– Нет, Ашва. Народ Ракайи пойдет за Лаэртой, за мной пойдут только горы. В Ракайе меня знают как верного вассала Янгиса, потребуется время, чтобы люди поняли – я никогда не был на его стороне. Возможно, потом, если императрица Лаэрта решит заключить второй брак…

– Я понял тебя. Ты хочешь стать императором, Брейд, но только немного позже. Ну, что ж, я скажу людям, что ты набираешь войско. Пусть молодые поучатся воевать.

Эрвин закрыл глаза. Значит, Брейд выбрал эту развилку. Страна, охваченная кровавой междоусобицей. Чума. Брейд, истыканный стрелами, конница скачет по его трупу. Литания и Тайра, спина к спине привязанные к столбу, и ревущая толпа поджигает хворост. А если так?

Старый князь скорчился в седле и прижал руку к животу, острая боль выворачивала внутренности наизнанку. Того, кто поднес ему испорченный кумыс, он убьет собственной рукой. Какой-то поганый рыжий мальчишка…

– Ашва, сколько людей ты можешь мне дать? Я хочу захватить Белую Чайку.

– Ради бабы? Ты хочешь, чтобы я послал своих людей на смерть ради твоей бабы?

– Ашва, ты мне друг, и я всегда тебя уважал. Не надо называть Лаэрту бабой в моем присутствии.

– Хорошо, Брейд, прости меня. Ради женщины. Ради императрицы. Ни одного человека не дам, так и запомни. Больше не говори со мной об этом.

– Я тебя понял. Ну что ж, обойдусь своими силами.

– Хочешь помирать – помирай, но без моего народа, – Ашва слез с коня и, стараясь не ускорять шаг, удалился в сторону кустов.

К разбойничьей крепости они подъехали к обеду, но даже коней не расседлали, только подпруги ослабили и задали овса. Тайра умаялась с отвычки, за стол не пошла, заснула на куче соломы возле конюшни, так что Волку пришлось ставить караул возле спящей девушки, чтобы парни ненароком не обидели.

Но передышка оказалась короткой, разбудили – и снова в седло. Никак не получалось выяснить, куда ее везут: Волк ехал первым, Тайра – в самом конце цепочки, а когда спустились на равнину, им встретились какие-то всадники, и Волк умчался с ними далеко вперед, потом и вовсе исчез.

Уже в полной темноте они проехали то ли деревушку, то ли городок – подковы зацокали по мостовой, поднялись по крутому холму, на вершине которого чернела крепость и остановились перед аркой в высокой каменной стене.

– Открывай, приехали!

Заскрипел ворот, решетка поползла вверх. На широком, заваленном грудами хлама дворе, их встретили несколько солдат с факелами. Рогатого волчьего шлема вроде бы видно не было. Сильные руки сняли Тайру с седла и бережно поставили на брусчатку. Она подняла глаза – и встретилась с хмурым взглядом на грубом женском лице. Громадная женщина, похожая на медведицу в нарядном чепце и фартуке с оборками, рявкнула через плечо:

– Коня расседлайте, вещи госпожи несите за мной, – и чуть помягче обратилась к девушке, – пошли, за меня держись, еле на ногах ведь стоишь.

Тайра послушно вцепилась в пышный рукав и заковыляла к замку. Это был не грубый куб донжона, пристанище удачливой разбойничьей шайки или дружины воинственного барона, а настоящий замок, такой должен принадлежать знатному лорду, возможно, даже графу. В стрельчатых окнах горели огни, лунный свет скользил по черепице высокой крыши и узорчатым флюгерам, чуть покачивающимся над башнями. Над входом – вензель. Может, Волк и правда беспутный отпрыск знатной семьи. Ну а какое тогда положение у самой Тайры? Гостья? Заложница?

Внутреннее убранство замка намного больше соответствовало представлению о разбойничьем логове. Лестница с грязными стертыми ступенями, голые стены со следами недавно ободранной обшивки, окна без занавесей, почти никакой мебели. Попадавшиеся по пути слуги одеты богато, зато с такими рожами, как будто их господин Гутрис нанимал. Тайра окончательно уверилась в том, что замок захвачен и разграблен людьми Волка, а законные владельцы, скорее всего, убиты.

Богатырша привела ее в тесную комнатку, посередине стояла огромная бочка, над которой струился пар.

– Раздевайся, хозяин велел помыть тебя перед ужином.

Тайру смутилась, но спорить не стала. От нее и правда несло конским потом, да и своим тоже.

Вода оказалась в меру горячей, приятно пахнувшей травами. Тем временем разбойница унесла куда-то тайрину одежду, потом брезгливо порылась в подсумках.

– Мятое все, совсем нечего надеть. Давай я тебе что-нибудь из платьев герцогини подберу – она маленькая была, вроде тебя. На меня-то все равно не налезает.

Тайру передернуло. Надевать одежду убиенной герцогини было ужасно противно.

Принесенное платье и правда оказалось в самый раз. Очень красивое, синее, расшитое голубыми цветами. От него исходило еле заметное ощущение ветхости, как будто его не надевали много-много лет. Что ж, по крайней мере, несчастная погибла не в нем.

– Поторопись, его светлость ждет тебя к ужину.

Все-таки – «его светлость»? Значит, не Волк тут хозяйничает. Мало ли отчего здесь так убого, может быть, замок ремонтируют. И герцогиня, скорей всего, жива – просто когда-то она была худенькой, а потом поправилась и отдала старый гардероб служанке.

Служанка с улыбкой – надо же, умеет улыбаться – распахнула дверь. Тайра увидела высокого седовласого господина с надменным лицом и робко поклонилась.

– Добрый вечер, госпожа, разрешите проводить вас к столу, – старик предложил ей руку.

– Благодарю вас за гостеприимство, ваша светлость.

– Называйте меня господин Гремм, если не возражаете, госпожа. Я кастелян его светлости.

В гробовом молчании старик провел растерянную Тайру по пустым коридорам, крутой лестнице, и только перед дверью склонился к ее уху.

– Как вас представить, госпожа?

– Тайра.

– Госпожа Тайра, ваша светлость!

Полукруглая комната, видимо, часть башни. Длинный стол, сервированный массивным серебром, в центре – канделябр на двенадцать свечей, по бокам – спинки пустых стульев. Гремм выдвинул ближайший стул, с легким поклоном указал на него Тайре. Она помедлила, вглядываясь сквозь пламя свечей в человека на противоположном конце стола. Безо всякого сомнения, на резном позолоченном кресле восседал все тот же Волк, только в темном бархатном камзоле и красиво причесанный. Что за дурацкий маскарад… Гремм бережно выкладывал на ее тарелку какие-то ароматные кусочки, Тайра даже не взглянула на них, хотя еще недавно чувствовала зверский голод.

– Благодарю, Гремм, можете идти. Дальше мы сами о себе позаботимся.

– Простите… Как мне следует к вам обращаться? Ваша светлость или господин Волк? – идиотские игры разбойника настолько взбесили Тайру, что она совершенно перестала его бояться.

– Ваша светлость будет разумнее. Волком можешь меня называть, если увидишь на мне рогатый шлем, но вряд ли в ближайшее время тебе предоставится такая возможность. О чем ты хотела спросить7