило причудливости моему воображению.

Девушка продолжала смотреть на анатома.

— Помогите нам, прошу вас.

Краудер снова обратил взор на скопление серебряных фруктов и лоз, которым, собственно, и был набалдашник трости, и задумался: какие боги побудили его сегодня взять ее с собой? Эта трость — единственная из всех его вещей — когда-то принадлежала отцу Краудера. Рейчел тоже подождала с минуту, пристально глядя на точеный профиль анатома, а потом, поняв, что и ей не суждено получить ответ, развернулась и последовала за сестрой; ее шаги казались более размеренными, а плечи поникли. Держа руки перед собой, Майклс растопырил пальцы одной и выковырял что-то застрявшее под ногтем левого большого пальца.

— Ужасные создания, верно, господин Краудер? Другие люди…

Анатом поднялся и вышел, ступая широкими равномерными шагами. Мужчины и женщины, ведшие на улице разнообразные беседы, умолкли и поглядели на него. Он двинулся дальше.

Грейвс удивился, обнаружив, что они почти приблизились к Лестерским полям.[27]Он не знал наверняка, по-прежнему ли господин Чейз нуждается в спутнике, поскольку отец семейства уже набрал свой привычный суровый темп; однако юноша все еще обдумывал неоконченную историю Александра и надеялся узнать подробности, несмотря на уверения Чейза о том, что ему больше нечего сказать.

Они свернули на открытое пространство полей и тут же оказались прижатыми к стене одного из строений — прямо перед ними по направлению к улице Чаринг-кросс, улюлюкая, неслись люди с обезумевшими глазами; они гнали перед собой испуганную корову. К голове животного кто-то привязал синюю кокарду, еще одна болталась на хвосте несчастного создания. Похоже, из коровы на время сделали символ. Искаженные лица погонявших и бивших ее по бокам мужчин чуть не лопались от ликования, а суженные глаза блестели. Какой-то человек стегнул корову по крестцу, она испуганно замычала и, пошатываясь, двинулась вперед.

— Доло-о-ой папи-и-и-истов! — заорал мужчина; его ликующие товарищи, обнявшись, подхватили этот крик и погнали несчастное животное дальше.

Грейвс вспомнил чертей в аду, изображенных на фресках отцовской церкви. Некоторые из них оказались слишком непристойными для становящегося все более утонченным Божьего дома и были закрашены, однако в детстве его завораживали оставшиеся изображения — маленькие темные фигурки чертей с широкими улыбками, истязающих бледные обнаженные тела грешников. Юноше показалось, будто он снова видит их — в закоптелых лицах протестантских воинов, одетых в лохмотья, в том восторге, который приносят им публичные насилие и святотатство. На мгновение его переполнил детский страх. Затем он услышал потрясенный вздох господина Чейза.

— Ах, Бог мой! — Грейвс повернулся, чтобы взглянуть, куда указывает его спутник. — Это же дом лорда Сэвила![28]

В прошлом Грейвс неоднократно ходил этой дорогой, а потому прекрасно знал, что именно он должен был увидеть — пышный белокаменный фасад, чистое крыльцо и отполированную отделку, — однако всего этого коснулась чья-то темная рука, и то, что когда-то казалось прочным, уютным символом богатства и культуры, оказалось теперь в огне. Пламя облизывало дом, высунувшись из окон верхнего этажа, своими оранжевыми языками оно касалось черепицы и обсасывало желоба; сквозь горящие занавеси второго этажа дом изрыгал дым, а ниже, там, откуда, извиваясь, тоже поднимался огонь, Грейвс видел движущиеся тени. Ежеминутно одна из них выдвигалась вперед, дымясь и хихикая, чтобы бросить на мостовую награбленное. Толпы зевак издавали одобрительные возгласы и плясали; их испачканные сажей лица сияли радостью, а рты были открыты в исступлении. Переведя дух, Грейвс пробормотал:

— «Пламень пожара уже прошибал из-под верхния кровли; вихрем взрывалися искры и в воздухе страшно гремело…»[29]

Немного озадаченный, господин Чейз повернулся к юноше.

— Что, Грейвс?

— Это Вергилий. Перевод господина Купера.[30]

Слегка кашлянув, господин Чейз отвернулся и снова стал наблюдать за пламенем. Теперь даже самым отважным мародерам огонь казался слишком жарким. Пока другие наблюдали, последний воришка с трудом выбрался из окна гостиной — фалды его кафтана уже загорелись, а под мышкой он придерживал большое позолоченное зеркало. Человек десять мужчин затоптали огонь, чтобы грабитель смог, спотыкаясь, присоединиться к толпе; тот смеялся, словно дитя, а его товарищи хлопали его по узкой спине — так, будто бы он спас из пламени живую душу. Меж мужскими фигурами, собравшимися возле дома, Грейвсу была видна куча награбленного, возвышавшаяся на дороге. Она напоминала внутренности туши, выброшенные на задний двор мясницкой лавки. Юноша видел опрокинутые резные кресла с позолотой, оторванную от них и растрескавшуюся ножку; книги, раскрытые и разорванные, с беспомощно трепетавшими страницами; великолепные гобелены, сброшенные вниз и превращенные толпой в импровизированные накидки и покрывала. Значит, вот как это все происходит. Всего несколько дней, какой-нибудь дурень с петицией, — и вот уже в Лондоне не осталось ничего святого и невредимого. Судя по всему, мысли господина Чейза двигались в том же направлении, что и размышления юноши.

— Мы ступаем по узкой дорожке, господин Грейвс.

Молодой человек не ответил; он медленно закрыл глаза и вдохнул дым, стараясь языком ощутить его структуру, чтобы, если вдруг понадобится описать его, суметь это припомнить. Даже на таком расстоянии он чувствовал, как жар оскверненного горящего дома согревает его лицо. Внезапно он открыл глаза и с тревогой поглядел на господина Чейза.

— Господин Чейз… Медальон… я вдруг о нем подумал. Он принадлежал матушке Александра?

Господин Чейз снова повернулся к горящему зданию, к бормочущей оживленной толпе, которая собралась возле него.

— Некоей юной девушке. Это все, что я знаю.

С другого конца улицы раздался краткий и громкий одобрительный возглас. Грейвс, господин Чейз, мародеры — все обернулись и увидели команду солдат с мушкетами на плечах, идущую по открытому пространству Лестерских полей. Их было всего двадцать, однако упорядоченность и решительность их движений каким-то образом придавала им значительности.

1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 106
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?