Варгас вновь хлестнул прутом. Глаза его засверкали, а из открытого рта даже потекла слюна. Он был в экстазе. Тотчас же девочка изогнулась всем телом и закричала от боли.

— Слова! — завопил Варгас, оскалившись.

Так продолжалось еще несколько минут. Когда все закончилось, Варгас тяжело дышал, истекая потом. Он был явно возбужден, я заметила, что у него оттопырились джинсы.

Девочка рыдала в голос. Сделав пару неуверенных шагов, Варгас вспомнил о своей первоначальной цели. Он откинул с глаз прядь седых волос и вновь одарил камеру своей гадкой лукавой улыбкой.

— Как видишь, я помню все.

Девочка зарыдала еще громче.

— А ну заткнись, сука! — прорычал Варгас, недовольный, что его перебивают.

Она зажала руками рот, чтобы сдержать рыдания.

— Думаю, мистер Сам знаешь кто, ты дашь Хосе денег за его воспоминания. — Он вновь лукаво улыбнулся. — Ну давай, посмотри еще раз! Я знаю, ты хочешь! Хосе помнит, ты от подобного кайф ловил. Посмотри снова и подумай, что скажешь Хосе, когда встретишься с ним. Adios. — Варгас взглянул на рыдавшую девочку, потер промежность и улыбнулся в камеру.

И вновь монитор стал абсолютно черным.

— Да-а, — произнесла я.

— Мистер Сам знаешь кто. Вот от кого все идет. Итак, мы выяснили, что Варгас шантажировал человека, который сам был не прочь помахать палкой, — сказал Алан.

— Трансформация поведения, — дал профессиональное заключение Джеймс, — унизительные пытки в сочетании с принудительным повторением раболепных фраз.

— Он бьет по ступням, чтобы не оставить следов на теле и не снизить стоимость жертвы, — добавил Алан.

— Слишком много схожего, — сказала я. — У Незнакомца такие же шрамы. И это не совпадение. С целью усилить воздействие Варгас предпринял шантаж с участием другого человека (девочки), что может указывать и на сексуальное насилие.

— Если наш преступник такой же, как и Варгас, я бы с ним не церемонился, — покачал головой Алан. Его лицо вдруг сделалось непреклонным. — Этот человек не заслуживает ничего, кроме смерти.

Никто и не спорил.

— Я тщательно изучила жесткий диск, — сказала Келли. — Я надеялась, Варгас зашифровал информацию и переслал на другой компьютер. Увы! — Келли покачала головой. — Полагаю, он зашифровал свои файлы, переписал на диск и отправил тому, кого шантажировал.

— Похоже, мы возвращаемся к проблеме торговли людьми, — заметила я. — Барри сказал, что мы можем заняться этим. И как ни странно, здесь, в Калифорнии. Вот ориентир, которого мы должны придерживаться. — Я потерла лицо и прошла вперед. — Ну ладно, а что мы имеем еще?

— Ключевые изменения в поведении преступника, — сказал Джеймс. — После расправы с Лэнгстромами он принял меры, чтобы не оставить улик. А теперь он действует открыто. Почему?

— Мало ли почему, — прогремел Алан. — Может, он болен, умирает, и у него времени осталось всего ничего. А может, ему теперь нелегко выяснить личности людей, которых он задумал убить. Любопытное стечение обстоятельств: все происходит именно тогда, когда Варгас замышляет свой шантаж. Тайное вдруг становится явным.

— И указывает на конец игры, — сказала я. — Преступник знает, что мы его ищем. Не просто знает — он сам, можно сказать, нас на след навел. Он понимает: осталось недолго.

— И что ж нам теперь делать, моя сладкая?

Я задумалась. Мы могли бы действовать в разных направлениях. Так мы скорее добьемся результатов.

— Пора разделиться и действовать. Алан, я хочу, чтобы ты занялся Лэнгстромами. Собери о них всю информацию, какую только сможешь: обстоятельства смерти, биографические данные. Выясни, что там за дед такой. Если меня не обманывает интуиция, это очень важно. Позвони Барри, если возникнут проблемы с местными властями.

— Понял.

— Джеймс, я хочу, чтобы ты поработал над двумя проблемами. Во-первых, поищи информацию об убийствах поэта и студента-философа. Используй базу данных о насильственных преступлениях, совершенных в пределах всей страны. Попытайся установить личности погибших.

— Хорошо, а во-вторых?

И я рассказала ему о программе, найденной в компьютере Майкла Кингсли.

— Проверь, как обстоят дела, посмотри, не нуждаются ли разработчики в помощи. И еще, нам необходимо переговорить у меня в кабинете.

— Хорошо.

Джеймс не спросил о теме разговора. Он знал, что мы вместе должны тщательно проанализировать психическое состояние Незнакомца, единственное, в чем мы с Джеймсом можем прийти к соглашению.

— А я? — спросила Келли.

— Позвони Барри и спроси, как обстоят дела с художником, который должен сделать эскиз татуировки. Кроме того, узнай, насколько он продвинулся в установлении личности русской девочки.

— Что-нибудь еще?

— Пока нет. Пожалуй, это все.

Алан, Джеймс и Келли отправились по своим делам. А я зашла в кабинет и закрыла дверь. Мне было необходимо встретиться с заместителем директора ФБР Джонсом и выяснить, что он знает о Варгасе. Однако, принимая во внимание все, о чем я прочла нынче ночью, возникла еще одна проблема, которой требовалось заняться в первую очередь. Я набрала номер Томми. Он ответил после второго звонка.

— Привет!

— Привет, — ответила я и улыбнулась. — Мне нужна твоя профессиональная помощь.

— И какая?

— Мне нужен телохранитель.

— Для тебя?

— Нет, для жертвы, о которой я тебе рассказывала, для шестнадцатилетней девочки по имени Сара Лэнгстром.

Томми задумался.

— Известно, кто за ней охотится?

— Пока нет.

— Ты в курсе, когда он будет действовать?

— Нет, в том-то и дело. Скорей всего девочка пострадала за грехи родственника, которого уже нет на свете.

Томми помолчал.

— Сам я не смогу. Ты знаешь, я обязательно взялся бы, будь это в моих силах, но сейчас я в центре кое-каких событий.

— Понимаю.

Я не расспрашивала Томми ни о «центре», ни о «событиях». Его способность преуменьшать и замалчивать факты сродни искусству. Откуда мне было знать, что в эту самую минуту его машина окружена вооруженными преступниками?

— Неужели у вас некого к ней приставить?

— Для общего наблюдения людей хватает. Но я хочу, чтобы с ней постоянно находился профессиональный телохранитель. Я уломаю начальство. ФБР все оплатит.

— Понял! Ну, кое-кто у меня есть. Женщина. Она может все. Но…

Мне послышались нотки сомнения в его голосе.

— Что? — спросила я.

— Да так, просто слухи…