Я перебирал старые фото комиссара, где он, еще молодой, позировал со своими друзьями и родными — большой дом, большая семья. Родители его были не-магами, но, судя по всему, совсем не бедными. Парень с детства крутился в среде тех, кого здесь называют Старшими Семьями — потомков первых магов. В библиотеке инспектора нашлось множество книг по истории этих семейств, карты с гербами и древами родов. Похоже, он был одержим знатной кровью с самого детства. Но по какой-то причине простое увлечение превратилось в одержимость после службы. Интересно.

На всякий случай всё же проверил подвал. Не найдя никаких дополнительных ключей к тому, где могли быть заточены мои знакомые, я решил ждать. Предупредил наемников из лагеря в Нейтральных землях, развесил несколько своих зеркал возле резиденции Лиги, биолаборатории Борисовых-Трубиных и управления городской полиции (выяснилось, что порталы, связанные с Пустотой не заметны глазу, не имеют физических границ и вообще никак себя не выдают). После чего нашел себе местечко на чердаке одного из домов и принялся наблюдать за происходящим, снова погрузив лицо в Пустоту. Было достаточно удобно, правда иногда покой мой нарушали крысы и голуби.

Прошло еще несколько часов и солнце начало уже клониться к закату, прежде чем возле одного из домов, в которых окопались бандиты в восточном квартале, я заметил какое-то движение. Моя знакомая, Свирель, выскользнула через окно и направилась по крышам на север, в сторону занятого жандармами сектора. Почти одновременно с этим инспектор Флебенгаузен вышел из здания Полицейского Управления и сев в машину, куда-то поехал.

Началось. Вариантов оставалось всё меньше, коридор возможностей сужался. Прямо сейчас прыгнуть в машину к инспетору и с ножом у горла заставить его отвезти меня в своё тайное логово? А если не повезёт? Я решил отправиться в Татунинки и проследить за девушкой.

Спустившись с крыш по пожарной лестнице, Свирель огляделась по сторонам и села в ожидавший её большой черный внедорожник с госномерами. Полиция, ну разумеется. Машина тронулась с места. Я мысленно нарисовал портал на крыше, со стороны салона и спрыгнул в него, как только тот материализовался, очутившись на заднем сиденье автомобиля. Водитель обернулся, второй рядом с ним потянулся за пистолетом в кобуре, девушка попыталась выскочить наружу. Я обвил всех троих призванными цепями, накрепко примотав каждого к сиденью. Вытащил у всех троих оружие, и крайне довольный собой, скинул пистолеты в пространственный тоннель. Не всё вышло гладко — цепь по-прежнему оставалась просто цепью, а не послушным щупальцем, какой она была в руках Сервитаса. Одного из двоих полицейских я так и вовсе вырубил, случайно ударив тяжелыми звеньями по лицу. Но ничего — ещё пара лет тренировок и я стану обращаться с цепями не хуже мэтра.

— Добрый вечер, — сказал я им, — Никому не двигаться.

2

Мы уже два часа тряслись по насыпной дороге, направляясь на юг от города. Парни согласились сотрудничать почти сразу, но Свирель всё ещё отмалчивалась.

— Я только одного понять не могу — нахрена комиссару понадобилось убивать мэра?

Посмотрел на девушку — та отвернулась.

— Комиссар никогда бы не пошёл на такое, — заговорил водитель, — Он делает всё, чтобы защитить город.

— Тебя я не спрашивал… — сказал я и снова посмотрел на девушку, — То есть вы поставляли комиссару людей из бедных кварталов, для того, чтобы он прикрывал глаза на ваши разборки с Интерфорсом и не давал жандармерии вмешиваться?

— Мы не отдавали ему своих, — буркнула девушка, — Никто из местных не страдал. Мы отдавали ему чужаков — пленников, привезенных откуда-то из-за границы.

— И вас не интересовало, что с ними делают?

— Никого не интересует, что делают с нами, — зло ответила она, — Почему нас должен волновать кто-то, кроме своих людей?

Мы ещё некоторое время ехали по грунтовой дороге, потом свернули на проселочную. Тряска стала настолько сильной, что водителю пришлось сбавить скорость. Вдали показалась деревня — я разглядел её инфракрасным зрением гончей — солнце село недавно, но ни одно окошко не светилось.

Мы проехали мимо череды пустых домов и остановились возле двухэтажного особняка. Неподалеку был припаркован темный микроавтобус и машина комиссара Флебенгаузена. Парни не обманули. Вывел их из машины и через портал выбросил к ступенькам полицейского управления. Закрыл портал и помог Свирели выйти из машины.

— Можно я тоже домой пойду? — спросила она.

— Конечно, — ответил я и направился ко крыльцу.

Я поднялся по ступенькам и услышал за спиной удивленное покашливание. Обернулся. Свирель вопросительно развела руки в стороны.

— А где портал? — спросила она.

— Зачем он тебе? Ключи в машине.

Дождался, когда она заведет мотор и отъедет и постучал в дверь. Никто не ответил. Серебряным диском портала срезал замок и вошел в дом. В холле и на кухне было темно — но мне свет не требовался. Спектральным зрением я заметил инфракрасные лучи, сплетаются в плотную сеть в нескольких сантиметрах от пола. Сигнализация. Несколько выставленных под нужными углами астральных зеркал решили проблему и мы спокойно пошли вперед.

Я зажег фонарик в телефоне и включил запись — двери, окна, лестницу, лазерные датчики на полу — всё это я отправлял на телефон Кзафата, ждавшего сигнала в лагере. Откуда-то снизу доносилась негромкая музыка. Тонкая полоска тусклого света пробивалась через прикрытую дверь под лестницей. За ней оказалось небольшое помещение и ступеньки, ведущие в подвал.

Тем временем пространственные ворота раскрылись и в прихожую ввалилась разношерстная толпа вооруженных наемников, возглавляемая Кзафатом и Тириэлем. Я показал на лестницу.

— Зачистите дом, потом прочешите деревню. — сказал я, — В подвал никого не впускайте, но и сами не суйтесь. Я там сам разберусь.

Наемники разделились на группы и рассыпались по дому. Я ступил на каменную лестницу и начал спускаться в подвал. Ступеньки выглядели очень старыми, а стены коридора поросли мхом.

Я встал перед приоткрытой дверью внизу. Именно оттуда пробивался свет и доносилась мелодия. Песня показалась мне знакомой — и точно, я слышал её на том благотворительном балу.

"Эти звезды и года, не разделят никогда…"

— Ни твое сердце, ни мою печаль! — громко пропел я, распахивая дверь в подвал.

Помещение оказалось куда больше, чем я ожидал. Круглое как цирковая арена, оно венчалось куполообразным потолком, покрытым резьбой, надписями и всё тем же мхом. В центре, ярко освещенные лампами, расположились несколько столов с центрифугами, колбонагревателями и прочим оборудованием для работы с химическими составами. Вокруг них с мензурками в руках суетилась Клара-Виола. Почти полностью обнаженная, тело её прикрывало лишь полупрозрачное бельё. Услышав мой