А еще он мог использовать его для шантажа. С помощью знамени принудить Эвелин Реншо спать с ним.

Синджон мог отнести знамя в штаб конногвардейского полка и вернуть его Англии в обмен на освобождение от всех обвинений. Военные пойдут на что угодно, лишь бы завладеть такой драгоценной для французов реликвией.

Ни одно из этих предположений Адаму не понравилось. Он оглядел комнату. Синджон Радерфорд был человеком без дома и семьи. За душой он имел лишь ворох проблем.

И весьма ценное знамя.

Адам закрыл дверь гостевой комнаты. Ему не оставалось ничего иного, кроме как поверить в то, что Синджон Радерфорд действительно честный и благородный человек. Но если он окажется таким же малодушным, как и множество других мужчин, он больше шагу не ступит без разрешения Адама.

Нужно было лишь наблюдать за Синджоном и ждать.

— Сэм! Прошу прощения… я хотел сказать — милорд! — воскликнул Старлинг, когда Синджон вошел в гостиную, и неуклюже отвесил поклон.

Синджону достаточно было одного взгляда на изможденное лицо пожилого дворецкого, чтобы его желудок сжался от дурного предчувствия.

— С Эвелин все в порядке?

— И да, и нет. — Старлинг вздохнул. — Лорд Реншо приходил прошлой ночью.

— Он причинил ей боль?

— Он ее не нашел. Она ночевала в маленькой спальне в конце коридора, — ответил Старлинг. — Вы знаете, в какой.

Синджон судорожно сглотнул. Неужели и остальные слуги знали об их с Эвелин романе? Синджон хотел сделать вид, будто не понимает, о чем речь, но Старлинг покачал головой:

— Я здесь не для того, чтобы осуждать вас. Это вам с леди решать, что правильно, а что — нет. Тем не менее, она замужняя женщина, а ее муж — крайне неприятный человек. Я его прогнал, но он пообещал вернуться.

— Что ему понадобилось? — спросил Синджон.

— Не знаю наверняка. Он сказал про какое-то знамя. Но для чего оно предателю? Кроме того, я не видел в доме ничего подобного.

Синджон опустился в кресло, едва сдерживаясь, чтобы не броситься в Реншо-Хаус и убедиться в безопасности Эвелин.

— Она знает, что ее муж приходил?

Старлинг зашипел, точно готовящийся к нападению гусь.

— Я постарался скрыть это от нее, но ведь он хозяин дома. Я оставил Джона на кухне, вооруженного одним из пистолетов хозяина. Только я сомневаюсь, что парень умеет им пользоваться, Сэм… то есть… сэр. Мне нужно вернуться назад побыстрее, пока он не прострелил себе ногу или руку миссис Купер. — Дворецкий закусил губу. — Я знаю, что вы расстались с ее светлостью не очень-то хорошо, но мы — слуги — нуждаемся в вашей помощи. Я мог бы спрятать вас в мансарде. А вы бы приглядывали за домом.

По спине Синджона побежали мурашки, не предвещавшие ничего хорошего. Совсем как перед сражением. Даже подвергаясь опасности, Эвелин отказалась бы от его помощи. А если он спрячется в мансарде, то и вовсе станет одним из соглядатаев, которых она так ненавидела. Он и так уже слишком многое скрыл от нее.

— Нет.

Рот Старлинга открылся помимо его воли.

— Но что, если лорд Реншо вернется?

Синджон представил, как Эвелин выхватывает пистолет из рук кучера, чтобы защитить его от Филиппа.

Он встал с кресла и принялся расхаживать по комнате. Лучше всего забрать Эвелин из Реншо-Хауса и отправить туда, где ее не достанет Филипп.

— Милорд? — выжидательно посмотрел на Синджона дворецкий, не дождавшись ответа.

На его лице отражалось крайнее беспокойство. Он был готов на все ради своей госпожи. Даже пожертвовать собственной безопасностью. Впрочем, как и сам Синджон.

— Кажется, у меня есть идея, мистер Старлинг.

— Я еду во Францию.

Адам с минуту наблюдал, как Синджон Радерфорд расхаживает по его кабинету, прежде чем ответить:

— Не понимаю, как это осуществить. Да, я читал письма. О’Нил находится по ту сторону Ла-Манша, но ведь мы пребываем в состоянии войны с Францией. Вас пристрелят, как шпиона, если поймают, и я ничем не смогу помочь.

— С такой же легкостью меня могут повесить и в Лондоне. А Крейтон давно уже пристрелил бы меня, знай он о моем местонахождении. Здесь вы можете лишь спрятать меня, не более того.

Адам внимательно посмотрел на Радерфорда. Капитан совершенно не испытывал страха. Он выглядел как человек, веривший в то, что поступает правильно, и разубедить его не представлялось возможным. Что бы ни сказал Адам, он все равно поедет во Францию. В глазах Адама промелькнуло восхищение.

— Ну и как вы туда доберетесь? Вплавь? — поинтересовался он.

— Я найму лодку. Научился управляться с веслами еще в детстве.

На утлом суденышке через Ла-Манш. Ну почему все герои так безрассудны? Очевидно, чем больше в человеке чести и благородства, тем отчаяннее он рискует жизнью и здоровьем, чтобы защитить их.

— Я помогу вам пересечь Ла-Манш, — произнес Адам, и Синджон с подозрением прищурился.

— Зачем вам это? — тихо спросил Радерфорд. — Какова ваша цена? Вы ведь ничего не делаете просто так.

Адам улыбнулся, стараясь выглядеть беспечным и дружелюбным. Однако судя по сдвинутым бровям Радерфорда, ему это не удалось.

— Я просто пытаюсь помочь. Один из моих кораблей готовится отплыть от берегов Англии, но сделать тайную остановку во Франции не представляется возможным. — Принадлежащие Адаму корабли часто отправлялись в подобные путешествия, чтобы наблюдать за врагом, но Радерфорду было необязательно знать об этом. — Я делаю вам одолжение.

Если Синджон Радерфорд предатель, Адам предлагал ему достаточно длинную веревку, чтобы затянуть петлю на шее. Если же он честный человек, то его можно взять на постоянную службу. Таких людей король ценит. Люди Адама будут за ним присматривать и докладывать о его действиях.

— И хотите лишь благодарности? — спросил Радерфорд, когда Адам вытащил перо и быстро написал записку капитану «Эдмонда».

— Не только. Еще мне нужно знамя.

Синджон поджал губы.

— Это проблема, капитан? Вы же сказали, что оно у вас, не так ли?

Радерфорд отвел взгляд.

— Вы знали, что прошлой ночью Филипп Реншо приходил домой?

Брови Адама удивленно взметнулись. Он ничего об этом не знал. Интересно, чем занимались его агенты?

— Старлинг его прогнал, но тот пообещал вернуться.

— За Эвелин? — спросил Адам.

Синджон покачал головой, и желудок Адама болезненно сжался. Стало быть, Реншо приходил за знаменем.

— Он убьет ее, как только поймет, что знамени нет на прежнем месте, Уэстлейк.