- Две телеги, полные, и котёл.

- Мы и телеги возьмём, - встрепенулся капитан.

- Нет телег, не мои, в долг взял, - мотнул тот головой.

- Далеко припасы?

- Нет, рядом.

- Хорошо. Меня возьми.

- Я пару солдат пошлю, - снова подал голос капитан.

- Не нужно. Савелий отнесёт, нам пошептаться надо. Без чужих. Я потом свистком дам сигнал.

Ну а иллюзия душегуба, завернув в одеяло, подхватила меня на руки, и мягко ступая ушла за деревья. Даже солдаты замерли испуганными зайцами, когда его увидели. Вот так отойдя метров на двести, я достал несколько ящиков с консервами, и иллюзия меня усадила на один, а дальше достал мешки и котёл, после чего иллюзии была развеяна, а я засвистел. Меньше минуты и пятеро солдат прибежали с подпоручиком.

- А этот где, здоровый который? - утонил офицер, осматриваясь.

- Ушёл. Мы с ним уже пообщались. Тут припасы, консервы и крупы, соли немного, забирайте. А меня обратно отнесите.

Один из солдат и отнёс. Марья Васильевна уже закончила готовить, курицу мы всё же потеряли, уже закололи, ощипывали, покормила нас с Денисом, и обоих раненых, они теперь на нашем иждивении. Ну и сама поела. А так у нас прибавление, почти три сотни солдат с полковником. Там услышали мой свисток, послали разведку, трёх солдат с унтером. Они на нас и вышли, и остальных привели. Тоже в этом лесу прятались, голодные. Припасов хватало нам на пять дней, а с новичками едва ли на два растянем. Полковник быстро взял под командование всех, опросил, узнал обо мне, про штандарт, разбудил и попросил показать. Изучил и хотел было забрать, но я возмутился, мой трофей. Вернул, когда я сказал, что Савелий ночью сам придёт за ним. О моём душегубе тот уже слышал и был впечатлён, когда в красках его описали. Что важно, тот отдохнуть дал до обеда, покормил солдат, хоть не голодные, и собравшись, днём повёл отряд дальше. Хорошо догадался не по дороге, с немцами, которых тут все только германцами называют, там теснится, а по полям. Я когда понял что происходит, ругнулся на этого идиота и сказал Денису:

- Значит так, если чуть выстрел, гони прочь от боя. Ночью одни пойдём. Чую с полковником нас беда ждёт. Нельзя днём идти. На германцев выйдем и все поляжем там.

Тот кивнул и начал править. Мой прогноз ближе к вечеру сбылся, думал будет стрелковый бой, а тут вокруг начали вставать разрывы артиллерийских снарядов, пушки били, калибра где-то восемьдесят миллиметров. Денис же уже настёгивал лошадей, и мы мчались прочь, оба раненых стонали от тряски, но сцепив зубы терпели. Я тоже терпел. Остальные пролётки и повозки спешили также уйти от убийственного огня, а так как мы первыми рванули прочь, то сработал стадный инстинкт, только зачем за нами следовать было? Солдаты, тоже рассыпав строй, что так выстраивали унтеры по приказу полковника, резво спешили за нами следом. Вот гады, и котёл бросили, его двое если, и мешки с припасами. Всё, теперь сами добывайте, я ни крошки не дам больше. Я сидел, осматриваясь, но так трясло, что лёг, вцепившись в сиденье. К счастью, вскоре выкатились на полевую дорогу, тут легче, и покатили по ней, скидывая скорость. Обстрел закончился. Последние два снаряда рванули минуту назад, и тишина. А мне было интересно, почему германские артиллеристы так точно били, ведь вели огонь они с закрытых позиций. Значит, есть корректировщик, что нас видел, я привстал на сиденье, но качание пролётки мешало присмотреться.

- Денис, останови на минуту. Можно оправится. Кто хочет.

Тот натянул поводья, и пролётка встала, а я сидя осматривался. Теперь я видел доглядчика. Это был воздушный шар, для меня это новое слово в военной науке. Ну или старое. У нас в будущем уже не использовали, а тут вполне. Часть верха шара я рассмотрел над лесом. Достав из-под одеяла бинокль, у меня их с два десятка трофейных, с офицеров, и присмотрелся. Кстати, он поднимался, потому как наблюдатель в корзине нас не видел, а хотел. Пока я изучал доглядчика, позади нас собрались остальные пролётки и повозки. Хм, и полковник тут, сидел в одной из пролёток. Я показал пальцем в сторону шара, впрочем, этого не требовалось, все уже итак видели. Солдаты на дорогу выбегали и следом бежали, их офицеры, что с ними были, уже старались в колонну выстроить и бежать колонной, а то не по уставу. Поэтому велел Денису ехать дальше, нужно уйти за зону внимания наводчика на шаре. Так и катили, поспешая. Отходили дальше от леса, над которым уже весь шар было видно. Вскоре начали вставать новые столбы земли, от разрывов снарядов, но точность была невелика, а потом холм нас скрыл. Потеряли народу немало, около пятидесяти солдат недосчитались, одного офицера, двух пролёток и трёх повозок с грузами и пассажирами. Блин, а я сглупил, эти умнее оказались, тихо отстали и в сторону ушли. Молодцы, лучше по одиночке, шансов больше. А я с полковником получается остался. Проблема.

Вскоре встали на отдых, местность открытая, озеро в низине с заросшими камышом берегами, кустарником, но деревьев нет и столько народу тут не скрыть. Кто-то готовил пищу, кто-то лошадей поил, некоторые из солдат купались, август, вода вполне тёплая. Многие из гражданских и детей решили искупаться. Я в шоке. Мы на вражеской территории, оккупированной ими, а те ведут себя как на прогулке, выставили двух часовых, и всё. К слову, часовые - это не наблюдатели. Никто не послал на возвышенность кого в наблюдатели, а это смерти подобно.

- Марья Васильевна, гасите огонь, мы уезжаем.

Мы тут уже двадцать минут, Денис купает коня в озере. Марья Васильевна готовилась на костре отварить бульона в кастрюле, а тут такой приказ.

- Плохое предчувствие. С этим табором нам не выжить. Одни поедем, тогда до своих доберёмся.

Та возражать не стала, и начала быстро собираться, оба солдата, я успел с ними познакомится, только с интересом и некоторой тревогой за этим наблюдали. Уже Денис спешно привёл коня и начал запрягать. Вот это уже привлекло внимание, к нам направился Савицкий. Вообще и один из офицеров тоже, но тот просто ближе был.

- Терентий, что происходит? - спросил Савицкий.

- Я уезжаю.

- Позволь, как это уезжаешь?

- Конь тянет пролётку, колёса крутятся, и так двигается. Мы уезжаем.

- Погоди. Почему?

Подошедший офицер тоже слушал.