– Слава Белому Престолу! – Бывший сотник опустился на одно колено.

– Эй-эй, – заволновался гном. – Он что, хочет идти с нами? А почему никто не спросит Гундихара фа-Горина, нужно ли ему это? Зачем нам сдался этот белобрысый дылда? И чего он хочет от нас?

– Защищать Бенеша, – сказала Саттия. – Не все опасности можно отвести магией, так что лишний лук и меч нам не помешают…

Мысль о том, что ей приятна компания тар-Готиана, она гнала прочь.

– Ладно, клянусь кулаками Лаина Могучего. – Уроженец Льдистых гор мрачно смерил нового спутника взглядом. – А что сам Бенеш думает по этому поводу? Эй, конопатый, что скажешь?

– Он с нами? – Ученик Лерака Гюнхенского посмотрел на тар-Готиана равнодушно. – Пусть едет, да.

Тут Гундихару ничего не осталось, как согласиться. Но отыгрался он, когда привезли «достойное вознаграждение». Лично залез в оба мешка, ощупал каждую золотую монету, которых набралось четыре сотни, и лишь после этого успокоился.

– Все готово? Отправляемся? – спросил Бенеш, после чего свистом подозвал коня и залез ему на спину.

– Прощай, посланец Великого Древа, – сказал император. – Помни, мой народ будет вечно благодарить тебя. И ждать нового появления. Прощайте и вы, – он кивнул Саттии и гному, – легкого пути.

Гундихар в ответ рявкнул что-то воинственное, и отряд из четырех всадников двинулся на север, прочь от воинского лагеря и рощи, возникшей на том месте, где еще недавно стояла Ла-Хордана. Примерно через милю, когда въехали в джунгли, Бенеш решительно свернул к обочине.

– А, хочешь открыть эту свою лесную щель? – сказал Гундихар. – Давай, валяй. Но только скажи, ты и вправду посланец Великой Деревяшки? Куда и зачем она тебя послала? И кто был тот дубовый, что на корабле помер?

Саттию, честно говоря, мучили схожие вопросы, только высказать их так открыто она не решалась.

– Это не важно… ты не поймешь, – покачал головой Бенеш. – Потом, может быть, станет ясно…

Повинуясь его жесту, в стене зарослей открылся проход. А когда путешественники вступили под его зеленые своды, деревья вернулись на место, и лес вновь стал выглядеть так, словно тут никто и никогда не проезжал.

Ревангер, столица королевства Южная Норция, считался самым большим портом на побережье Каменного моря. От самого мыса Бекар до гоблинских владений у подножия Льдистых гор не было крепости более могучей. Ее стены, сложенные из черного камня, отражались в водах реки Норц и просторной гавани, где могли стоять многие десятки кораблей.

На торжищах Ревангера встречались купцы со всех концов Алиона – люди, гномы, гоблины и даже гости из Мероэ или Великого леса. Город не входил в Танийский союз, как почти все порты Деарского залива, и это привлекало тех, кто хотел торговать самостоятельно, а не под указку могущественной корпорации, объединившей десятки приморских поселений.

Короли Южной Норции богатели, на правителей Северной, что считали себя истинными наследниками славы древнего, единого государства, смотрели свысока. Не боялись Золотого государства и его алчного хозяина. Верили, что в союзе с соседями сумеют отбиться, если Харугот из Лексгольма возьмет да и обратит взгляд на северо-запад.

Но беда явилась с той стороны, откуда ее не ждали.

Ревангер – город приморский, и густые туманы тут не редкость. Но тот, что пришел с запада в двадцать пятый день месяца поростень, был похож на плывущую над морской гладью стену из белой плотной ткани. Он проглотил Лягушачий остров, словно задернул занавес над морем, и надвинулся на гавань.

Над башнями городской стены повисла белесая хмарь, через которую с трудом просматривалось небо.

– Вот зараза, – сказал один из двух стражников, что скучали на Речной башне. – Ничего ведь не видно, а?

– Точно, – кивнул его напарник. – И другой берег пропал.

На противоположном берегу реки, прямо за портом, располагался огромный рынок, где торговали всем, чем только можно представить, от оружия до пряностей, от жемчуга до живой рыбы. Но сейчас он словно растворился в тумане. Осталась темная вода реки и марево над ней.

– А это что, гляди? – спросил первый стражник, которому показалось, что в тумане скользнула темная тень. – Корабль?

– А, да… – Второй не договорил, выпучил глаза.

Послышался скрип снастей, негромкий плеск, и из дымки выскользнула большая черная галера, по всем признакам гоблинская. Стал виден глаз, нарисованный на борту около тарана, и герб на белом парусе – рыба с крыльями, а над ней молот. Стражники видели такой первый раз в жизни.

– Это что… как… они же… – забормотал первый, разглядев, что на палубе тесно от вооруженных роданов. – Враги?

На Краевой башне, что замыкает северо-западный угол крепости, стражники оказались посообразительнее и пошустрее. Там отчаянно зазвонил колокол, его голос поплыл сквозь туман.

Галера протаранила стоявший у причала купеческий неф из Гормандии. Тот с хрустом и скрежетом стал тонуть, завопили матросы, начали прыгать за борт. Гребцы галеры немного потабанили, и та втиснулась на освободившееся место. По мосткам на причал хлынули воины в блистающих панцирях и шлемах, с мечами и щитами в руках.

Вслед за первым судном с крылатой рыбой показались еще несколько таких же галер.

– Враги! – рявкнул второй стражник. – Это набег! Чертовы краснопузые! Совсем озверели! Звони!

Южная Норция давно ни с кем всерьез не враждовала. Не считать же войной приграничный конфликт с герцогством Ородрим или постоянные стычки на границе с северянами? Да, здесь слышали о том, что в Закатном архипелаге началась свара, но никто не ждал, что она докатится до материка, и так быстро.

А значит – это набег гоблинов, только уж очень наглый…

Первый стражник метнулся к колоколу размером с ведро, висевшему на одном из внутренних зубцов, и схватился за веревку. Сейчас ударят в набат, из казарм выползут королевские войска. Быстренько двинутся в порт и там как следует врежут находникам. Если те окажутся сообразительны, успеют удрать с кое-какой добычей, если нет – то все полягут тут.

Но все пошло не совсем так, как думали часовые.

Галера, на которой находился Ларин фа-Тарин, уткнулась в причал, и тысячник с трудом удержался на ногах. Загрохотали мостки, и еще не перестали трястись, как по ним побежали воины из первой сотни. Оказавшись на причале, выстроились в колонну и, подняв щиты, рванули к берегу.

Гном мог гордиться подопечными – вымуштровал так, что приказов не надо.

– Во имя Господина… – пробормотал он, подумав, что гордиться будет потом, в более спокойный момент.

Сейчас, пока местные не оправились, нужно захватить плацдарм и ринуться к мостам, что ведут к воротам крепости. Если удастся сразу ворваться внутрь, то дело, почитай, сделано. Если же нет, то драка может затянуться, и тогда возможны сложности.