Вечер летнего солнцестояния у огромного сарая в Чиллинге. Нормальная постройка. Правда, для деревни, а не для города. Коровник, конюшня, гараж для трактора и всяких навесных орудий. Просто склад, наконец: зерно, сено, картошка.

В деревне – да. А в городе, как известно, все по-другому. И в этом сарае хранилось нечто куда более ценное.

Большие раздвижные двери на замке.

Тедди вытащил из кармана куртки свою «Заставу» и еще раз возблагодарил бога, что когда-то догадался сделать схрон в лесу.

Он коротко рассказал Эмили, чем занимался в последние дни. Фредрик Маклауд долго не упирался. Бедняга не хотел сцены. Его можно понять.

Спокойный Юргорден… Он разговаривал с Маклаудом, и мимо прошел трамвай. Тедди вспомнил Кума. Трогательные трамвайчики… Юргорден, наверное, самый красивый район во всей стране. Они двинулись к патриархальному Скансену. Когда Тедди был там в последний раз? Наверное, классе в седьмом-восьмом. Нет, позже: как-то водил Линду с Николой.

– У меня к вам есть деловое предложение.

У Фредрика дернулось веко и как-то странно скрючилась рука, будто судорога свела.

– Ты ненормальный.

– Нет-нет, сейчас я вполне здоров. Бывало и хуже, поверьте.

– Ты испоганил мою жизнь, мой бизнес. Все, что мог, испоганил.

Они подошли к входу в Скансен. Родители с детьми и туристы просачивались сквозь деревянные калитки. Все улыбались – наверное, в предвкушении хорошего отдыха.

– Ваше дело еще не закрыто, – сказал Тедди. – А его и не закроют, если я не захочу. Без меня ни один человек не сможет доказать ваше пагубное пристрастие к веществу, название которого начинается на «К», как Каин, и заканчивается тоже на «Каин». И я предлагаю следующее: я отказываюсь представить им доказательства. Вы зарабатываете на этом деле сто девяносто миллионов крон.

Фредрик привычно шмыгнул носом и внимательно посмотрел на Тедди. Веко уже не дергалось.

– Ты серьезно?

– Абсолютно.

– Слушай, ты просто жемчужина. Значит, двести миллионов я не теряю?

– Я так не сказал. Вы не теряете сто девяносто миллионов.

– Как это?

– Вот так. Десять миллионов мне. И один из них мне нужен уже завтра.

Окраина Лидингё. Будто и не город – кустарник, деревья. Все тот же огромный сарай, огражденный высоким забором. Тедди видел собак – он уже был здесь днем, знакомился с местностью. Два добермана, камера наблюдения и сенсоры движения.

Они сидели в машине уже минут тридцать. Ждали. Верхушки елей на темно-голубом небе – театр теней. Самая светлая ночь в году – хуже выбрать время невозможно. С другой стороны – неплохо. Во всяком случае, не нужны карманные фонари, на них наверняка срабатывают видеокамеры.

– Что ты задумал, Тедди? Может, расскажешь?

– Если ты посидишь в машине, я очень быстро вернусь.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Ты адвокат.

– Вот именно.

– Вот именно… вот именно поэтому тебе лучше не знать.

– Почему?

– Адвокат не должен поощрять нарушения закона… разве нет такого правила?

– Такое правило есть, но есть правило еще главнее: лояльность к клиенту. Записано черным по белому: главный долг адвоката – лояльность к клиенту. А Беньямин – мой клиент. А ты помогаешь мне представлять его интересы…. Хорошо, я переформулирую вопрос: принесет ли твоя затея пользу Беньямину?

– Как посмотреть…

Они замолчали. Пахло кожей и ее духами. Интересно, что это за вечеринка, где она была? С кем веселилась?

Часы на дисплее показали двенадцать.

Эмили издала странный звук, будто простонала сквозь зубы.

– А представь, что он виновен. Что он убийца.

– Этого мы не знаем.

Тедди открыл дверцу и вышел из машины.

Забор: два метра высотой, не меньше. В руке у Тедди яркий пластиковый пакет из супермаркета.

Он остановился в двух метрах от забора. Камеры настроены так, чтобы видеть то, что происходит внутри ограды. Мало ли кто проходит мимо, а вот перемахнуть ограду – другое дело. Камеры должны зафиксировать, кто на это решился.

Он почмокал губами, поцокал языком.

Тишина.

Свистнул.

Через минуту они появились. Собаки. Они молча наблюдали за ним из-за ограды.

Желтые, спокойные глаза.

Наконец одна из них тихо, едва показав зубы, зарычала. Он открыл пакет и кинул им большие, сочные антрекоты, купленные несколько часов назад в супермаркете. Мраморные антрекоты – еда для богатых. Сделал несколько надрезов и пропитал мясо пропофолом – тем самым препаратом, которым вырубил филера у ворот собственного дома. Тедди не знал, как рассчитать дозу для собак. Ориентировался на лошадь.

Собаки стояли неподвижно и смотрели, чуть пошевеливая бровями и время от времени показывая зубы. Прямые ноги, великолепно посаженные головы. Прекрасные животные – Тедди ничего против них не имел.

Что будет дальше? Мясо в нескольких метрах, но собаки не проявляют никакого интереса. Тедди отошел в сторону и отвернулся – подумаешь, собаки. Главное, чтобы они сообразили: чужак не собирается проникать в их владения.

Один из доберманов все же заинтересовался мясом. Потом подошел и второй – Тедди с трудом их различал. Первый вроде немного покрупнее. Должно быть, сержант, а тот, второй, – рядовой. Рядовой обнюхал мясо, полизал, но куснуть не решался. Может, ждал указаний от начальника. Прошло не меньше минуты. Черные с желтыми подпалинами псы внимательно изучали, не таит ли подвоха свалившееся на них богатство.

Неужели не сработает? Это же классика…

И как раз в эту секунду первый пес подхватил кусок, рванул, и не прошло и пяти секунд, как антрекот исчез в белозубой пасти. Второй последовал его примеру.

Оставалось только ждать.

Попытался помочь Николе.

Он видел только одну возможность. Его давний опыт подсказывал: возможность только одна.

Шип устроил встречу с черным маклером в парке на Лильехольмене. Что еще ждать – квартирный рынок был в руках давно и печально известных фигур.

Странное место. Все горки и стенки для лазания сделаны в виде экзотических плодов: ананасов, груш и арбузов. Тропическое настроение поддерживала химическая круглогодичная зелень искусственного газона.

– Извините, у меня сегодня выходной по уходу за ребенком, поэтому и выбрал парк для нашей встречи.

Человек, протянувший ему руку, выглядел совсем не так, как Тедди представлял черного маклера.

Лысый, как колено. И полное отсутствие бровей. Может, он болен и прошел курс химиотерапии? И забавно – одет точно так же, как и сам Тедди. Не намеренно, конечно, но кто их знает, маклеров.