Депеша под названием «Опрос об этичности работы Путина» содержит резкую его критику, хотя, возможно, в ней отражено нечто большее, чем жгучее любопытство. С грифом секретности, поставленным послом в России Джоном Байерли, она представляет мнения двух российских наблюдателей. Директор Школы новой экономики Сергей Гуриев заявил, что Путин «растерян» и «безучастен», а генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин отметил, что «повседневная деятельность правительства [находится] в руках фактического премьер-министра», под которым он подразумевает первого заместителя премьер-министра Игоря Шувалова.

Хотя опрос показал, что «большинство россиян по-прежнему считают, что Путин “руководит” страной… директор Фонда “Евразия” Андрей Кортунов сказал нам, что хорошо известно, что Путину не нравится приходить в российский Белый дом, где ему приходится сталкиваться с горами бумаг по всяким ничтожным вопросам, на которые он не хочет тратить свою энергию» [09MOSCOW532],

Также значительное внимание привлекали депеши, в которых посольство сообщало, насколько неискоренимой оно считает коррупцию в России. Депеша, зарегистрированная Байерли, под названием «Дилемма Лужкова» описывает Москву и ее мэра Юрия Лужкова, который вскоре был смещен с поста, занимаемого им с 1992 года, когда его коррумпированность стала слишком вопиющей даже для Кремля.

«Аналитики определяют трехуровневую структуру в криминальном мире Москвы, — говорится в депеше, — где криминальные элементы “пользуются крышей”, которая объединяет полицию, Федеральную службу безопасности (ФСБ), Министерство внутренних дел (МВД) и прокуратору, а также всю управляющую бюрократию города Москвы». Чтобы быть конкретнее: «На самом верху Лужков. На втором уровне ФСБ, МВД и милиция. Наконец, обычные преступники и коррумпированные контролеры на низшем уровне. Это неэффективная система, в которой криминальные группировки заполняют пустоты в некоторых областях, потому что город не обеспечивает некоторых услуг» [10MOSCOW317].

Последняя депеша, которую мы выделим из тех, что привлекли внимание СМИ, озаглавлена «Убийство Литвиненко: реакция в Москве». Гриф на ней поставил посол Уильям Бернс. В ней расписываются различные теории о случившейся в Лондоне в ноябре 2006 года смерти в результате отравления бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко. В 1998 году он был одним из группы офицеров ФСБ, которые обвиняли свое руководство в попытке покушения на российского олигарха Бориса Березовского в Великобритании, где ему было предоставлено политическое убежище. Кроме того, Литвиненко написал книгу, в которой обвинил ФСБ в организации взрывов жилых домов в России в 1999 году, убивших 300 человек, а также в других терактах, с целью обеспечения избрания Владимира Путина.

Теории, приведенные в депеше, — на любой вкус, попеременно обвиняющие Путина и пытающиеся его дискредитировать. Например, связывать убийство Литвиненко с убийством журналистки Анны Политковской, убежденной противницы Путина и проводимой им Второй чеченской войны, возможно, было естественно. Но про обоснование, как изложил его Алексей Венедиктов, глава независимой радиостанции «Эхо Москвы», этого не скажешь:

«По его словам, оба убийства, вместе с теми, которые, возможно, еще последуют, — часть усилий, необходимых, чтобы оставить Путина у власти и после 2008 года, делая его, по сути, “персоной нон грата” на Западе. (Путин неоднократно настаивал, что уйдет, когда его срок истечет в 2008 году.) Венедиктов связал оба убийства с отколовшимися или отставными сотрудниками ФСБ или военной разведки, контролируемыми силами либо внутри, либо вне Кремля. Путин, по мнению Венедиктова, хорошо осведомлен о ведущейся игре, но не в силах ее остановить, отчасти потому, что он не уверен, на кого повесить ответственность. Венедиктов разделяет общепринятую здесь точку зрения, что Путин ценит свою репутацию на Западе и что подрыв ее — это единственный путь заставить его пересмотреть свое решение покинуть Кремль в 2008 году» [06MOSCOW12751].

По-видимому, агенты думали, что ФСБ полезно было бы иметь на посту бывшего подполковника из своего предшественника, КГБ. Замешанный в смерти Литвиненко, Путин будет стремиться восстановить свою репутацию. На деле, как говорится в депеше, «Маша Липман из Московского центра Карнеги предостерегает от возможности стать жертвой теории заговора». Она отмечает, что недавние акты насилия, возможно, отчасти отражают ощущение, «по крайней мере в Кремле, что Путин больше не в полной мере осуществляет контроль, так как его власть ослабевает с приближением окончания его срока». Важнейший комментарий в депеше: «Какова бы ни была в конце концов правда [о Литвиненко] — а ее, возможно, так и не удастся узнать, — тенденцией здесь является почти автоматическое предположение, что автором этих смертей является кто-то из близкого окружения Путина или стоящий недалеко от него, что говорит многое об ожиданиях по поводу поведения Кремля» [06MOSCOW12751].

До и во время публикации «Кэйблгейта» многие эксперты по международной политике инстинктивно задавались вопросом, не повредит ли это американо-российским отношениям. Например, Фрейд Уэйр писал в «Крисчен Сайенс Монитор»:

«Бывший посол России в Бельгии Дмитрий Рюриков говорит, что это… взбаламутит воды дипломатии, возможно, на многие предстоящие годы».

«Это щекотливый вопрос, и он может вызвать осложнение отношений, скандалы, опровержения и даже привести к судебным искам… Одна группа людей может прочитать их и сказать: “Мы говорили вам, что [американцам] доверять нельзя”, а другие могут сказать: “Мы всегда знали, что эти люди [которые в частном порядке говорили с американскими дипломатами] это негодяи, которые готовы продать свою страну”», — продолжает он{392}.

В том же духе Хизер Херлбурт писала в «Нью Репаблик»:

«Российское руководство, вероятно, испугалось имеющейся сейчас глубины обмена разведданными, к которой они перешли при сегодняшней администрации; как заметил Сэм Чейреп из Центра прогресса США, “последствия для американо-российских отношений трудно переоценить. Слишком многое основано на доверии между людьми в таких отношениях, где багаж взаимных подозрений накапливался десятилетиями”»{393}.

Оправдались ли эти опасения, сложно сказать. Со времени поддержки Россией сепаратистов на Украине и аннексии Крыма вражда США и России, наверное, затмила недоверие, посеянное «Кэйблгейтом». Но озабоченность насчет ущерба, нанесенного отношениям между государствами, находится вне сферы интереса «Викиликс» — пусть дипломаты сами расхлебывают свою кашу. Хотя странно, что русских, вероятно, сильнее любой депеши разозлил документ, о котором в ней говорится. Это отнюдь не засекреченный, а открытый источник.

«Форейн Аффейрс» — орган Совета по международным отношениям. Погрязший в убеждениях, что элиты должны управлять демократией, Совет работал вместе с правительством США над обеспечением американской гегемонии. Например, Фонд Рокфеллера учредил Группу по изучению войны и мира, тайный проект Совета (в сотрудничестве с Госдепартаментом) по разработке плана доминирования США после Второй мировой войны{394}.