Покрытое белой полупрозрачной тканью тело опустили в гроб. Четыре эмпата подняли плиту с земли и накрыли ею могилу, навсегда похоронив Владыку в мрачной тьме сырого подземелья.

– Теперь ваш черед, – обратился все тот же старец к магам.

Выступив вперед, они подняли руки над головами и стали выкрикивать слова заклинания. Тьма начала обволакивать могилу, сгущаться и наконец накрыла ее, словно купол.

– Надеюсь, что это навсегда, – прошептал один из магов и пошел к каменной лесенке, ведущей наверх. За ним последовали остальные. Постепенно огонь погас, погрузив склеп в вечный мрак…

Я открыла глаза и осторожно посмотрела вперед. Боль не ушла, но уже не была такой острой, и я хотя бы могла думать о чем-то кроме нее. Я находилась в склепе одного из Владык. В том самом, который видела секунду назад. Точно так же, как и тогда, сырое помещение освещал тусклый свет факелов. Вот только стены обросли плесенью и паутиной. Я поежилась. Тут было очень сыро и противно. Осторожно поднявшись и все еще держась за стену, стала пробираться к выходу, не сводя глаз с надгробной плиты. Глупо, конечно, опасаться, что оттуда сейчас может показаться высохшая кисть мертвеца, но все же я выбрала не самое подходящее место, чтобы прийти в себя.

Вдруг послышался звук отворяющейся двери, и на лестницу упала широкая полоса света.

– Кто вы и что здесь делаете?

На меня смотрели полные удивления и недовольства серые глаза.

– Мне стало плохо и… Я не помню, как здесь оказалась. Простите.

Пожилой эмпат спустился ко мне и подал руку.

– С вами все в порядке? – теперь уже с тревогой спросил он.

– Кажется… да. Голова только очень болит.

– Пойдемте. Я проведу вас к выходу и помогу поймать экипаж.

Я благодарно улыбнулась незнакомцу, протянула ему руку, но тут на моих глазах его пальцы превратились в полуистлевшие кости. Я в ужасе закричала и зажмурилась.

– Очнитесь!

Я почувствовала, как что-то теплое коснулось губ. Жидкость полилась в горло, быстро распространилась по всему телу. Мне вдруг стало тепло и совсем не страшно.

– Вы действительно больны.

Надо мной склонился все тот же старик. Он провел рукой по моему мокрому от пота лбу и поставил пустую фляжку на землю.

– Я вас напугал? Вы так кричали.

Я виновато улыбнулась, сказала, что это все нервы. Эмпат помог подняться и предложил опереться о его плечо.

– Может, мне стоит позвать лекаря? Тут неподалеку живет один.

– Нет, спасибо. Уже все хорошо.

Он повел меня вверх по лестнице к яркому дневному свету. Уже на самом верху я обернулась, кинула последний взгляд на мрачное сырое подземелье. В тот момент какая-то догадка кольнула разум, но я была так поглощена только что пережитыми волнениями, что не придала этому особого значения.

Мы не спеша брели по припорошенной снегом тропке к воротам кладбища.

– Господин Эдинар, – так звали моего нового знакомого, – скажите, а кто там похоронен?

Эмпат нахмурил брови, тихим голосом проговорил:

– Не знаю. Я давно работаю смотрителем кладбища. Ухаживаю за могилами, слежу, чтобы в склепах всегда горел огонь, ведь в любой момент покойного могут навестить родственники. Но в этот склеп никто не приходит. На надгробии нет ни имени, ни титула. Безымянная могила.

Я задумчиво посмотрела на статую геллании, мимо которой мы только что прошли. Она казалась такой светлой и чистой, а там, внутри, я чувствовала совсем другое. Страх и ужас, а еще трепет перед чем-то загадочным, окутанным многовековой тайной.

– Как вы поняли, что в склепе кто-то есть?

– Я слышал, как вы еще снаружи кричали, и поспешил на крик. Увидел, что дверь приоткрыта, спустился. А потом вы снова начали кричать и упали в обморок. Пришлось бежать за настойкой арании.

– Спасибо, она мне очень помогла. Я уже не чувствую боли.

Эдинар остановил мчащуюся мимо карету. Попросив молодую эмпатию, приоткрывшую дверцу, отвезти меня в замок, старик получил в ответ утвердительный кивок и вернулся ко мне.

– Нарин, – и снова на меня смотрели полные участия глаза, – прошу вас, обратитесь к лекарю. Вы больны. А ведь еще так молоды. Вам же жить и жить.

Я с благодарностью пожала ему руку и заверила, что сегодня же навещу дворцового лекаря.

– Приезжайте. Буду рад увидеть вас вновь. – Эмпат помог мне забраться в карету и добавил: – Только приезжайте здоровой и не такой грустной, как сегодня. Я покажу вам другие склепы.

Я негромко рассмеялась, поблагодарила за обещанную экскурсию и пообещала в скором времени вернуться. Кучер подхлестнул лошадей, и карета тронулась.

Напротив меня сидела белокурая эмпатия и с любопытством смотрела на свою попутчицу.

– С вами все в порядке? Вы выглядите больной.

Еще бы мне не выглядеть! Я сейчас и живой-то не выгляжу, да и не чувствую себя таковой.

– Это из-за переутомления. Сплю мало, нервничаю много.

– Нельзя так, милочка, – покачала головой блондинка и продолжила расспросы: – Вы живете в Ирриэтоне?

– Да. Надеюсь, я вас не слишком обременила.

– Нет, что вы. Нам как раз по пути. – Она улыбнулась мне ласковой улыбкой, и от этого ее лицо преобразилось. Если сначала эмпатия показалась мне какой-то вялой, изможденной, то сейчас на меня смотрела настоящая красавица. Светлые, почти белые волосы были заплетены в тугую косу, большие фиалкового цвета глаза сияли так же, как и ее искренняя улыбка.

– Меня зовут Амелия.

– Нарин. Рада знакомству.

– И я.

Перебрасываясь ничего не значащими фразами, мы ехали по городу, выбирая окольные улочки, так как центральные сейчас были наводнены горожанами, веселящимися на ярмарке. Спустя час я уже прощалась с Амелией, которая оказалась столь любезной, что довезла меня до самых ворот.

– Еще увидимся, – сказала она и приказала кучеру трогаться.

Я тенью скользнула мимо стражников и поспешила к себе в комнату. Скорее в горячую ванну, а потом спать, спать, спать. Усталость навалилась на плечи, глаза помимо воли начали слипаться, заставляя меня спешить к родной комнате. До вечера хорошенько высплюсь, а потом пойду к Морту. Больше тянуть не стану. Иначе эта боль меня доконает!

– Нарин, я хочу с тобой поговорить. Ты…

– А я не хочу с тобой разговаривать! – резко оборвала я эмпата, грубо отпихнула его, стараясь освободить себе проход.

Дорриэн навис надо мною, словно грозовая туча, и зло процедил:

– Не смей говорить со мной в таком тоне…

– Да пошел ты к черту! – крикнула я, не обращая внимания на удивленные взгляды нескольких эмпатов, находившихся неподалеку. Быстро отскочив в сторону, ускорила шаг.