Рыжий зевнул так, что клацнули клыки, поглядел на двуногих спутников с неодобрением – куда вскочили в такую рань? Но поднялся и потрусил за Рендаллом, отправившимся седлать лошадь. Харальд встал последним, долго пил воду из фляжки, затем плеснул немного на лицо.

– Уф, еле встал, – сказал он. – Они не проснутся? И что с часовыми?

– Все видят сны. – Тридцать Седьмой превратился в золотистую елочку, и голос его стал глуше. – Мертвые и жадные. Высасывающие силу и память. Крепкие и сильные, какие не разрубить так просто.

Олен забрался в седло, оцилан устроился у него за спиной. Мгновением позже верхом оказался Харальд, и они осторожно поехали к дороге, лавируя между спящими воинами.

Сиран полетел следом.

Миновали громогласно храпевшего Тахрида Алузона, оставили позади часовых, что дрыхли без задних ног.

– Вот и все. – Олен обернулся, чтобы бросить на лагерь последний взгляд. – Надеюсь, что до рассвета никто на них не нападет.

Дорога ложилась под копыта лошадей, ползла назад Стена, а за спиной неспешно занимался день. К тому моменту, когда солнце целиком выбралось на небосклон, они успели обогнуть небольшое селение и оставить в стороне форт. Над ним виднелись флаги Тердумеи, золотые, с тремя косыми фиолетовыми чертами, на которых блестели золотые же звезды.

Форт отстоял от дороги на какую-то сотню шагов, и двух всадников с его стен увидели. Но поскольку сиран вовремя превратился в нечто похожее на облако пыли, задерживать не стали.

Где-то с полудня селения начали встречаться часто, словно доски в заборе. Стена исчезла из виду, ушла на юг. Олену показалось, что он узнает места, по которым ехали осенью, преследуя Сердце Пламени. Но то ли память подвела, то ли Тридцать Седьмой излишне активно «помогал» ехать быстро – определить, сколько осталось до Терсалима, Рендалл не смог.

Понял только, что столица Серебряной империи вроде бы совсем недалеко.

Селения выглядели так же, как и полгода назад, словно не было никакой войны. Вот только на лицах работавших на полях крестьян читался страх, и на всадников они смотрели с тревогой.

На ночлег Олен собирался остановиться на одном из постоялых дворов.

– Лучше заночуем в поле, – сказал Харальд, когда они проехали одно такое заведение. – Видел, как хозяин на нас глянул? Ты, как я понимаю, из тех же краев, что и завоеватели, так что вряд ли к тебе отнесутся хорошо. Еще попытаются глотку перерезать.

– Да, наверное… – кивнул Рендалл, думая о том, что совсем не хочет убивать ни в чем не повинных людей.

Еще через милю они вместе с дорогой спустились в ложбину. Придержали лошадей у протекавшего по ее дну ручья, чтобы напоить животных. Только спешились, как шерсть на спине Рыжего встала дыбом, и донесся топот копыт.

– Это еще… – только успел сказать Олен, как с западного края ложбины вниз ринулись конные воины.

Тридцать Седьмой исчез, пропал, словно ушел в землю.

Всадники выглядели как типичные хирдеры кого-то из северных владетелей – кольчуги, мечи и шлемы не слишком новые, но годные в дело, мрачные рожи, злобные взгляды. Вот только гербовые туники были черными, и красовалась на них половинка солнечного диска. И тот же самый рисунок украшал висевшие у седел круглые щиты.

Герб Безариона, символ предков Рендалла.

– Кто такие, волчья сыть? – закричал еще издали один из всадников, а остальные потащили из ножен мечи.

– Путники, – ответил Олен.

Заплескала под копытами вода, и через мгновение Рендалл и Харальд оказались в полукольце из конских морд. Повеяло крепким запахом лошадиного пота, стало понятно, что хирдеров не более двух десятков.

Рыжий зашипел, прижавшись к земле, оскалил острые клыки.

– Да ну? – прищурился предводитель, светлобородый и круглолицый. – Какие путники в такое время?

– Мирные, – со значением проговорил Харальд и положил ладонь на эфес меча.

Хирдеры заржали дружно, точно по команде, на обветренных физиономиях появились улыбки.

– Ну, насмешил, – сказал предводитель, после чего звучно высморкался на землю. – Это сейчас-то? Откуда вы такие взялись и куда едете? – Взгляд его стал жестким, давая понять, что шутки кончились.

– С востока, из орочьих земель. И движемся в Терсалим, – ответил Олен.

– И зачем?

– По личной надобности.

Рендалл понимал, что вдвоем с Харальдом они перебьют этих парней без особых проблем. А тех, кто ухитрится вырваться из ложбины, легко нагонит и прикончит сиран. Но оставлять позади себя очередную груду трупов он не хотел и намеревался уладить дело миром.

Если только не дойдет до крайности…

– Издалека вы, – протянул предводитель. – По личной надобности… Подозрительно это все… И как только через восточные пределы прошли? Там тердумейцы развлекаются, а они убивать любят, волчья сыть.

Олен пожал плечами, как бы говоря: как-то прошли и никаких тердумейцев не видели.

– Да лазутчики это! – вмешался еще один хирдер, узколицый и носатый, с «заячьей губой». – Посмотри на их хитрые рожи! И куда третий делся, которого мы видели?

Сирана все же успели заметить.

– Да вы что, парни, с ума съехали? – сказал Олен с улыбкой. – Какие лазутчики? Вы же слышите, как я говорю? Разве местные так разговаривают? Я вообще родом из графства Файн. А вы откуда?

– Я из Ахерна… – пробасил здоровяк с носом картошкой и круглыми голубыми глазами. – Земляки почти!

– Эй, тихо там! – остановил предводитель начавшееся братание. – На лазутчиков вы и правда мало похожи. Больно заметные. Да и кот этот, – любопытный взгляд достался оцилану. – Но видит Азевр, что-то тут нечисто. Больно уж вы на колдунов смахиваете. А, парни?

Парни загудели, давая понять, что они полностью согласны.

– Где вы видели чародеев с мечами? – поинтересовался Харальд. – Без свиты, и так далеко от городов?

– Кто их, в смысле, вас, знает? – ответил предводитель неопределенно. – Жить захочешь – на все пойдешь. А в землях Синей Луны согласно ре-скрип-ту, – последнее слово он выговорил по слогам, – регента, да продлятся дни его навечно, любое колдовство запрещено. Магов надлежит ловить, лишать способностей, после чего, согласно мере их злодеяний, либо отпускать, либо сажать в терсалимский зиндан… Таков новый порядок, и мы его должны поддерживать.

Всадники гордо выпрямились в седлах, лица стали важными, словно у таристеров, что пришли в храм на службу.

– А кто будет решать, чародеи мы или нет? – спросил Олен. – И лишать способностей так, чтобы не убить при этом?

– На то особые люди есть, ученики самого консула, – многозначительно поднял палец предводитель. – Мы вас к одному из них отвезем, прямиком в Сиппори, а он уж решит, чего с вами делать.