Вскоре после дня рождения Полли получила письмо от Анны.

Дорогая Полли!

Мы вернулись! И хотим кое-что тебе показать. Том говорит, на Лондонском шоссе есть паб под названием «Полторы мили», можем там поесть, а потом погулять. Нам подойдет следующая суббота, примерно в половине первого. Если сможешь прийти, не отвечай на письмо, а если не сможешь – предупреди. Если не сможешь, мы придумаем что-нибудь другое.

Всего наилучшего,

Анна

P. S. Эд просит тебя привести для него свою подружку. Он обожает свидания вслепую.

Нет нужды говорить, в какое лихорадочное волнение привело Полли это письмо. Правда, волнение это было со странным оттенком – примерно так бывает, когда тебе дарят на день рождения именно то, чего ждешь. Полли понимала, что ждала их возвращения под собиравшимися грозовыми тучами предчувствия и говорила себе, сама того не замечая: вот скоро они вернутся. Распечатав письмо, она первым делом с облегчением подумала: «Ага!»

Однако и лихорадочность была самая настоящая. Полли изо всех сил старалась не выдать волнения, когда приглашала Фиону. Зато ей удалось произнести нужным непринужденным тоном: «Слушай, я тут в субботу собираюсь погулять со славной компанией. Тебе интересно?» Полли не боялась, что Фиона ее не поймет, просто была настороже. Гордость, проснувшаяся в Бристоле, пробудилась снова, и Полли не могла вынести, чтобы кто-нибудь, кроме бабушки, догадался, как это для нее важно. Она твердо решила выглядеть на все сто. Дважды за неделю вымыла голову. Примеряла всевозможные платья, серьги и туфли, ей ничего не нравилось, и она примеряла другие, пока бабушка не взорвалась:

– Ну знаешь, Полли! Лучше жить в одном доме с Ниной, право слово! Кто отменил синюю джинсовку? Гораздо лучше одеться слишком скромно, чем расфуфыриться!

Бабушка оказалась права. Полли надела новые джинсы и тут же в этом убедилась. Одежда Геро. Она встревоженно оглядела себя в зеркало, из суеверных соображений отвергла зеленую кофточку и остановилась на простой чисто-белой рубашке. Лесли как-то сказал, что из-за серебристых волос Полли похожа на шведку. Может, и да. Она была довольно высокая, но не тощая – прошли те времена. За последний год Полли несколько округлилась. И даже если голодать до самой субботы, эффекта не будет. Придется довольствоваться тем, чтобы быть хорошенькой пышечкой. Да, Полли была хорошенькая и знала это. Но она отдала бы оба уха – и потом прятала бы пустые места под гривой, – лишь бы стать красивой, как Лаурель.

А в субботу утром Фиона позвонила и сказала, что слегла с ветрянкой.

– Ветрянка же только у маленьких бывает! – закричала Полли, не сдержав досады.

– Я ею в детстве не переболела, – резко ответила Фиона. – И вообще могла бы посочувствовать. У меня все жутко чешется, и я чувствую себя препаршиво. А выгляжу – просто кошмар! Жалко, что свидание вслепую сорвалось, но мой кавалер хлопнется в обморок, как только меня увидит. Пригласи Нину.

Полли не могла вынести и мысли о том, как Нина кокетничает с Эдом или разоряется про сексуальность Моцарта. Она сказала себе, что у Нины наверняка другие планы, и отправилась одна.

И стану я в твоих руках

Железом раскаленным,

Взовьюсь в руках твоих, Дженет,

Огнем неугасимым, —

Держи меня, не отпускай —

Ты будешь невредима.

Тэмлейн

Паб «Полторы мили» оказался на самой окраине Мидлтона, можно сказать уже за городом.

Перед ним был дворик в тени раскидистого старого дерева. Квартет сидел за столиком под деревом. «Очень деликатно с их стороны», – подумала Полли. Она-то уже приготовилась соврать, что ей восемнадцать.

Еще не дойдя до столика, Полли обнаружила, что за ним сидят шесть человек. Пока она соображала, как же так, от ее взгляда не ускользнуло, что квартет после Австралии выглядит загорелым и поздоровевшим. Том, вольготно развалившийся в кресле, был в новых очках, а волосы у него выгорели на солнце добела. Зеленая рубашка подчеркивала загар. Пятой была сидевшая рядом с ним Мэри Филдс. Шестым, рядом с Полли, как ни поразительно, оказался Лесли.

– Лесли! – воскликнула Полли, зайдя ему со спины. – Куда ни придешь – всюду ты!

Лесли обернулся и просиял. Все приветственно загалдели: «Привет, Полли!» Эд, подтянутый и кудрявый, вскочил и принес ей кресло. Сэм поднялся во весь рост, и улыбка у него была словно длинный коричневый мазок. Анна подбежала к Полли и обняла ее. Глаза у Анны были очень ясные и яркие, и на ней было темно-розовое платье, которое подчеркивало, что загорела она сильнее всех. Мэри Филдс с улыбкой сказала: «Ну, привет!» К тому времени, как Полли со всех сторон насовали всякой всячины – стакан сока, два пирога со свининой, рулет с сыром, чипсы, жареный лук и коктейльную вишенку, – она была на седьмом небе. Да, на седьмом небе, повторяла она про себя. Том не делал ничего, только коротко улыбнулся ей со своего места рядом с Мэри Филдс.

– Быстренько допивай сок, – сказал ей Эд. – Это всего лишь прикрытие для нарушения закона. У нас праздник.

– Поводов для праздника у нас два, – сказала Анна. – Первый – вот.

Она открыла сумку, вынула оттуда книгу и передала Полли.

– А второй – нам предложили записать пластинку! – сказал Сэм.

Ему это было так приятно, что таить новость дольше он не мог.

Полли поймала себя на шальной мысли: хорошо, что не случилось чего похуже.

– Наконец-то нас нашла слава! – сказал Эд. – Хотя бы чуточку. Кстати, не только слава, но и деньги.

– Это здорово, я за вас ужасно рада! – искренне сказала Полли.

Она посмотрела на книгу и ахнула. Книга называлась «Нигдешние сказания», а авторами ее значились Эдвард Дэвис, Томас Линн, Сэмюэль Ренски и Анна Эйбрахам. Обложка была дымчато-сине-зеленая с розовыми проблесками пламени, а на переднем плане красовался зловещий тощий силуэт сухого болиголова.

– А кто придумал обложку?

– Издатель, – ответила Анна. – Мы только сочинили рассказы.

Сэм с Эдом принялись наперебой рассказывать Полли, как им пришло в голову заняться сочинительством:

– Понимаешь, мы уйму времени проводили в разъездах, приходилось часами сидеть и ждать, вот мы и придумали рассказывать друг дружке всякие истории, чтобы скоротать время. Все началось с Тома. А может, с Анны? Короче говоря, записывать их предложил Том, это точно. Ну, мы и стали их записывать и читать вслух, и говорили друг дружке, где вышла полная ерунда, и переписывали, а Том печатал их на машинке. Потом, когда мы были в Нью-Йорке, Анна тайком от всех взяла и послала их в издательство. Когда нам сказали, что напечатают сборник, мы так и попадали!

Они гордо улыбались Полли, а та листала книжку.

– Вот было бы здорово прочитать, – сказала она. – Можно, я возьму ее ненадолго?