– Это Фока их ведет, гад! – высказал догадку Серега. – Он тот приказ у офицера нашел, он знает про Мыски. И ведет теперь свою шантрапу на свеженькое!

– Тряхануть надо ватагу! – сказал Степан.

– Точно! – поддержал брата Серега. – За шкирку взять Фоку и мордой потыкать в содеянное. А, Степ? Помнишь, как в школе наказывали, если у своих украл? Уведут за теплицу и бьют всем скопом, а старшие смотрят – отгоняют девок, чтоб не лезли.

Солодовниковы загудели. Стали сочинять, как именно приведут Фоку к ответу – взахлеб, с детской радостью смакуя кровавые детали возмездия.

– А я считаю, не надо лезть, – сказал тихо Виктор Сергеевич.

– То есть как… не надо? – Серега как раз показывал, как он будет лупить Фоку – стучал кулаком-дыней в каменную ладонь. – Как не надо? – Кулачище застыл в воздухе.

– Прошлое ворошить ни к чему. Было и сплыло – пусть гуляет Фока. Ему земля вернет, коли выбрал себе такой путь. А нам в это дело лезть не надо – замараемся, затянет. Разве мы за местью сюда шли? Нет. Вот и не нужно искать ее. Дальше двинем, Мыски обойдем. Ловить здесь нечего: пусть ребята роют себе, теряют время.

– Какой-то вы стали, Виктор Сергеевич, осторожный, – съязвил Серега. – Осторожный, да христьянский. Пусть гуляет, да прости-прощай, получил по левой щеке, на те правую еще…

Тот, не желая препираться, отшутился:

– С вами, обалдуями, и в Будду, и в нечистую силу уверуешь.

Ганин глянул на него и вспомнил недавний их разговор: про знаки, про тревожные предчувствия. Виктор Сергеевич поймал его взгляд, догадался, что его гложет, и улыбнулся в ответ. Улыбка эта говорила: так и так, Андрюша, я свое слово сказал, а ты уж теперь сам решай, как хочешь.

У Ганина было мало времени думать над сказанным в то утро. Но остался с тех пор на душе неприятный осадок, скребла тревога. Злился Ганин от этого и нервничал. Было бы время подумать на свежую голову – глядишь, по-другому бы решил, но сейчас, желая опрокинуть все разом, он попер на рожон.

– А я думаю так, ребзя, что прав Степа. Идти надо и ватагу ворошить. Мне из-за Фоки чуть срок не дали. Я такое спускать не намерен. И если вы со мной не пойдете, один пойду, а душу из него вытрясу.

– Во! – обрадовался Серега. – Во! Золотая голова! Куда ж ты без нас, родненький? Пойдем мы! Пойдем, конечно!

– Влипнем, Андрей, – сказал Виктор Сергеевич. – Как пить дать влипнем.

– А хоть бы и так, – хохотнул Ганин, обнял Виктора Сергеевича и поцеловал его в лихорадочном каком-то порыве. Умел бы свистеть – и свистнул бы. – Один раз живем, дядя!

Как и большинство темных дел, это порешили делать ночью. День колупались. Отошли подальше от Мысков, чтобы ненароком не наткнуться на ватагу, строили рожи перед камерами, давали интервью. Нашли два патрона, один сапог прохудившийся и две консервные банки. Серега поймал ящерку в рубаху. Выпустил перед Галей – та взвизгнула, огрела тем, что было под рукой. Мотались туда-сюда, изображали деятельность, а у самих глаза так и светились в предвкушении ночного похода.

– Вы чего задумали? – спросила, улучив момент Галя. – Ходите, как яйца крашеные.

И вновь перед Ганиным стал вопрос: соврать или нет? Он смалодушничал.

– Ничего.

Подумал: вернется – все расскажет. А сейчас нечего: еще поругаются, поспорят, ни к чему это. Обхватил руками девичий стан. Подбросил ее, легкую, в воздух. Поцеловал: «Галюшка».

