— А как вписывается в эту книгу твоей жизни… твой муж?

Она улыбнулась:

— Ты ее лучшая часть.

Он привлек ее к себе.

— И когда же настанет кульминация?

Она закатила глаза.

— Мы только что сюда приехали.

Он пропустил это замечание мимо ушей.

— За все эти годы, что ты жила в этом доме, я уверен, что кое-что ты никогда не делала, — прошептал он, покусывая мочку ее уха. — По-моему, это подходящий конец для этой главы, а?

Он начал тянуть ее за рукав нового розового платья, но она его отругала:

— Осторожно, Маршалл, порвешь! Я купила это платье специально для тебя.

— Оно мне не нужно.

— Я хотела сказать, что надела его специально для тебя.

— Спасибо, а теперь сними его.

— Что может мужчина иметь против такого красивого платья?

— Если его рассматривать отдельно от твоих бедер? Ты это хочешь сказать?

Эти слова немного ее возбудили, но она сказала:

— Маршалл, веди себя прилично. В соседней комнате слуги. Если мы запрем дверь, они могут подумать, что мы ведем себя неприлично.

Он затрясся от смеха.

— Ты открыла школу, чтобы обучать девушек, как возбуждать мужчину. При этом ни больше ни меньше, а в стенах бывшего борделя. Потом становишься женщиной с самой дурной репутацией в Лондоне, а теперь беспокоишься о том, что слуги могут посчитать тебя неприличной?

— Здесь не Лондон. Мы в Шотландии.

— Что-то мне подсказывает, что ты и Шотландию тоже скоро поставишь на уши.

Он закрыл ей рот поцелуем, не дав возразить. Как только он обнял ее и прижал к себе, она забыла обо всем на свете.

Ее жизнь была полна горестей и невзгод, но ими оказалась выстлана дорога к этому идеальному мужчине и их совместной жизни. События ее жизни сформировали ее как человека, которого полюбил этот замечательный мужчина.

Его рука проскользнула ей под грудь, приподняла ее и начал осыпать поцелуями. Во мгновение ока эти поцелуи вызвали в ней вожделение. Он поднял её своими сильными руками, а ее ноги как-то сами собой, обвились вокруг его бедер. Он понес ее к двери и повернул ключ.

Теперь она оказалась зажатой между дверью и его телом. И хотя деревянная дверь сотрясалась от толчков, а их учащенное дыхание было слышно всем, дороги назад не было. Женское начало в ней подчинило себе леди.

И как раз перед тем, как их сердца и тела слились воедино, она мысленно удивилась тому, как закончилась их романтическая история. Совсем не так, кончаются сказки. Но они с Маршаллом предпочитают жить именно так.

Все так же порочно.

К дверям снова прибили объявление «Продается» — свидетельство былого унижения и позора.

Девушки, приехавшие, чтобы научиться искусству секса в ее школе, окончив ее, поняли, что такое любовь. Они разъехались не куртизанками, а женами.

Однако не многие из ее подопечных нашли дорогу к настоящей любви.

Но Лондон был полон потерянными женщинами, которые были в поиске — чего они сами не знали. Одни будут учиться, другие — соблазнять. Недаром заведение называлось «Храмом наслаждения». Наверняка найдется тот, кто заинтересуется, начнет расспрашивать, а потом, может, и купит. Она разрешит ему и оглядеться, и потрогать, и купить.

Какая-то фигура в черном, почти невидимая в темноте ночи, подошла к дверям здания. Вряд ли этим человеком двигала любовь. Скорее — нужда. Он снял объявление о продаже и бросил его на землю. Потом в лунном свете блеснул металл ключа. Замок щелкнул, и «Храм наслаждения» был снова открыт.