— Шандор, подожди, это очень важно. — Дарья вдруг заговорила так, словно совершала нечто невероятное и запредельное. — Ты должен мне сказать… Незадолго до смерти с Миртой что-нибудь случилось? Что-нибудь непонятное? Или приступ, припадок? Ответь, Шандор, для меня это важно!

— Я уже все рассказал полиции, — отрезал мальчик, но Дарья могла поклясться, что увидела в его глазах некую неуверенность.

— Я не из полиции, — проговорила негромко Дарья и посмотрела в упор на мальчика. Посмотрела так, чтобы он сумел на мгновение заметить, как вспыхивает в ее глазах нечеловеческое радужное сияние.

— Кто вы? — пробормотал Шандор, отступая. — Вы не туристка…

— Верно. Просто я человек, который ищет непростые ответы на непростые вопросы, — ответила Дарья. — Ищет ключи к запертым дверям. А большего тебе не надо знать. Так ты ответишь мне, Шан-дор?

— Да, — кивнул тот, завороженно глядя в глаза ведьмы. — С Миртой действительно в тот день было неладно. Мы собирались идти гулять, но у нее неожиданно началось что-то вроде припадка… Она сидела бледная, сама не своя, а когда я спрашивал ее, как она себя чувствует, она не отвечала вслух, а что-то писала в тетрадке.

— Где сейчас эта тетрадка?

— Наверняка братец Мирты продал ее каким-нибудь любителям сенсаций, — зло ответил Шандор. — Скорее всего.

— А ты не помнишь, что именно она писала? Ты сам читал эту тетрадь?

— Да, потом… После того, как все случилось. Понимаете, Мирта тогда ушла и оставила у меня свою школьную сумку… Когда Мирту нашли, тут столько всего было, я не сразу вспомнил про сумку, что ее надо передать матери Мирты… А когда вспомнил, я…

— Решил прочесть, что же она написала за несколько часов до своей смерти?

— Д-да… — Чувствовалось, что это признание далось Шандору нелегко. Видимо, у мальчика все-таки не было привычки читать чужие дневники и письма.

— Так что же там было? — поторопила Дарья паренька.

— Я точно не помню… Что-то вроде «Мне плохо, я не хочу так больше жить»… И еще, вот! Там было про ее братца. Про Словена. Вроде Мирта написала, что она виновата перед Словеном, просит прощения и искупит свою вину. Там все время повторялось «Вино-вага, виновата»…

«Да, — подумала Дарья. — Мой сон в руку. Мирта действительно считала себя виноватой в собственной жизни и даже в своем самоубийстве. Как ни нелепо это звучит. Кто сумел обрушить на нее такое непосильное чувство вины? Кто может вскрывать потаенные глубины человеческих сердец так, словно это не серд-ца, а консервные банки?! Да кто же ты, убийца?! И самое главное, зачем тебе это нужно?! »

— Это все, — сказал Шандор.

— Спасибо, — кивнула Дарья. Она вдруг почувствовала себя так, словно ее кости превратились в патоку. Нет, все не зря. Недаром она побывала в классе Мирты, на месте ее гибели. Эта гнетущая атмосфера, это ощущение собственной никчемности — это след, оставленный Наведенной Смертью.

— Послушай, Шандор, — сказала Дарья. — Мне нужно ехать. Я буду тебе очень благодарна, если ты вызовешь к школе такси. И отправь куда-нибудь этого Словена. А, нет, погоди. Вот, передай ему еще денег. Он заслужил.

Она дождалась такси, вызванного услужливым симпатичным мальчиком-венгром с революционным именем, и поехала прочь от проклятой школы.

— В аэропорт, пожалуйста, — сказала она водителю.

Достала из сумочки зеркальце, придирчиво посмотрела на себя…

Вот это да! Как мальчишки еще не испугались ее и не вызвали полицию!

Из Дворца Ремесла Дарья отправилась в свой вояж вполне очаровательной, сияющей жизнью и здоровьем девушкой (не считая небольшой простуды). Но сейчас из карманного зеркальца на нее пялилась смертельно бледная мымра с синими кругами под глазами, с губами цвета папиросной бумаги, с восковым заострившимся носом. А глаза! У Дарьи Белинской никогда не было такого затравленно-безжизненного выражения глаз. Такие глаза может иметь зомби, которого только что подняли из могилы, но уж никак не Госпожа всех Ведьм!

— Что со мной творится? — пробормотала Дарья. — Неужели все еще действуют остаточные чары, которые были вокруг школы и железной дороги? Но мы отъехали уже довольно далеко… А мне до сих пор не по себе… Будто по моей могиле прошел не один гусь, а целое стадо… Святая Вальпурга!

Дарья выкрикнула это так громко, что шофер в испуге затормозил. Обернулся, спросил на ломаном английском:

— Вы в порядке, мэм?

— Да, поезжайте, — бросила Дарья и прикусила язычок.

«Как можно быть такой дурой! Как можно не увидеть очевидного? — уже мысленно лихорадочно спрашивала она себя. — Да, пусть это только версия, но слишком много фактов в ее пользу… Дарья, уймись. Так. Что мы имеем. У Мирты была сестра-близнец. И Мирта обладала странными способностями. Две акробатки из моего сна тоже были близнецами и тоже обладали, по всей вероятности, каким-нибудь талантом. А Ирма Луиза Саанредам, девочка, носящая двойное имя в честь своей умершей сестры-близнеца… И — трубите трубы! — на арене новая сестра-близнец Дарья Белинская! Выходит, теперь Наведенная Смерть охотится за мной? »

Дарья молча, тупо уставилась в зеркальце. А потом медленно, вслух отчеканила:

— Не только за мной. За моей сестрой. — После чего она захлопнула зеркальце и крикнула водителю: — Вы не могли бы ехать побыстрее?!

… Дарья чуть не бегом бежала к самолету. Увидев встревоженное лицо Филомены, крикнула:

— Филомена, скорее, мы взлетаем!

— Это само собой, — ответила пилот. — Какой курс?

— Курс? — слегка растерялась Дарья. — Россия. Москва.

— Есть, — отчеканила Филомена..

Когда самолет поднялся в воздух, Дарья спросила у Филомены через переговорное устройство:

— Меня никто не искал? Не спрашивал?

— Нет, госпожа, — немедленно отозвалась Филомена. — Наверно, это связано с помехами в эфире. Не знаю, как и объяснить, но с момента нашего приземления в Дебрецене эфир просто умер. Возможно, в воздухе оживет.

— Благодарю, Филомена.

— Не за что, госпожа.

И тут засветился кристалл связи. Спокойным серо-голубым светом. Дарья знала, что такой свет означает — ее вызывает Хелия.

— Она без меня и часа не может прожить, — недовольно проворчала Дарья и подключилась к кристаллу. — Благословенны будьте, Хелия. Чему обязана вашему вызову?

— Благословенны будьте, госпожа, — голос Хелии был напряжен и тревожен. — Я высчитала по времени… Вы уже подлетаете к Лондону, верно?

— Да, — не краснея, соврала Дарья. — Правда, погода тут не очень, так что в полетное расписание вряд ли уложимся…

— Госпожа, нам не до шуток. Я только что получила важное сообщение.

— Что такое?

— Из России.