– В училище изучали. Забыл почти все.

– Во-во, я в школе немецкий тоже учил. А сейчас только три слова помню.

Не спеша поллитровку допили.

– Засиделся я у тебя. Хороший ты мужик, Казанцев. Однако же на службу пора. Закончится война, не будет разных шпионов, диверсантов, дезертиров. Перейдешь ко мне?

Федор оторопел:

– Я подумаю.

Непейвода ушел, а Федор сидел и удивлялся. Немцы еще в Подмосковье, Калинин полтора месяца как освобожден. А люди думают, как послевоенную жизнь налаживать. Стало быть – не сомневаются в победе, уверены. В октябре еще, совсем недавно, настроения были другие. Сомневались – устоит ли столица. Да и не только наши люди боялись падения Москвы. Руководители иностранных государств выжидали. Те же турки, японцы. Пади Москва, яви миру свою слабость, и накинулись бы на Советский Союз в жажде успеть урвать кусок земли, не опоздать к разделу пирога, присоединиться к победителям. Выжидали и США с Англией. Стоит ли помогать с поставками по ленд-лизу? Пойдет ли помощь впрок? Контрнаступление наших войск заставило многие государства задуматься. А так ли силен Гитлер? Устоит ли против Сталина? Турки и японцы отложили вступление в войну на стороне Германии до лучших времен, союзники СССР решили активизировать помощь поставками вооружения. И у всех своя выгода. Американцы хотели поднять свою промышленность, создать рабочие места и в близкой перспективе разбогатеть. А как же? Война – это бизнес, ведь поставки по ленд-лизу шли не только в СССР, едва не половина мира после окончания Второй мировой войны должна Америке осталась.

Доллар стал мировой валютой. Великобритания, помогая СССР, выручала себя. Германия на время отложила операцию по захвату туманного Альбиона, так пусть измотается, обессилеет в борьбе с СССР, глядишь – не до острова будет. Выгоду поимели все, только Советский Союз заплатил самую дорогую цену – миллионы человеческих жизней, причем не самых худших – молодых и здоровых мужчин, цвет нации. А уголовники и прочее отребье выжили, отсидевшись в лагерях.

За полтора месяца, что Федор вместе со своей ротой в Калинине провел, город немного узнал, по службе и личные знакомства завел. С каждым днем город понемногу восстанавливался после ожесточенных боев, оккупации. Стало работать проводное радио, в казарме повесили два черных больших рупора. Бойцы стали слушать сводки Совинформбюро, концерты Руслановой и Лемешева. Сводки с фронтов говорили о тяжелом положении, но не было уже ощущения безнадежности, надвигающейся катастрофы. Настроение у народа и бойцов лучше стало, бодрее, исчезло гнетущее состояние неуверенности.

У Федора в кабинете телефон появился, с военного коммутатора, но и он жизнь облегчил. Можно было связаться с горотделом милиции, НКВД, горисполкомом. Начальник НКВД по своим каналам выбил для роты Федора грузовик. Полуторку получили с авторемонтного завода, латаную-перелатаную, но на ходу. Бойцы сами соорудили в кузове деревянный каркас, обтянули танковым брезентом.

Его Федор за водку выпросил у помпотеха самоходного полка. Его натянули на каркас, получили крытый кузов. Теперь наряды на грузовичке развозили. Не дует и не мокнут под снегом или дождем, продукты на кухню удобно завозить, да и случись что, тревожную группу к требуемому месту подбросить быстро можно. Полегче жить стало.

В середине февраля Федора вызвал к себе Осадчий. Несколько минут начальник горотдела УНКВД расспрашивал, как служит рота, есть ли насущные проблемы. А у кого проблем нет? С обувью плоховато в роте было, телогрейки пора завозить, весна на носу.

– Ладно, теперь о деле, – хлопнул ладонью по столу Осадчий. – Получил достоверные данные, что завтра немцы забросят парашютами трех агентов. Подготовь десяток бойцов с оружием, не забудь маскировочные халаты.

– Нет их у нас, мы не разведка.

Осадчий засопел недовольно, написал на листке бумажки несколько слов, протянул Федору.

– Получишь у нас на складе. Машину приготовь, чтобы заправлена была.

– Куда поедем?

– Перед выездом узнаешь.

Пресловутая игра в секретность. Осадчий уловил на лице Федора тень недовольства.

– Не обижайся, служба. Мы еще сами не знаем, будет ли выброска. Вдруг непогода, скажем, снегопад или сильный ветер.

– Не проще было бы сбить самолет над нашей территорией?

– Э, брат! Проще, но не лучше. Немцев допросить надо – к кому шли, все связи, явки, цель задания. Сам понимать должен.

– Дорога-то хоть до деревни этой расчищена? Снега везде по колено.

– Нельзя ее чистить. Всю зиму не чистили, и вдруг нате вам. Выброску отменят.

– Тогда машина не пройдет.

– Не твоя забота, старлей. Готовься.

Федор получил на вещевом складе пачку маскхалатов, фактически комбинезонов, отдельно штаны, отдельно куртка. Водитель забрал их в кабину.

В казарме Федор пробежался глазами по списку личного состава. А чего мудрить? У кого автоматы, те и поедут на задание. Командирам взводов приказал – на завтрашние сутки автоматчиков в наряд не задействовать, для них особое задание будет.

На следующий день, после ужина, Федор сам проверил оружие у бойцов – вычищено ли, смазано ли, да снаряжены ли магазины? На всякий случай, пока бойцы маскхалаты надевали, взял у старшины пару гранат «Ф-1», сунул в карманы. С пистолетом много не повоюешь. Бойцы в полной готовности ждали в казарме, Федор находился у телефона. Звонок раздался неожиданно, в восемь вечера.

– Пусть твоя команда к мосту через Тверцу выезжает. Ожидайте нас.

– Так точно!

Уже на бегу шапку-ушанку надел, поправил ремень.

– Бойцы, в машину!

Водитель уже в грузовике сидел, периодически прогревал мотор. Система охлаждения с водой, а не с антифризом, как сейчас. Не усмотрел – разморозишь радиатор или блок цилиндров, тогда беда. По городу ехали быстро. Улицы от завалов разрушенных домов расчищены. У КПП перед мостом остановились, поджидая машину НКВД. К знакомому грузовику сержант подбежал.

– Товарищ старший лейтенант, на посту номер три все спокойно, без происшествий.

Привыкли на постах, что вечером Федор их проверяет.

– Добро, продолжайте службу.

Бойцы в кузове не балагурят, как обычно. Чувствуют, необычное дело сегодня, вероятно – опасное. К машине сзади подкатил «козлик», из него лихо выпрыгнул Осадчий, подбежал к грузовику.

– Готов?

– Готов.

– Следуй за нами.

Сначала переехали на другой берег Тверцы, попетляли по району, затем выбрались на грейдер, ведущий на восток, но вскоре и с него свернули. Тут дорога уже паршивая пошла. Местами видно ее, потом изрядный участок под снегом, а в низинах и вовсе сугробы. Если бы не следы санные и копыт лошадей, так и вовсе дорогу из вида потерять можно.