стать ненавистной, но королевой Калдвинда, а в будущем объединить земли людей с землями демонов, или же поскакать прямиком в Фламмехав и дать Тьме поглотить Мёрксвердов. Мое решение должно быть окончательным и бесповоротным.

— Эванс, скажи мне, если бы тебя вынудили стать королем ненавистных людей и ненавистного королевства, а потом перед тобой встал бы выбор: бросить их и жить счастливо в родном королевстве, рядом с близкими и твоим ребенком, или же продолжить быть королем, которого ненавидят, пытаться изменить мнение людей о тебе, растить ребенка в постоянном страхе за него, и при этом выдержать груз ответственности за тех, кого тебе доверили. Как бы ты поступил? — Я грустно улыбнулась и крепко сжала ладони друга.

— Боюсь, я не смогу ответить на этот вопрос, однако скажу, что убегают слабые. Однажды я сбежал от Якуба, не стал бороться за наши братские узы, и к чему это привело? Не так давно мне пришлось вернуться в Эммерленд, и я предстал перед родным братом в магических оковах. В сложившейся ситуации сложнее всего было объяснить ему, что я не враг и что мне по-прежнему не наплевать на то, что наши отношения испорчены. Если бы тогда я не сбежал, возможно, все было бы иначе. — После этих слов маг замолчал и взглянул на дверь. Должно быть, он о чем-то крепко задумался.

— Спасибо, Эванс. Ты помог мне выбрать путь, которого я буду придерживаться, несмотря ни на что. Но я не останусь в Калдвинде. Я не буду бороться за то, чего у меня никогда там не было: счастья и уважения. Меня ждут мои родители и мои подданные. Мой любимый Фламмехав… Я никогда не обменяю его на жестокий и грубый Калдвинд, — с уверенностью заявила я.

Внезапно входная дверь с силой распахнулась.

— Валлас, ты совсем из ума выжил или просто перепутал дам? — Послышался ледяной голос Астрид.

Возмущению темноволосой магички не было предела. Уперев руки в бока, она забавно топнула ногой, словно была маленькой разозленной девочкой. Ее избранник вздрогнул, и таким напуганным я его еще не видела. Должно быть, Эвансу и раньше приходилось выслушивать от своей суженной, и сейчас он предвкушал, что его ждало. Со стороны было забавно наблюдать за этими двумя, ведь каждый раз, когда Астрид с Эвансом ссорились, вокруг «летали молнии», и, обиженные друг на друга, они еще несколько часов без устали передразнивались.

Интересно, как выглядим со стороны я и Дерек?

— Это не то, что ты подумала! — выставив руки перед собой, в защитном жесте, попытался объяснить Эванс.

— Хм, интересно, что же я должна была подумать? — Лицо Астрид с каждой секундой становилось все серьезнее, и расстояние между ней и Эвансом заметно сократилось.

— Мы просто беседовали. Не стоит преувеличивать. — Мой бедный друг стал пятиться назад и вскоре уперся спиной в стену.

Видя, что их ссора перерастает во что-то большее, я приняла решение вмешаться, иначе Астрид просто задушит Эванса своими красивыми тонкими пальцами.

— Тебе не стоит злиться, Астрид, мы правда не сделали ничего того, что ты могла бы подумать, — примиряющим тоном поспешно сказала я.

— Держитесь за ручки, воркуете, как влюбленные голубки, а я должна была подумать, что вы просто решили пообщаться? Я не слепая, в отличие от тебя!

Последняя фраза прозвучала обидно, но я лишь улыбнулась. Безусловно, магичку можно понять: не каждой девушке понравится, что кто-то держит за руку ее возлюбленного, думаю, ей было обидно не менее моего. К тому же Астрид, как бочка с порохом, взлетает на воздух при малейшей искре. Это я поняла, еще впервые увидев ее. Такая гордая, гремучая, горячая. Пусть сейчас она сказала не подумав, но после она обязательно извинится за свои слова, в этом я была уверена.

— Астрид, тебе не кажется, что ты перегибаешь? Разве она повинна в том, что произошло с ее глазами? Это я ошибся с заклинанием! Ты всегда такая: кричишь и жалишь словами, как пчела. Сильвия осталась одна в комнате, и кто-то проник сюда, зная, что ему не окажут сопротивление. Этот наглец украл нашу карту и здорово напугал Сильвию. Я лишь пытался ее успокоить! — строго бросил Эванс своей возлюбленной.

— Карту украли? Да кому она нужна! Это ведь не карта сокровищ! Но я поняла… Я накричала на вас совершенно беспричинно… — Астрид вдруг переменилась, и теперь было заметно, что ей стало неловко.

— Получается, что так. — Сложив руки на груди, Эванс бросил в сторону Астрид обвиняющий взгляд, и та совсем поникла.

— Мне кажется, каждый присутствующий здесь в чем-то да виноват. Давайте не будем устраивать бурю и попробуем выяснить, кем был вор, который пробрался в комнату, — ровным тоном сказала я.

Сейчас было не подходящее время для выяснения отношений: вскоре нас ожидало сражение с гарпиями, и, чтобы одержать победу, мы должны быть единым целым. С Эддер и Фредой нам очень повезло, но не думаю, что и в этот раз все пройдет так же гладко. Наши новые друзья пошли с нами, но в борьбе с «пернатыми» они нам не помогут, и рассчитывать мы сможем только на себя. К тому же прежде, чем это произойдет, мы должны выяснить, кто украл карту, зачем и откуда этот кто-то столько о нас знает. Вор совершенно точно знал, где мы ее оставили. Никто, кроме нас, не имел сведений о том, что у нас имеется этот кусок пергамента, не говоря уже о том, какую ценность он имеет. Если вернуть карту не получится, нам придется искать новую, а это станет проблемой. Да и имеется ли вторая такая? Вполне возможно, что она существовала в единственном экземпляре.

Когда я начала думать о том, сколько сил и времени нам понадобится на поиски карты, мне стало дурно, ведь ни того, ни другого у нас попросту нет. Я уже точно решила, что, во что бы то ни стало, мы вернемся в Калдвинд и привезем с собой все ингредиенты для противоядия. Слишком большая ответственность была на меня возложена, и на кону была не только жизнь Дерека, но и моя, нашего еще нерожденного ребенка и, конечно, жизни Вильи и Альвы. Бедные малышки росли без матери, а если по воле Господа они лишатся еще и отца, кто о них позаботится? Нет ничего хуже, чем потерять близких, дом и возможность на нормальное существование. Именно поэтому я спасу Дерека: ради Вильи. Ради Альвы. А затем он должен отпустить меня с миром, иначе…

— Сильвия, ты в порядке? — Только сейчас, когда меня окликнули, я вдруг осознала