— Мы идём к причалу, — сказал я Дмитриеву, когда они с Паолой немного отдышались.

Расстояние от дома до леса, состоявшего из редких сосен, пришлось преодолевать бегом.

— Вы остаётесь здесь и ждёте меня. Вот, берите, — я протянул ему гранотомёт и ранец с гранатами. — Если у катера охрана, я с ними быстренько разберусь и вернусь за вами. Подорвём это летающее чудо и под шумок скроемся. Логично?

— Логично, — кисло согласился майор. — Дюпре, а вы не того… Без меня, а?

— Не валяйте дурака, Виталий Борисович, — рассердился я. — У меня было множество возможностей избавиться от вас, но мы же до сих пор вместе? Сидите здесь и ждите.

В последний раз окинув взглядом вертолёт и возвышающийся за ним дом, всеми окнами радостно блестевший навстречу восходящему солнцу, я потянул за руку Паолу. И мы углубились в «лес».

Катер действительно охраняли. Потрясающие люди — итальянцы. Они решительно ничего не могут сделать правильно. Один оболтус, стянув с лица маску, вышагивал по освещённой солнцем полянке, очевидно согреваясь таким образом. А второй и вовсе сидел на низкой причальной тумбе и, по-моему, вдумчиво плевал в воду. Для того чтобы снять эту «охрану», мне хватило двух выстрелов. Миновав раскинувшееся на траве тело «пешехода», мы с Паолой быстро пробежали по причалу и запрыгнули в большой катер. В темпе осмотрев его, я убедился в том, что третьего охранника внутри не было.

— Ты умеешь управлять катером?

Паола даже обиделась:

— Андре, я умею управлять не только катером, — сердито заявила она.

— А самолётом?

— Смотря каким, — осторожно ответила девушка.

— Вон тем, — и я указал на покачивающийся у противоположного берега небольшой гидросамолёт. Его-то я и видел вчера днём. Он как раз заходил на посадку. Паола проследила за моей рукой, и на лице её появилась радостная улыбка.

— Этим? Разумеется. Я даже летала на нём. Он принадлежит старому другу моего отца, депутату Винанти.

— Хорошо иметь старых друзей, — глубокомысленно заметил я.

Сбежавшая было от нас удача потихонечку возвращалась на своё законное место.

— Возьмите автомат, синьорина Бономи. И безжалостно отгоняйте всех посторонних от нашего парохода. Я сейчас быстренько разберусь с их вертолётом, и мы с коллегой вернёмся, чтобы составить вам компанию. Вы будете самым прелестным пилотом во всей Италии, честное слово…

— Не «вы», а — «ты», — и она прижалась ко мне, на мгновение соединив свои губы с моими. Я осторожно стёр засыхающую кровь с её щеки. Спросить, не планирует ли она удрать на катере без нас, у меня не повернулся язык.

* * *

Дмитриев сменил «лёжку». Найти его удалось лишь после того, как он тихонько меня окликнул. Должен признать, что из тех зарослей азалии, в которые он умудрился забраться, вид был не в пример лучше. Майор уже изготовил гранатомёт к стрельбе, начинать можно было хоть сейчас.

— Что там у них? — поинтересовался я, пристраиваясь рядом с ним.

— Кажется, добивают последних, — мрачно ответил Дмитриев. — Только что приехало ещё две машины с людьми. Сейчас бегают по дому, наверное, ищут синьорину. Как вы проскочили?

— А мы не проскакивали. К нам в гости заглянул Луиджи с приятелем, пришлось драться.

— А-а-а… — многозначительно протянул Виталий Борисович. И ничего не стал спрашивать.

— Вы-то как отбились? — спросил я в свою очередь.

— А я после вчерашней экскурсии так перепугался, что лёг спать не в своей комнате, а прямо в гостиной. В бронежилете и с автоматом в обнимку. Так что, когда они решили вскрыть мою комнату… Отлились кошкам мышкины слёзки. Слушайте, Дюпре, а чего мы ждём?

