Рябов хрипел, таращил глаза, беспомощно размахивал руками.

— Да, уберите же его, что ему надо? — всхлипывал он. — Мне дышать нечем.

— Александр Михайлович, — снова попросил капитан, — не надо так волноваться. Отпустите, пожалуйста, свидетеля.

— Да, отцепите его! Я расскажу все! — сообразил наконец только что получивший увесистый удар по челюсти Рябов.

— Что вы хотите нам рассказать? — не двигаясь с места, лениво поинтересовался капитан.

— Все. Про перстень… — пытался скосить на капитана глаза задыхающийся Рябов. — Мне про него Илья рассказал!

— Замечательно, — одобрил его искреннее желание помочь следствию капитан. — Александр Михайлович, пожалуйста, отпустите Рябова, мы должны зафиксировать его показания. Александр Михайлович!

Но Пахомов его, кажется, не слышал, пришлось Захару отлепиться от стенки и отодрать его от подозреваемого. При этом лейтенант сам едва не получил хороший удар в челюсть.

— Ладно, ладно, все, — потирая кулаки и все еще тяжело дыша, проговорил Пахомов, оставляя в покое несколько потрепанного Николая Евгеньевича. — Все, я в порядке.

— Тогда, будьте любезны, подождите в коридоре, попейте водички, успокойтесь, мы вас вызовем, — настойчиво попросил капитан. — Итак, слушаю вас, Николай Евгеньевич.

— Мне про перстень Илья рассказал. Мы как раз его выигрыш отмечали, он на радостях напился, ну, и стал болтать, как деньги потратит, как теперь заживет, потом вдруг сказал, что деньги не все его, что поделиться надо. Ну, я подумал, что он в карты нечестно выиграл, что ему кто-то помог, — не переставая промакивать лицо платком и отдуваться, рассказывал Рябов. — Думал, может, он с каким-нибудь шулером связался и с ним на пару выиграл. Тут он мне про Гордееву и перстень рассказал. Я сперва посмеялся. Но Илья совершенно серьезно сказал, что про перстень этот ему еще дед рассказывал, что это перстень самой Пиковой даме принадлежал. И сказал, что он сам не очень-то верил, но, когда в карты сел играть, то ему и думать-то ни о чем не пришлось. Карты сами в руки шли. Только выигрыш со стола сгребай. Причем он мне сказал, что пробовал в разные игры играть, все равно выигрывал! — постепенно успокаиваясь, с увлечением рассказывал Рябов. — Я тогда ничего такого не планировал, просто подумал, как повезло дураку. Потом Илью убили, затем у меня сделка одна сорвалась, после я машину помял, все одно к одному, как назло. А потом я на похоронах эту самую Гордееву увидел, ну, и подумал вдруг, а что, если мне тоже сыграть? Только я не Илья, обаять такую красотку не сумею, да и деньги нужны были, вот я и придумал у нее перстень выманить. Илья мне тогда сказал, что перстень этой Гордеевой сегодня же должен вернуть, такой у них уговор был. Как только он третий раз сыграет, все. Возвращает перстень. Так что я ей позвонил, припугнул и велел принести перстень. Никого я похищать не собирался. Это же шутка такая была. Розыгрыш! — сдуваясь, закончил свой рассказ Рябов.

— Значит, вам понадобился перстень? — понимающе кивая, проговорил капитан. — Но сперва вы пытались получить его у самого Колесникова. Приехали к нему домой. Возможно, даже вместе с ним. Попросили взаймы или продать, одолжить, он отказался, и вы его убили. Потом обыскали приятеля, не нашли перстня и, разочарованный, уехали. Или вы убили его сразу, а затем без помех обыскали?

— Да вы что, с ума сошли? Не убивал я его! — нервно подскочил Рябов. — Говорю же, у меня тогда даже в мыслях не было! Сделка сорвалась, когда Илья уже мертв был! А машину я вообще позавчера разбил! Не убивал я его! И потом вы Илью не знали, попроси я у него перстень взаймы, он бы дал. Он был не жадный. И потом он знал, что я верну.

Капитан молча смотрел на Рябова с недоверчивым скептицизмом.

— Да говорю вам! Да у меня же алиби имеется! Вы что, забыли? Я же в тот вечер не один был! Проверьте! — вертелся на стуле, все больше нервничая, толстяк.

«Про алиби он и раньше говорил, только никто его пока не проверял», — припомнил капитан.

— Хорошо, господин Рябов. Подпишите ваши показания, и пока… мы вас задержим. А алиби ваше мы, разумеется, проверим, — решил капитан.

— Ну, что думаешь, это он? — спросил капитана Захар.

— Думаю, вряд ли. А ты?

Захар неопределенно пожал плечами.

— Понимаешь, если бы не падение Гордеевой, я был бы уверен, что это Рябов. Ну, почти, уверен. Потому что плохо себе представляю, как эта туша могла нанести такой точный и сильный удар, даже если Колесников спал во время убийства. Да и вообще, что-то он рыхлый какой-то. Ну, и главное, это падение. Да и раскололся он как-то слишком быстро, если бы думал, что мы его можем в убийстве Колесникова обвинить, помалкивал бы, — рассуждал вслух капитан.

— Никита Александрович, там видеозаписи из «Галереи» доставили, — заглянул в кабинет Толик Жуков.

— Отлично, давайте смотреть, заодно Пахомова надо позвать.

Видеозаписи высоким качеством не отличались, на многих из них не был виден эскалатор, на некоторых его то и дело заслоняли проходящие по «Галерее» люди.

— Так, что-то мало толку с этих записей, — ворчал Толик Жуков, тянувший шею из-за спин старших товарищей.

— Погоди, вот здесь, кажется, неплохо видно, — остановил его капитан. — Вот, к эскалатору подходит Гордеева, за ней еще люди, вот! Вот он момент падения. Слушайте, надо его увеличить. Слишком размыто и далеко. Давайте по новой, — распорядился капитан.

— Надо Вадика позвать из экспертного, он сможет, — предложил Захар. — А мы пока можем другие записи посмотреть.

— Давай сперва эту еще раз прогоним, — не согласился капитан. — Значит, вот она встает на эскалатор, за ней какие-то девицы, парень, это кто? Мужчина? Или женщина?

— Мне кажется, мужик, — нагнувшись ближе к экрану, проговорил Захар.

— А мне кажется, женщина, — не согласился Пахомов.

— Так вот, видели, перед самым падением, возня какая-то, — ткнул в экран пальцем Толик.

— Точно. Я же говорил, ее столкнули.

— Ну, где твой Вадим? — нетерпеливо спросил капитан.

— Сейчас, он же не может все бросить и рысью примчаться, — огрызнулся Захар.

— А может, эту запись пока отложить и другие просмотреть, вдруг еще что-то интересное попадется?

— Давайте. Смотрим все, отмечаем интересное. Потом будем пересматривать, — согласился капитан.

— Я думаю, надо найти записи, где хорошо видно всех, кто вместе с Гордеевой ехал на эскалаторе, — предложил Захар.

— Точно. Давайте все просмотрим, выберем нужные записи и попросим Вадима увеличить их, может, он четкость сможет улучшить.

Вадим, невысокий, сутулый очкарик, воплощал в себе общее представление о зацикленных на гаджетах подростках, тщедушных, замкнутых в себе, асоциальных обитателей виртуальных миров. С той лишь разницей, что Вадим был счастливо женат и имел троих детей, которых близко к компьютеру не подпускал.