– Я никогда не хотел торговать наркотиками, Таня, – устало вздохнул Лим. – Но меня поставили в такое положение… Меня заставили… Как я вам рассказывал, я учился в России и знаю русский язык, чего не скажешь о большинстве моих соотечественников, живущих сейчас в вашей стране. Изначально я хотел создать здесь совместное предприятие: продавать вашим людям наши товары по дешевке и обеспечить своих родственников работой. Но со мной случилось то же, что случается с вашими бизнесменами. В ваших средствах массовой информации много рассказывается о методах вашей мафии. У нас есть кое-какая своя специфика, но в принципе все то же самое… Мои благие намерения обернулись… другой стороной медали. Так, кажется, у вас говорят? Или эта сторона у вас как-то иначе называется? В общем, это неважно, вы поняли суть.

Я кивнула и решила задать вопрос: рад он или не рад, что осел в России? Если бы время можно было повернуть вспять, пошел бы он снова по этому пути?

Встретившись со мной взглядом, Лим кивнул:

– Я стал богатым человеком в вашей стране, Татьяна Александровна. Я обеспечил безбедное существование нескольким десяткам своих родственников, сотням, да даже тысячам моих соотечественников, и, кстати, я помог и вашей стране. Это, конечно, звучит слишком громко, но ведь так оно и есть. Однако за работу у вас надо платить. За возможность работы. Нашей мафии, вашей мафии. Я не хотел платить и вашей, и нашей. Логично, не правда ли?

Я опять кивнула, а потом спросила: кого он выбрал? Своих?

– Ваших, – ответил Лим.

В свое время он долго думал над тем, как ему жить дальше. Лим прекрасно понимал, что без поддержки местных авторитетов ему не справиться, а вот без своих он в Питере вполне обойдется. Он уже наслушался от коллег, раньше его осевших в России, про рейды ОМОНа, расследования ФСБ и просто наезды. Правда, никто никуда не жаловался: большинство китайцев в России живут или вообще без документов, или по фальшивым.

На Лима вышла некая местная организация (китаец именовал ее именно так), состоявшая из бывших и действующих сотрудников российских правоохранительных органов, а также военнослужащих. Они предстали перед ним этакими современными Робин Гудами, собирающимися очистить родной город от бандитов, может, весьма нетрадиционными способами, но тем не менее. Цель иногда оправдывает средства. И только потом Лим понял, как глубоко заблуждался. Цели у этих были такие же, что и у других: личное обогащение.

Они прикрывались Лимом. У них имелась какая-то своя лаборатория, производящая некий синтетический наркотик. Не так давно Лим с удивлением узнал, что наши авторитеты считают, что это именно он заполнил город этим дурманом.

– А ваши? Вы же сами говорили, что ваши тоже везли сюда наркоту? («Или это Цзян с Чангом говорили?» – вспоминала я.) Или я вас неправильно поняла? Вы же сказали, что вас заставили? А сейчас – что недавно узнали. Я не понимаю!

– Наши поставляли в Россию только эфедрин. Но что такое эфедрин в сравнении с какой-то синтетической дрянью, при которой от зависимости уже не избавиться никогда?!

Организация оказалась сильной и задействовала свои связи в тех структурах, из которых пришли ее участники. Они также использовали «Культурный центр», фактически детище Лима, для своих целей.

– Им требовался козел отпущения. В этой организации есть очень умные люди. Они прекрасно понимали: в один день все может рухнуть. И готовили почву, чтобы спасти свои шкуры.

Организация занималась не только производством и продажей наркотического зелья, они также грешили и похищением людей.

Я в удивлении уставилась на Лима. Он грустно кивнул.

Самым страшным для китайца было то, что всех исчезнувших связывало одно: они посещали его центр. Лим стал справедливо опасаться, что какой-нибудь умный опер или следователь сможет найти это связующее звено: в остальном исчезающие были людьми совершенно разными, из разных слоев общества, с разными доходами.

– Но ведь брали кого-то определенного? – спросила я. – В особенности если семьи с разными доходами. Если бы только богатых, еще понятно.

Лим напомнил мне про тесты, про которые я должна знать от сына. Мей Лу рассказала отцу, что встретила в центре Петю. Лим понял, что мы проводим свое расследование, но и мне, и моему сыну опасно появляться в центре, в особенности раз Петя оказался так сильно подвержен влиянию специфической музыки. Мей Лу постаралась убедить Петю больше туда не ходить.

Тесты, предлагаемые записавшимся в кружки, составил кто-то из бывших сотрудников КГБ, входивших в организацию, контролирующую Лима. Китаец не мог объяснить мне принцип. У того же спеца имелись какие-то кассеты, которые он умыкнул из секретной лаборатории в годы своей работы в органах, откуда его, кстати, в свое время не очень вежливо попросили.

– Брали только тех, из чьей памяти можно было стереть воспоминания о случившемся с ним, – пояснил Лим. – Насколько мне известно, родителям возвратили всех детей.

При виде моего удивленного лица Лим исправился:

– Или почти всех. Но возвратили! Я сам проверял, Татьяна Александровна! Я знаю, как обычно действуют банды, которые берут заложников. А тут… Поэтому я и радовался, что связался именно с этими.

«Зойка, – тем временем проносилась в моей голове мысль. – Значит, в самом деле Зойка?» Моя соседка, насколько я ее знала, не могла лишать родителей их любимых детей. Но, с другой стороны, корысть брала свое. И Зойка придумала, как совместить одно с другим. Она брала детей (тех, кто определенным образом реагировал на эту треклятую музыку и потом ничего не помнил из случившегося), потом возвращала. А мне сказала просто, что дети исчезают… Чтобы меня заинтересовать? А я сама, конечно, не пошла проверять пятерых клиенток, о которых рассказывала соседка. Или она их придумала специально для меня? Эх, Зойка, Зойка… Правда, теперь я ни в чем не была уверена.

Я посмотрела на Лима и решилась на прямой вопрос: связана ли со всем этим моя соседка?

Он кивнул и попросил меня, в свою очередь, рассказать о встрече, состоявшейся сегодня у меня дома. Я пояснила, что она проходила в соседней квартире, и передала суть.

– А вы откуда про нее знаете? – сообразила наконец спросить я, потом быстро догадалась сама: – Следите за домом?

– Стараюсь быть в курсе происходящего, – кивнул Лим. – Жизнь вынуждает.

Он помолчал еще немного и заявил, что может рассказать, какая схема, по его мнению, была избрана преступниками. Именно это мне и хотелось услышать – хотя бы из любопытства.

Лим основывался на собранной им по крупицам информации, отдельным репликам участников событий, собственных наблюдениях.

Как он считал, изначально банда была создана для обеспечения работы Зойкиного салона магии.

«Значит, рассказывая про некую мифическую колдунью, она все-таки имела в виду себя? – подумала я. – И просто хотела похвастаться перед нами с бабушкой? Пусть и в несколько завуалированной форме».