— Кворума, — коротко ответил я. — Видите, идут двое? Один в штатском, второй в комбинезоне и с оружием? Вот сейчас они залезут в вертолёт и… Полетят.

Эта парочка явно торопилась. Возможно, ребята поняли, что их провели, или вспомнили о срочных делах… Не знаю. Через мгновение после того, как я нажал на спусковой крючок, все эти мотивы и причины перестали иметь место. Вертолёт взорвался, превратившись в огненный шар и далеко разбросав свои лопасти, винтики и колёсики, а мы в это время вовсю поспешали к причалу.

Паола встретила нас с выражением большого человеческого счастья на лице. Она успела привести себя в относительный порядок и с коротеньким и изящным «МР-5» в руках выглядела настоящей амазонкой. Едва мы успели запрыгнуть в катер, как мотор приглушённо взревел, и крупногабаритная посудина лёгко стартовала, с места взяв хорошую скорость. Оставив управление плавсредством на попечение женщины, мы с майором занялись, наконец, сугубо мужским делом. То есть залегли на корме, грозно выставив все имеющиеся у нас стволы в сторону предполагаемого противника, и расслабились. Закурив сигарету из найденной в трофейном жилете пачки, я задумчиво сплюнул в чистейшие воды озера Комо. Жизнь в очередной раз удалась.

— Забавно это всё, — негромко произнёс Дмитриев, глядя на быстро удаляющийся от нас берег.

— Вы о чём? — поинтересовался я.

— Да вот об этом… Вчера, за столом, я с ужасом понял, как мы с вами далеки. А сегодня… На одном катере, с двумя миллионерами, обоих полов улепётываю от итальянской мафии… Забавно…

— Да вы философ, майор, — улыбнулся я. — Ничего. У меня такое ощущение, что вы ещё ко мне привыкнете. Мне, знаете ли, тоже нравится ваш стиль. Ужасно занудно, правда. Но — действует ведь?

Секунду он смотрел на меня, ничего не понимая, потом до него дошло. Когда мы дружно и весело расхохотались, Паола, энергично рулившая нашей посудиной, оглянулась и сердито погрозила пальцем, вызвав очередной взрыв смеха. Ничего не поделаешь, такие уж мы, мужчины, эгоисты и эксплуататоры.

— Ну? Как он там? — спросила Паола, когда я вернулся в кабину.

— Нормально, — солгал я, не глядя ей в глаза. — Веселится и требует рюмочку абсента. Говорит, что иначе ему не заснуть.

Она удовлетворённо кивнула и отвернулась. Я сел в кресло позади неё и молча уставился в круглый иллюминатор. В данный момент отвлекать Паолу было не только нежелательно, но и просто опасно — она являлась старшим и единственным пилотом нашего самолётика. А помочь бедняге Дмитриеву она уже ничем не могла.

Всё произошло слишком быстро и слишком внезапно. Мы высадились на узкий, сильно вытянутый причал, возле которого покачивался небольшой бело-синий гидросамолёт. Молодой парень, вначале резво выбежавший навстречу, постепенно замедлил шаг, а потом и вовсе замер в недоумении, метрах в десяти от нас. Вид нашей троицы явно отличался от всего того, что ему доводилось видеть ранее. Мы напрочь не были похожи на долгожданных гостей хозяина виллы. Паола что-то громко сказала ему по-итальянски, но это, по-моему, возымело прямо противоположный эффект. Юноша попятился и смотрел теперь на нашу компанию с откровенным испугом и недоверием. Переговоры, похоже, зашли в тупик. Я взглянул на стоявшего чуть поодаль Дмитриева, намереваясь привлечь его к дипломатическому процессу, но Паола отнюдь не собиралась выпускать инициативу из своих рук. Пока мы с майором менялись многозначительными взглядами, синьорина Бономи решительно скинула с плеча автомат и короткой очередью вспорола дощатый помост прямо у самых ног юного «цербера». Разом позабыв об охране частной собственности депутата Винанти, бледный юноша испарился с неимоверной скоростью. Оно и понятно, от такого «предложения» сложно отказаться.