На следующий день Влад расплатился за картину и повесил ее в рабочем кабинете своего офиса «Медтехника МС» на Цветном бульваре.

А еще через два дня к центральному офису концерна Мерцалова подъехала инкассаторская машина, два сотрудника передали охране письмо и посылку – прямоугольную коробку, метр на полтора.

– Просьба передать господину Мерцалову от господина Родина.

Секьюрити с большими предосторожностями открыли коробку и доложили по телефону хозяину.

– Там какая-то картина!

– Несите сюда! – приказал он и вслух спросил сам себя: – Кто такой Родин?

– Что именно нести, Игорь Аристархович?

– Все.

Многое повидавший с вершины денежной горы Мерцалов по-настоящему изумился: это была та самая, пресловутая картина «Девушка с лирой», которую переторговал у него незнакомец. Элька тогда обиделась, сказала, за этот шедевр можно было заплатить и три миллиона. Да и сам он себя корил: Акела промахнулся… Может быть, копия? Он подошел к картине, которую продолжал держать в руках сотрудник охраны и приказал:

– Поверни к окну!

Да нет, это была она, девушка с лирой, фантастически вытянутая, как стрела, выпущенная в небо из лука. И лира, летящая вслед за ней в кончиках ее прозрачных пальцев.

Потом он взял копию письма – все неизвестные адресаты поступали в откопированном виде – и прочитал:

«Многоуважаемый Игорь Аристархович! Видя в Вас и в Вашей супруге глубоких и тонких ценителей творчества русских авангардистов и понимая, что для Вас она представляет иную ценность, нежели выраженную в некоей сумме денег, прошу принять от меня в дар от чистого сердца эту картину. Надеюсь, между нами впредь не будет и малейших поводов для соперничества.

С уважением,

Родин Влад Родионович,

Президент АО «Медтехника МС».

Ниже следовали реквизиты и телефоны.

Мерцалов хмыкнул. Более всего его удивило, что этот Родин вот так просто расстался с картиной. А скорее всего, и не просто. Он набрал номер жены.

– Эля, ты где?

Она ответила, что на шопинге, и назвала модный супермаркет.

– Тут сюрприз для тебя, срочно приезжай. Увидишь – упадешь.

Эля не упала, но так верещала от восторга, что Игорь даже окно закрыл.

Через день, когда эксперты подтвердили подлинность картины, Родин был приглашен в семью Мерцаловых.

Изысканный ужин, дорогущие вина и коньяки и, конечно, беседы об искусстве и русском авангардизме.

– Картины Калмыкова – просто космогония; он был уверен, что его красный берет заметен с других планет, – выпив хороший фужер вина, говорила Эльвира. – Это практически неподъемная энергия для обычных людей. Он рисовал на улицах и в парках города Алма-Аты, а сам служил художником в Театре оперы и балета. Люди удивлялись, смотрели на него как на чудо. Городской сумасшедший: и эксцентричное поведение, и ярко-красный берет, синие штаны с золотыми лампасами, и плащ с пришитыми к нему консервными банками. Он никогда не продавал своих работ… дарил их людям знакомым и не знакомым. И умер от истощения в психушке.

– А дельцы от искусства спустя годы продают эти работы за миллионы, – заметил Родин. – Кстати, на вечерних торгах Sotheby’s работа Кандинского «Krass und Mild» («Драматичный и спокойный») продана за 10 с половиной миллионов долларов… Я – тоже поклонник русского авангарда. Но аукционные дома Sotheby’s и Cristie’s… там просто безумные цены, как и на британских аукционах Bonham и MacDougal’s. Кроме них, конечно, есть еще масса других аукционов, занимающихся русской живописью. Я бывал на скандинавском аукционе Uppsala и Stocholms auctionsverk, в Швеции и Финляндии – тоже приличные аукционные дома Bukowski’s. Там можно приобрести картины из частных собраний русских послереволюционных эмигрантов. Еще работы художников первой волны русской эмиграции выставляются на немецком аукционе Lempertz, французском Aguttes, швейцарском Koller. На этих торгах ощутимо низкая заявочная и полное отсутствие какой-то рекламы.

Все эту информацию, слитую из Интернета, Влад выдал с видом серьезного знатока. В маске эстета-коллекционера было проще, чем в той, которую он сбросил, отправившись курсом на Москву из Африки.

В зал заглянул парень лет двадцати трех, с длинными волосами, в оранжевой куртке и зеленых джинсах.

– Миша, – оживился Игорь Аристархович. – Заходи, хочешь с нами поужинать?

– Да, нет, спасибо, я в клуб, у меня встреча.

– Познакомьтесь, мой старший сын. А это наш гость – представитель молодой элиты российского бизнеса. Меценат, искусствовед…

– Влад, – назвал себя Родин.

Они обменялись рукопожатиями.

– Миха… – представился сын.

Миха так Миха.

Влад протянул ему свою визитку, и Миха, попрощавшись, ушел.

Когда тема исчерпала себя, Эля оставила мужчин для мужского разговора.

Мерцалов предложил перейти на что-нибудь покрепче красных вин. Выбрали коньяк тридцатилетней выдержки. Родин вкратце рассказал свою биографию: выпускник закрытого учебного заведения, в совершенстве знает арабский, был нелегалом-разведчиком на Ближнем Востоке. Потом работал в посольствах некоторых стран, в совместных предприятиях, был компаньоном фирмы в сфере торговли недвижимостью, а сейчас раскручивает бизнес по продаже импортной медицинской техники по специализированным заказам.

(Эту стезю президента АО «Медтехника МС», со всеми юридическими тонкостями, ему оформил Артур. Он же провел краткий курс, что должен знать торговец медтехникой. И, проводив друга в Москву, напутствовал: «Если что неясно, сразу звони «консультанту», то есть мне).

Все это понравилось Мерцалову. «Открытый парень, деловой, – размышлял он, потягивая коньяк. – Пробью его фирму и, если не врет, предложу стать компаньоном. В этой сфере у меня еще пустая ниша…»

Потом Мерцалов показал свою коллекцию живописи, по самым скромным подсчетам тянувшую на 5–7 миллионов долларов, половину которой составляли работы русских авангардистов самых разных направлений.

Через два дня Мерцалов имел все зарегистрированные данные о «Медтехнике МС» – счета, вполне приличный уставный фонд, адрес и так далее. Про бывшего разведчика особо много узнать и не рассчитывал: родился в Свердловске, образование – высшее военное командное училище…

Больше всего Мерцалов ценил в людях преданность. Ему лично.

Поразмышляв еще неделю, он решил пригласить Родина и сделать ему предложение, от которого тот не сможет отказаться. Направление очень перспективное. Тем более на рынке лекарств, прямо говоря, он достаточно подмочил свою репутацию. Врагов – тучи, как комарья на болоте. И, если б не мощные вливания денежных масс в органы, иметь ему срок с отсидкой. Этот соответствующий правоохранительный ОРГАН представлялся Мерцалову огромной ненасытной утробой, что-то вроде безразмерного желудка с зубами.