Кажется, помогло. Галя перестала о чем-либо спрашивать, хотя несколько раз, показалось ему, посмотрела как-то особенно пристально. Ганин притворялся дурачком: улыбался во все тридцать два, вытирал пот со лба: «Ох, жарища!»

К трем часам дня время окончательно встало. Осатанев от скуки, повалились в тенек на траву, засунули в рот по тростинке, стали жевать. Серега было вознамерился развернуть игру, но телевизионщики оказались людьми некартежными и от партии отказались. Плюнув и обидевшись, Солодовников-младший уселся тасовать колоду в одиночку.

В бездельном лежании на траве открылся другой подвох – разговоры.

– Андрей, – подступился к Ганину кучерявый Игорь. – Вот вы скажите, чего мы здесь стоим? Вы же сами вчера говорили: в Мысках пусто, ловить нечего. И что же? Вместо того чтобы двигаться дальше, быстрее делать свою работу и возвращаться в город, мы лежим в этом гиблом месте, как пни. За ради чего? В чем смысл?

– Примета, – ответил Ганин, глазом не моргнув. – Вчера ночью звезды встали так, что двигаться сегодня никак нельзя. А тем, кто двинется, каюк: неудача в делах, мины, капканы, может быть, даже смерть. Прав я, Серега?

– А? Что? Прав, прав…

– … чаще звезды стоят хорошо, правильно. Но бывают такие ночи, как вчерашняя, когда все наперекосяк: не звездное небо, а прямо какой-то парад планет. Большая Медведица, видели? И та со своего места ушла. Тут быть провидцем не надо. Все ясно как день: стоп, машина, туши свет, откладывай дела до лучших времен. Потому и стоим. Ждем, что скажет небо сегодня.

Ганин оглянулся. Хорошо, что Галя отошла в лес, а то бы насадили его сейчас вместе со звездами на вертел, да изжарили хорошенько.

– И часто… Часто вы меряете свою деятельность по звездам?

– Чудак-человек! Часто? Всегда! Не умей читать звезд, глядишь, давно пропали бы. Лежали бы наши буйны головушки где-нибудь в поле, обдувал бы их вольный ветер. Но, на счастье, есть у нас Солодовников Серега – главный специалист по звездам, проводник, сталкер.

– Сергей?

– Он самый. Это он с виду такой дурной, а внутри – концентрат народной мудрости, соль земли. Как в сказках, помните? Самый удачливый это всегда Иван-дурак: не потому, что лентяй, а потому, что свое сердце слушает да природу.

– За дурака, Андрюха, – беззлобно отозвался со своего места Серега, – ща в глаз заеду.

– Я образно, Серег, извини. А ты бы это – чем месить карты в одиночку, поделился бы знанием с братией. Рассказал бы, как звезды читаешь, как знаки ищешь…

– Чего? – У Сереги отвалилась челюсть.

– Чего-чего, про звезды, говорю, расскажи им. Ты ж у нас звездочет.

– Расскажите, Сергей, – насели телевизионщики. – А мы снимем.

Голубые глаза Сереги выражали крайнее недоумение. Похожее выражение глаз бывает у малого ребенка. Заберешь у того быстро игрушку – и хлопает ребенок глазами, и никак не может взять в толк: была игрушка, а теперь нету. То же и Серега – пока Ганин покатывался со смеху, телевизионщики быстро приделали камеру, да и сунули ее в лицо – сопит Серега, хлопает глазами, ищет правильный ответ.

– Расскажите, Сергей, как читать звезды.

– Ну, значит, э-э-э… Земля вертится вокруг Солнца…

– Этому знанию вас научили предки?

– Э-э-э… предки.

Но видно и правду говорят: дуракам везет. Спасла Серегу Галя: вынырнула из леса, крикнула всем: «Эй! Идите сюда». В ладонях – горсть черных горошин. Черника.