Вздрогнув, я посмотрел вниз. Еще одно печенье. У меня возникло искушение его не трогать – те, что попались мне в прошлый раз, оказались весьма странными. Никто на базе так и не смог понять, в чем их смысл.

Но я знал, что просто так оставить это не могу. Наклонившись и стараясь не шуметь, я поднес клочок бумаги к светящемуся плоду.

«Это сон?» – прочитал я.

Я глубоко вздохнул. Угу. Вот жуть. Что делать? Ответить?

– Нет, – сказал я.

– Что? – спросила у меня в ухе Меган.

– Ничего.

Я помедлил, не зная, какой реакции ожидать. Ничего не произошло. Я снова начал подниматься, глядя под ноги, и, конечно же, обнаружил очередную гроздь печений, росших на лиане в следующем пролете.

Я вскрыл одно из них.

«Что за фигня. Ничего порой не понять», – прочитал я на бумажке.

Это что, ответ?

– Кто ты?

– Дэвид? – спросила Меган.

– Я беседую с печеньями-сюрпризами.

– Ты… чего?

– Объясню через минуту.

Я медленно двинулся дальше. На этот раз мне попалась свисающая лиана, на которой, словно семена, росли печенья. Найдя полностью созревшее, я вытащил бумажку.

«Меня называют Светозар. Ты ведь пытаешься ей помешать?»

– Да, – прошептал я. – Если ты имеешь в виду Регалию. Ты знаешь, где она?

Я вскрыл еще несколько печений, но во всех оказался один и тот же текст. Поднявшись повыше, я нашел еще одну гроздь.

«Не знаю, чувак, – прочитал я. – Мне ее не видать. Зато того, другого, я видел. На операционном столе».

– Разрушителя? – спросил я. – На операционном столе?

«Угу. У него че-то там вырезали. Уверен, что это не сон?»

– Нет.

«Мне нравятся сны», – прочел я в очередном печенье.

Я вздрогнул. Значит, Светозар действительно эпик. И этот город принадлежал ему.

– Где ты? – спросил я.

«Послушай ту музыку…»

Больше я никаких ответов не получил, какие бы вопросы ни задавал.

– Дэвид, – тревожно сказала по связи Меган, – ты меня пугаешь.

– Что ты знаешь про Светозара? – спросил я ее, продолжая медленно подниматься и глядя под ноги на случай, если попадутся еще печенья.

– Почти ничего, – ответила Меган. – Когда я спрашивала Регалию, она заявила, что он «союзник», и намекнула, что больше мне знать не положено. Это с ним ты разговариваешь?

Я взглянул на бумажки в моей руке.

– Угу. С помощью текстовых сообщений. Потом покажу.

Нужно было поставить камеру и уходить. К счастью, я как раз добрался до двадцатого этажа. Я толкнул дверь, ведшую с площадки в коридор, но та не сдвинулась с места. Недовольно буркнув, я надавил сильнее. Дверь открылась с громким скрипом, заставив меня вздрогнуть. За ней оказалось помещение с обшитыми деревянными панелями стенами. На мраморном полу лежал роскошный ковер, сквозь который проросла местная растительность.

– Дэвид, что там у тебя? – спросила Меган.

– Кажется, чересчур громко открыл дверь.

– Голубь только что посмотрел в твою сторону. Треск! Он летит к зданию. Поторопись.

Негромко выругавшись, я быстро прошел мимо заросшей секретарской стойки в находившийся за ней офис, окно которого выходило прямо на крышу, где сидел Разрушитель. Я взобрался на подоконник.

– Голубь только что сел на окно твоего здания этажом ниже, но с южной стороны, – сказала Меган. – Вероятно, он тебя услышал, но не знает точно, где ты.

– Хорошо, – прошептал я, закрепляя камеру снаружи здания. Сторона была восточная, так что птица меня видеть не могла. Камера надежно встала на место. – Как там Разрушитель?

– Он не смотрит в твою сторону, – сказала Меган. – Ничего не заметил. Но если птичка в самом деле один из эпиков Ньютон…

Если…

У меня возникла идея.

– Гм… – пробормотал я, нажимая кнопку включения камеры.

– Дэвид? – спросила Меган. – Что это значит?

– Ничего.

– Импровизируешь?

– Может быть. – Я тихо спрыгнул обратно в комнату. – Скажи-ка, Меган, какой единственно надежный способ выяснить, скрывал ли Нокс все это время свои способности, или ему их каким-то образом дала Регалия?

Меган ответила не сразу.

– Треск. Ты что, хочешь захватить его в плен?

– Почему бы и нет? Вэл вернется не раньше чем через час. Можно пока заняться чем-нибудь полезным. – Я помолчал. – Мне и впрямь не терпится узнать, снились ли ему в последнее время кошмары.

– А если Проф или Разрушитель заметят?

– До этого не дойдет, – ответил я.

– Слонц, – бросила Меган.

– Какой уж есть. Можешь меня прикрыть из какого-нибудь окна?

– Сейчас посмотрю, – вздохнула Меган.

«Безумие», – подумал я, идя назад через заросший офис.

Бросить вызов эпику, которого я едва знал? О котором у меня не было никаких сведений, никаких заметок – вообще ничего? Примерно как прыгнуть в бассейн, не удостоверившись, что твои друзья не напустили туда змей.

Но другого выхода у меня просто не было.

По сути, мы были слепы. От Профа не было особого толка, но, что еще хуже, даже если бы он мог помочь, Регалия, скорее всего, просто манипулировала бы нами, основываясь на том, что знала о нем и Тиа.

Нужно было выкинуть что-нибудь неожиданное, и тайны, известные Ноксу, могли многое изменить. Я утешал себя мыслью, что хотя бы не пытаюсь противостоять в одиночку Разрушителю или Ньютон. В конце концов, речь шла всего лишь о низшем эпике.

Я не мог предугадать реакцию Профа. Когда я рассказал ему о моих планах похищения одного из эпиков, он ответил, что либо я именно тот, кто нужен мстителям, либо я опасно безрассуден. А может, и то и другое.

Он ничего мне не запрещал – просто не хотел, чтобы я подвергал опасности команду. О чем сейчас речь не шла.

Я выглянул на лестницу. Все, что мне было нужно, – это создать какой-нибудь шум – и Нокс бы сообразил, что выбрал не то место для слежки. А когда он появится, я ему просто врежу. Проще пареной репы.

Вот только я понятия не имел, как парить репу.

Затопав ногами, я свалил с тумбочки старую настольную лампу и тут же выругался, с ходу на нее наткнувшись. Затем я вышел на лестницу и поднял пистолет Меган, держа его обеими руками. Подсветку мобильника я выключил, и единственный свет исходил от свисавшего с ветки пухлого плода.