Гэвин завез нас высоко на перевал, на верхнюю площадку подъемника. Гигантская неуклюжая колонна протянула в небо толстые тросы, к которым были привешены трехместные сиденья, сразу за моим окном падавшие в кипучую массу черных туч. Со стороны Энди тросы уходили вверх и скрывались в поржавелом металлическом сарае. Гэвин остановился, чтобы Джульетта могла выпрыгнуть и проверить, что внутри, вдруг Люси укрылась там от непогоды, однако хозяйка «Небесного приюта» быстро вернулась к нам, на ходу качая головой.

Автотанк снова тронулся с места и поехал вниз по склону под проводами. Я решил, что это хорошая идея, опоры подъемника были видны даже в такое ненастье – их темные силуэты выступали из мрака. Если бы меня случайно занесло сюда, я тоже выбрал бы их в качестве ориентиров. Разумеется, все это имело смысл лишь при том условии, что Люси пыталась куда-то попасть. Подвесные кресла раскачивались на ветру у нас над головами, поворачиваясь почти на девяносто градусов. Хорошо, что я не сидел в тот момент на одном из них. Гэвин петлял вокруг опор, будто это был гигантский слалом, со вкусом и скрипом передергивая рычаг передачи. Я подумал, как бы у него не заболел локоть от таких поистине теннисистских усилий. Мы сидели сзади, приморозив лоб к стеклам и съезжая на лавках вперед из-за крутизны склона, щурились и вглядывались в белесую тьму. Но Люси не было.

Спуск становился постепенно более пологим, мы проехали мимо еще одного сарая, который подкармливали спускающиеся вниз провода. Джульетта снова выскочила наружу, сбегала к нему и вернулась с той же поспешностью. Наш маленький запас надежды быстро истощался. Чем дальше мы ехали, тем меньше оставалось причин верить, что потенциальная беглянка могла забрести так далеко.

Прошло еще несколько минут, и впереди показалось несколько зданий. Мы взяли курс на курорт.

– Черт! – буркнул Энди, тыкая пальцем в экран своего телефона. – Кусок дерьма.

– Тут прием лучше? – спросил я.

– Нет, батарейка села. А у тебя?

– Мой мобильник нырнул в озеро, забыл?

«Полный улет» больше напоминал военную базу, чем место отдыха. Его территорию занимали огромные квадратные сараи, где, вероятно, находились общие спальни, ночевка в которых обходилась постояльцам в одну десятую стоимости аренды шале в «Небесном приюте», в связи с чем гостей тут было в десять раз больше. Но на улице ни души, отчего рождалось жутковатое ощущение, как в безлюдном парке аттракционов. Видимо, все туристы находились в домах. Погода была мрачная, но не апокалиптическая, так что, если тут не было своих трупов, с которыми нужно разбираться, причин покидать курорт у приезжих не имелось. Призраки былой активности мерещились мне в трепете флуоресцентных треугольных флажков, расставленных в качестве указателей на хорошо утрамбованной дороге, твердость которой даже в такой сильный снегопад явственно ощущалась под гусеницами. Таблички «АРЕНДА» или «ЕДА» в этой пустоте выглядели жалкими, словно попали сюда из какого-то другого места. Мы плыли мимо них на своем рычащем механическом звере, будто болтались на волнах после кораблекрушения. Стояла зловещая тишина: живая и мертвая одновременно.

Этот курорт, устроенный для удовлетворения жажды впечатлений, а не для восстановления сил, был полной противоположностью «Небесному приюту»: деньги, сэкономленные на условиях проживания, щедро тратились здесь на подъемник и аренду инвентаря. Общие ванные комнаты и дерматомикоз входили в пакет услуг, кроме того, я уверен, тут вообще обошлись бы без постелей, если бы людям не нужно было бросить куда-нибудь кости между тремя часами ночи, когда закрывался бар, и шестью утра, когда начинали работать подъемники.

Гэвин остановился рядом с гигантской картой, где под слоем льда я углядел разноцветные линии, отмечавшие пути для спуска с горы. Вся правая сторона карты полностью заледенела, виднелись только горящие красные огоньки, которые, как я понял, находились рядом с названиями подъемников. И означали, что все они не работают.

– Простите, ребята. – Гэвин развернулся на кресле, как водитель автобуса. – Я отвезу вас обратно, но, может, вы сперва выпьете чего-нибудь горячего? Нам с Джул нужно обсудить одно дельце. – Он открыл свою дверцу.

– Правда, Гэв? – Джульетта не сдвинулась с места.

– Если ваша беглянка здесь, то наверняка внутри, – сказал он. – Пусть твой приятель проверит список гостей, хотя у нас тут никто не пропадал.

– Это может быть полезным, – вслух произнес я. – Вдруг я замечу, что вы кого-то упустили.

– Я возьму кофе. Ирландский, если тут есть. И подзаряжу телефон. – Энди поднялся со стальной лавки и замер, согнувшись и потирая поясницу. – Если я не разомнусь, приступ геморроя мне гарантирован. – Он поймал на себе нетерпеливый и хмурый взгляд Джульетты. – Что? Она могла добраться сюда.

Энди открыл заднюю дверцу и выпрыгнул, снег хрустнул под его ботинками. Я последовал за ним, решив, что он поступает разумно. Хотя Люси едва ли была здесь, мы могли бы порасспрашивать людей. Вдруг кто-нибудь знает Зеленые Ботинки. Не говоря уже о том, что Марсело приезжал сюда вечером накануне того, как все это началось. Джульетта, которой задержка была не по душе, выпрыгнула из танкобуса и пошла вслед за Гэвином в самый большой сарай, похожий на ангар для авиатехники.

Метель на этой стороне горы мела ничуть не слабее. Я слышал, как скрипели под порывами ветра тросы подъемника. Вдоль обочины дороги выстроились машины, похожие на огромные белые муравейники. Сугробы были утыканы лыжами и сноубордами, когда-то очень аккуратно, но теперь они все покосились и повыпадали, как гнилые зубы. На лыжные палки были надеты перчатки, и это свидетельствовало, что многие из укрывшихся в домах надеялись вскоре вернуться на склоны. Но перчатки полностью заледенели. Все это напоминало накрытый лавиной Чернобыль.

– Тут действительно страшно, – тихо сказал Энди, когда мы подошли к зданию, единственным признаком жизни в котором служил мигающий оранжевый свет в одном из окон. Щеки у меня так замерзли, что их защипало от его горячего дыхания. – Какой-то корабль-призрак. Есть вообще кто-нибудь на этом курорте?

Гэвин подвел нас еще ближе, и мне показалось, что я услышал из глубины здания ревущий клаксон сирены противовоздушной обороны или пожарной сигнализации вместе с серией отдаленных глухих ударов, достаточно сильных, чтобы от них вздрагивала земля под ногами. Мне стало нехорошо. Я начал мысленно препарировать недавние события. Гэвин, очевидно, был больше озабочен тем, чтобы доставить нас или, по крайней мере, Джульетту сюда, чем поисками Люси. Но пока мы беспокоились и занимались розысками пропавшей, она не мертва. В подобных книгах читателю не стоит верить в чью-то смерть, пока он не увидит настоящий труп. Они часто прикидываются. Мы все читали «Десять негритят».

С другой стороны, каким бы подозрительным ни казался мне Гэвин, просто нечестно представлять читателю убийцу, когда до конца книги еще далеко. Нокс подверг бы меня волочению и четвертованию – это его первое правило. И, читатель, ваш правый большой палец должен подсказывать вам, что впереди еще много чего.