– Я тебя до конца жизни проклинать могу, раз тебе, извращенцу, это нравится.

И, дабы не быть голословной, я и в самом деле вскинула руку, стряхивая с пальцев мгновенно созданное обездвиживающее заклинание. Да, заклинаний, проклятий я таких не знаю, а потому Айзек его с лёгкостью и отразил.

Но мне не нужно было его обездвиживать, мне была необходима лишь пара секунд на создание теперь уже действительно проклятья. Того самого, которое я первым на Айзека и наложила – проклятье отворота.

И когда демон вдруг застыл с каменной маской на лице, я позволила себе улыбнуться. Знала, что он не убежит сломя голову, слишком гордый для этого, но и сделать мне он больше ничего не сможет. А я именно этого и добивалась.

Но почему же тогда так горько на душе стало? Так почти невыносимо больно?..

Когда прилетела метла, я не взглянула на Айзека.

Когда залезла на свою верную помощницу, тоже не одарила его ни взглядом.

И даже когда улетала прочь… хотелось обернуться, невыносимо сильно хотелось, но лишь до того мгновения, как я не напомнила самой себе, что принесло это существо в мою жизнь и что сделало, чтобы её… нет, не разрушить, но сильно покалечить.

Хотел войны? А осилишь ли? Чёрная ведьма – не тот враг, которого стоит заводить.

Глава 19

Во Влеку я вернулась глубоко несчастной.

И кто бы мог подумать, что это окажется именно тем, что было мне так нужно?!

– Совсем девку замучили, ироды окаянные! – Возмутилась низенькая и очень горбатая, но столь же и воинственная бабушка лет восьмидесяти на вид.

– И не говори, совсем бледная и дохлая стала, – поддакнула ей её подруга примерно того же возраста, только со спиной ровной, как трость, и взглядом высокомерным и знающим. – И без того поганка поганкой была, но теперь на неё без слёз и не взглянешь.

Выражая своё согласие с вышеозвученным, третья участница этой весёлой компашки просто мрачно сплюнула на землю, после чего все трое жизнь повидавших посмотрели на меня так, словно я во Влеку умирать вернулась, не выдержав мучений страшный и издевательств демонических.

А я… вспомнила Айзека, друзей его отбитых, ту злость, которая кипела в моих венах буквально только что, а потом сменилась тяжёлой обидой и грустью… И поняла ведьма: вот он, её шанс на месть!

Громкий жалобный всхлип вышел каким-то подозрительно правдоподобным, бабушки тут же синхронно вскинули головы, нацелив алчущие сплетен взоры на несчастную девку, как-то странно посмотрела на меня полненькая женщина в голубом платье, стоящая чуть в стороне и до этого скорбно рассматривающая руины, которые, видимо, когда-то были её домом, с другой стороны на меня покосилась пожилая пара, ребятня шуметь перестала, чуть притихла работа.

Вот он, мой шанс.

И я не стала его упускать!

Как прошла, как опустилась тяжело на каменную глыбу, руками лицо закрыла, в грудь побольше воздуха набрала и как давай реветь!

Признаюсь, поначалу выходило не совсем правдоподобно, но я довольно быстро вошла во вкус, и как-то слёзы сами из глаз потекли, и рыдания, уже настоящие, сами сотрясать начали.

Стоит ли говорить, что желающих пожалеть несчастную бедную ведьму нашлось много?

И я им выложила всё, абсолютно всё, что посчитала нужным! О том, как маги безнаказанно меня из дома украли, потом в мой же дом вломились, угрожали, издевались… в целом, на этом можно было уже остановиться, потому что влекийцы мгновенно прониклись абсолютной ненавистью к вышеназванным. Сдаётся мне, маги и до моего появления во Влеке вели себя не самым лучшим образом, раз народ не на их сторону встал, а, наоборот, против них.

Но достигнутого эффекта мне показалось мало, так что я охотно рассказала и о том, как подверглась опаснейшей магии чернокнижников по вине всё тех же магов, которые, если подумать, тут не при чём были, но кого это волнует? Не забыла упомянуть о том, как меня в лесу чуть демоны не прибили, этот же лес поджёгшие, потом о том, как всё они же меня украсть попытались и как из-за них, чтобы город защитить, мне пришлось хранительницей леса стать.

Горожане, а их к тому времени столпилось уже прилично, во всём этом понимали мало, но им очень понравилась та часть, где я ради всех них собой фактически пожертвовала.

Поразительно, но меня практически мгновенно полюбили и принялись массово жалеть и утешать, а магам из академии – косточки перемывать и такое обещать, что мне в какой-то момент даже волнительно за них стало. Но лишь чуть-чуть, буквально капельку.

Конечным итогом прозвучало именно от той горбатой бабушки:

– Хана.

– Нам? – Шепеляво уточнила её до этого молчавшая подруга.

– Магам, – раздался где-то детский голосок.

Жители переглянулись. Судя по взглядам – да, я оказалась права, когда предположила, что маги и до меня влекийцам жизни не давали.

– Надо их проучить, – тихо, но крайне решительно постановила невысокая молодая женщина с очень приятными, мягкими чертами лица.

Горожане согласно закивали и тут же принялись украдкой оглядываться, проверяя, не смотрит ли кто. Действие было напрасным, потому как на приличную толпу, собравшуюся на окраине города, уже со всех сторон поглядывали и полицейские, и те самые маги из академии, и маги уже королевские, которых мой папа притащил и к работам приобщил, и остальные горожане.

Среди всех этих взглядов мне не понравились два.

Оба холодные, настороженные, чужие и явно принадлежащие не тем, за кого себя выдавали их владельцы.

И как-то сама собой поднялась моя ладонь, и охватило двух демонов в человеческих ипостасях чёрное пламя, всецело принадлежащее мне и мной же призванное.

Рёв, рык, почти крик, а затем на горящих рванули полицейские, в момент обоих скрутили и порталами куда-то утащили. Последним уходил отец, он задержался в небе лишь для того, чтобы поймать мой взгляд и продемонстрировать поднятый вверх палец, после чего тоже исчез.

Я осталась. И влекийцы, которые теперь на меня смотрели